С тех пор как Дональд Трамп (Donald Trump) сказал, что, раз Владимир Путин похвалил его, он ответит российскому лидеру тем же, гнев республиканцев не утихает.
Приехав на Капитолийский холм, чтобы помирить Трампа и элиту Республиканской партии, губернатор Майк Пенс (Mike Pence) сразу же попал под шквал критики.
Джон Маккейн (John McCain) сообщил Пенсу, что Путин — «бандит и убийца» и что такое отношение Трампа к нему абсолютно неприемлемо.
Линдси Грэм (Lindsey Graham) сказал: «Путин — бандит, диктатор… убивающий представителей оппозиции прямо на улице». Он также добавил, что взгляды Трампа вызывают в памяти Мюнхенский сговор.
Путин — «авторитарный бандит», добавил Марко Рубио (Marco Rubio).
Что заставляет представителей Республиканской партии терять над собой контроль каждый раз, когда звучит имя Владимира Путина?
Путин — это не Сталин, которого Франклин Рузвельт и Гарри Трумэн называли «Старым добрым Джо» и «Дядюшкой Джо». В отличие от Никиты Хрущева, он никогда не топил венгерскую революцию в крови. Он подавил мятеж чеченских сепаратистов. Но в Чечне он действовал примерно так же, как действовал генерал Шерман в Атланте, когда Джорджия решила отделиться от союза г-на Линкольна.
Путин поддержал действия США в Афганистане, поддержал наше ядерное соглашение с Ираном, согласился на предложенный Джоном Керри (John Kerry) план прекращения боевых действий в Сирии и совместной борьбы против террористов ИГИЛ и «аль-Каиды» (террористические организации, запрещенные на территории России — прим. ред.).
Нам внушают, что Путин совершил «акт агрессии» на Украине.
Но можно ли назвать его действия агрессией? Или же это была рефлекторная реакция на стратегическую угрозу?
Мы помогли свергнуть демократически избранный пропутинский режим в Киеве, после чего Путин решил действовать, чтобы сохранить свою черноморскую военно-морскую базу, аннексировав Крым, который принадлежал России со времен правления Екатерины Великой и до периода правления Хрущева. Великие державы иногда совершают подобные шаги.
Когда братья Кастро вывели Кубу с орбиты США, разве мы не приняли решение сохранить Гуантанамо, проигнорировав протесты Гаваны?
Москва действительно поддержала пророссийских ополченцев на востоке Украины.
Но разве США не инициировали 78-дневную бомбовую кампанию в крохотной Сербии, чтобы поддержать сепаратистов Косово?
Неужели в нравственном смысле между этими событиями есть какая-то значимая разница?
Отношения между Россией и Украиной начали складываться за 500 лет до Колумба. В их основе лежат общая вера, общая сложная история, ужасные страдания и множество эпизодов чудовищной несправедливости — вспомните искусственно вызванный голод на Украине в начале 1930-х годов.
Однако до Буша-младшего и Обамы ни одна администрация не считала ссоры Москвы и Киева нашими проблемами. Когда же они стали таковыми?
Сейчас нам рассказывают, что Россия якобы взламывает компьютерные системы наших политических институтов. Если это так, ей стоит остановиться. Но разве наши собственные неправительственные организации, ЦРУ, Национальный фонд поддержки демократии не вмешивались во внутренние дела России в течение многих лет?
Путин — националист, убежденный, что интересы России превыше всего. Он стоит во главе страны, которая в два раза больше США и чей арсенал не уступает нашему. Поэтому без его поддержки мир в Евразии невозможен.
Нам придется взаимодействовать с ним. И оскорбления в его адрес никак этому не способствуют.
Если говорить о репрессиях, то Путину еще далеко от нашего союзника по НАТО президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана (Recep Tayyip Erdogan) и нашего арабского союзника египетского генерала ас-Сиси.
Разве Россия Путина более репрессивна, чем Китай Си Цзиньпина?
Однако республиканцы крайне редко употребляют слово «бандит», говоря о Си.
В период холодной войны мы заключали альянсы с такими диктаторами, как иранский шах и чилийский генерал Пиночет, Фердинанд Маркос в Маниле и Пак Чон Хи в Южной Корее. Этого требовали условия холодной войны.
Во главе огромного количества стран сегодня стоят диктаторы. Как это поможет реализации наших интересов или нашей дипломатии, если члены Конгресса будут бросаться эпитетами, вроде «бандит», в адрес лидера страны, у которой в запасе сотни ядерных боеголовок?
Куда девался реализм, признание реалий того мира, где мы все живем, которыми руководствовались американские президенты от Айка до Рейгана?
Такие сенаторы, как Том Коттон (Tom Cotton), убеждают нас, что между США и Израилем не должно возникать никаких разногласий.
Отлично. Тогда как Израиль относится к «Путину-бандиту» и «Путину-убийце»?
По словам внешнеполитического эксперта Стивена Снигоски (Stephen Sniegoski), когда Путин впервые посетил Израиль в 2005 году, президент Моше Кацав (Moshe Katsav) назвал его «другом Израиля», а Ариэль Шарон сказал, что он был «среди братьев».
Только за прошлый год Биньямин (Биби) Нетаньяху трижды посетил Москву, а Путин лично ездил в Израиль. Эти двое отлично ладят друг с другом.
На голосовании по резолюции ООН, подтверждающей «территориальную целостность» Украины, Израиль воздержался. Израиль также отказался вводить санкции против России. Торговля между Россией и Израилем продолжает бурно развиваться.
Возможно, Нетаньяху, который только что договорился о получении 38 миллиардов долларов от США в течение следующих 10 лет — от Барака Обамы, который ему даже не нравится — сможет научить Республиканскую партию тому, как нужно налаживать отношения с Путиным.
Линдси Грэм заявляет, что 38 миллиардов долларов, вероятно, будет недостаточно, что Израилю понадобится больше средств и что он поможет Биби их получить.
Поразительно. Биби — приятель Владимира Путина — получает 38 миллиардов долларов от тех же самых республиканских сенаторов, которые начинают громко возмущаться, когда Дональд Трамп обещает ответить Владимиру Путину комплиментом на комплимент.
Патрик Бьюкенен — основатель и главный редактор American Conservative, США