БРИКС — явление и логичное, и парадоксальное. Не знаю, существовало ли в мировой истории другое объединение государств, которое было бы придумано за их пределами совершенно посторонними людьми — можно сказать, открыто на кончике пера, как когда-то планета Нептун.
Термин BRIC (тогда еще без Южной Африки) вошел в оборот международных экономических аналитиков в далеком теперь уже 2001 году. Лишь годы спустя в странах, из начальных букв названий которых была слеплена эта аббревиатура, задумались о том, не превратить ли чисто умозрительную категорию в реальный союз перспективных держав.
Нынешний саммит БРИКС в Уфе — седьмой, и к настоящему времени этот союз уже не выглядит как дань мимолетной моде, произвольный эксперимент или причуда конкретных политических лидеров. Конечно, современный российский гражданин пока еще не ощущает БРИКС как наш новый большой общий дом. Но политическое мышление «в стиле БРИКС» со временем способно изменить представление о мире и о месте России в нем.
Что такое Россия в контексте БРИКС? Не совсем то, к чему мы привыкли.
Например, в контексте так и не состоявшейся «Европы от Лиссабона до Владивостока» Россия — это тот самый медведь со стилизованных карт, который мрачной монолитной тушей нависает над пестрым миром жмущихся друг к другу зайчиков и белочек «старой Европы».
В контексте «постсоветского пространства» Россия — «старший брат», от которого все что-то хотят, против которого фрондируют и на которого бегают жаловаться к соседям.
Наконец, в G8, откуда нас год назад попросили на выход, мы смотрелись как новичок, пришедший в дружный класс, где давно уже распределены все социальные роли. Неудивительно, что в этот коллектив мы по-настоящему так и не вписались.
Иное дело – БРИКС. Здесь, можно сказать, совершенно другой моральный климат.
Ни один из участников БРИКС не имеет к нам исторических претензий, не учит нас жить и не пытается ставить в угол. Комплекс «старшего брата» нам тут тоже не грозит: достаточно сказать, что по населению мы в БРИКС лишь на четвертом месте, уступая не только Китаю и Индии (почти в десять раз), но и Бразилии.
Китай — экономический локомотив БРИКС. Он многолюден, трудолюбив и сочится деньгами. Индия победнее, но славится дешевым интеллектом. Бразилия со своим благословенным климатом готова прокормить своих партнеров. В чем состоит уникальное предложение холодной, малолюдной и не такой богатой России?
Ответ обычно дается один: природные ресурсы. Но это ответ столь же безрадостный, сколь и предсказуемый: выходит, куда ни поворачивайся лицом, за запад, восток или юг, всем от нас нужно одно и то же. Можно упомянуть отдельные сферы нашего традиционного технологического лидерства (космос, мирный атом), но они в целом погоды не делают, да и лидерство это с годами становится слишком зыбким.
Но я бы указал на одну принципиальную, правда, совсем не экономическую черту, которая выделяет Россию на фоне остальных членов клуба. Россия обладает громадным опытом государственного самостояния — в реальности более солидным, чем Китай, несмотря на культивируемые легенды о древности всего китайского.
Иными словами, в каком-то смысле Россия играет для стран БРИКС роль «старой Европы». Россия — зрелая, пусть даже немного уставшая держава, которая вступила в союз с державами молодыми, полными сил, но еще не вполне готовыми к мировому лидерству на основе своих экономических успехов.
Мне кажется, что без России БРИКС остался бы клубом бесхребетных отличников в высшей школе мировой экономики. С Россией же его политизация оказалась делом времени, особенно теперь, когда ей пришлось бросить открытый вызов Pax Americana. Теперь на саммите БРИКС обсуждаются не только контракты, строительные проекты и инвестиции, но и такие вопросы, как борьба с террором, миротворческие операции, милитаризация космоса, защита интернета.
Мы видим, до какой непристойности дошла европейская страна Финляндия, отказав в визе Сергею Нарышкину, одному из руководителей российского парламента. Так рушится ОБСЕ — организация, просуществовавшая 40 лет. И на этом фоне показательно, что лидеры стран БРИКС без колебаний приехали в Уфу, в самое сердце «нерукопожатной» России.
О чем это говорит? О том, что БРИКС на сегодняшний день органичнее ОБСЕ, что в странах этого клуба понимают: борьба России за реальную независимость отвечает и их интересам.
Вместе с тем момент проведения саммита оказался крайне поучительным: в то время как главы государств пожимают друг другу руки в Уфе, в Китае бушует фондовый кризис, который еще раз показывает: простая стратегия «бери больше, кидай дальше» к реальной независимости не ведет.
Прилежно работать, копируя поведение развитых экономических держав, — хорошо, но мало и ненадежно. Нужен сдвиг ценностей, нужен проект БРИКС для всего мира. У России достаточно интеллектуальных возможностей, традиций и исторического опыта для того, чтобы взять на себя ведущую роль в создании такого проекта.