Количество сторонников ЕС во Франции хоть и уменьшается, но все-таки в разы превышает условный электорат Олланда. Предлагая им себя в качестве гаранта членства в Евросоюзе, президент вполне резонно надеется за их счет поправить свои дела.
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Чтобы так сказать, нужно быть вождем. А он всего лишь Олланд. Но, получается, что и он себя под Лениным чистит. В его стиле безапелляционно объявил, что «референдума о выходе из ЕС во Франции не будет, так как в этом нет смысла». Сам так решил. «Абсолютное большинство французов выступает за Евросоюз». И точка. Проверять это совсем не обязательно. По его мнению, проводить отдельный плебисцит излишне, поскольку опыт соседей по Ла-Маншу показал, что подобная кампания ведет к ожесточению дебатов.
«Речь, разумеется, не о том, чтобы высказывать недоверие народу. Однако демократический опрос по Евросоюзу может состояться лишь во время президентских выборов в апреле 2017», – сказал Олланд так, словно никто в этой стране и не догадывается, что после них ему все уже будет до лампочки.
Но сейчас он даже ситуацию с Великобританией называет «далеко не однозначной». Говорит, что все еще может повернуться в обратную сторону. Наверное, просто не слышал, что даже Тереза Мэй – вероятно, будущий обитатель Даунинг-стрит – несмотря на принадлежность к лагерю еврооптимистов, уже заявила: «Brexit так Brexit».
А Frexit’а не будет. «Франция никогда не выйдет из состава Евросоюза», – забыл Олланд добавить, что «при нем». Ну, или «только через мой труп». Может быть, потому что в политическом смысле его состояние уже где-то рядом. Рейтинг пробил очередной исторический минимум. Теперь это печальные12%. Даже у премьера Вальса, с которым связывают скандальную трудовую реформу, с этим делом чуть лучше. Его поддерживает пятая часть населения. При этом 86% граждан не устраивает, как президент решает государственные проблемы. И этот президент запрещает им проводить референдум.
Между прочим, еще в апреле за него готовы были проголосовать 14%. То есть, он теряет по пункту в месяц. Это скорость свободного политического падения. Хотя, учитывая, что до выборов осталось меньше года, можно предположить, что к ним у него еще кое-что останется. Правда, не факт, что этого кое-чего ему хватит даже на то, чтобы выйти победителем из внутрипартийных праймериз. Социалисты впервые в истории Пятой республики отказали действующему главе государства в автоматической поддержке и отправили его на предварительный отбор. Причем без абсолютных шансов, поскольку даже среди соратников он котируется невысоко. Две трети считают, что одного срока с него хватит. И с них тоже.
И вот Brexit открыл перед Олландом новые возможности. По крайней мере, он, вероятно, именно так и думает. Количество сторонников ЕС во Франции хоть и уменьшается, но все-таки в разы превышает условный электорат самого Олланда. И они тоже после Британии весьма встревожены тенденцией. Предлагая им себя в качестве гаранта членства в Евросоюзе, президент вполне резонно надеется за их счет поправить свои дела. Удалось же ему после серии терактов в Париже поднять свой рейтинг до максимальных 50%. То есть, по сути, он пытается привязать европейскую перспективу страны к своей персоне. Поинтересовался бы у Кэмерона, а поможет ли? Впрочем, его Олланд точно не повторит. Из Елисейского дворца он в любом случае уйдет раньше, чем страна из ЕС.