Обзор основных событий украинской энергетики в 2016 году
Как известно, структура рынка производства электроэнергии на Украине значительно отличается от российского. 50−58% электроэнергии на Украине производят и поставляют в энергосистему атомные станции. А это означает, что от их стабильной работы напрямую зависит общая энергобезопасность страны: аварийное выбытие даже одного энергоблока негативно сказывается на энергорынке. В 2015 году на АЭС Украины было зафиксировано 15 нарушений работы, а уже за январь-май 2016 года таких нарушения было 10. Весна прошлого года вообще была для атомщиков непростой: в конце марта на аварийный ремонт встала Южно-Украинская АЭС (первый случай в истории Украины, когда на внеплановом ремонте находится АЭС полностью), а в конце мая из-за плановых и аварийных отключений энергоблоков в работе находилось только 2 блока Запорожской АЭС из 6. Это привело к тому, что лето энергетикам пришлось начинать с 9−10 работающими блоками АЭС (из 15), а выработка «Энергоатома» упала на 8,4% (январь-ноябрь).
Двум энергоблокам (оба — ЗАЭС) осенью 2016 года были продлили сроки эксплуатации на сверхплановые 10 лет. Таким образом, количество энергоблоков, выработавших проектный ресурс, выросло до 5. В нынешнем году оно увеличится до 7 (блок №3 ЗАЭС и блок №3 Ровенской АЭС). Нужно отметить, что работы по продлению эксплуатации энергоблоков проводятся без участия представителей проектировщика.
Растёт и количество энергоблоков, в которые загружено топливо Westinghouse. Ещё в начале года их было 2, к конце года выросло до 5 (планировалось 6).
Новый министр энергетики Украины Игорь Насалик практически сразу начал активно работать в направлении энергетической «независимости» Украины в том смысле, в каком её обычно понимают (от России). Однако что-то не задалось. Министр дважды публично заявлял, что договорился с компанией Westinghouse о строительстве мощностей по фабрикации топлива на территории Украины. А вице-президент и управляющий директор компании в Северной и Восточной Европе Азиз Даг дважды его заявления опровергал.
В конце года, на отчётной пресс-конференции, Насалик снова вернулся к теме строительства завода. В новой версии на примете министерства имеются 3 компании (Westinghouse, а также неназванные компании из Китая и Франции), которые готовы участвовать в конкурсе. Следует отметить, что в ноябре правительство утвердило концепцию развития украинского атомно-промышленного комплекса, заложив свыше 9 млрд грн на её финансирование. Однако по прежнему остаётся открытым вопрос перспективности строительства новых мощностей по производству топлива, когда и имеющиеся в мире испытывают недостаток заказов.
Второе направление атомной диверсификации Украины — Казахстан, где Насалик анонсировал создание совместного предприятия по добыче урановой руды (себестоимость её добычи в Казахстане — 30 долл/тонна, тогда как на Украине на 100 долл дороже). В сентябре состоялся визит председателя правления «Казатомпром» Аскара Жумагалиева в Киев. По его итогам было заключено соглашение о создании СП, которое планирует добычу как в Казахстане, так и на Украине. Кроме того сообщалось, что стороны обсуждали вопрос производства топлива, хотя непонятно, на каких мощностях это планируется делать — у Казахстана нет собственного завода (возможно, Аскара Жумагалиева приглашали инвестировать в мифический завод на Украине). А пока обогащать уран для топлива всё равно придётся в России: в середине 2016 года Украина продлила соответствующий контакт (топливо для сборок Westinghouse обогащает для Украины Areva).
Инвестиции в атомную промышленность не исчерпываются одним только запланированным заводом по фабрикации топлива. Украина приступила к строительству хранилища отработанного ядерного топлива и, по словам главы Минэнерго, его строительство будет завершено уже в 2017 году. Для этого Украина привлекла в США целевой кредит в размере 300 млн долл.
«Энергоатом» также планировал инвестпрограмму на 2017 год, в сентябре её даже увеличили до с 5,9 до 6,2 млрд грн. Однако одно из последних решений Нацкомиссии по регулированию энергетики и коммунальных услуг поставила его под вопрос. Тариф покупки электроэнергии у «Энергоатома» снижен с 0,519 до 0,466 грн за кВт•ч, что снизит годовую выручку компании примерно на 4,5 млрд грн. Возможно ситуацию спасёт выход компании на рынок экспорта электроэнергии — президент компании Юрий Недашковский осенью упоминал, что к весне 2017 года «Энергоатом» надеется экспортировать излишки.
«Год прошёл под знаком тесного сотрудничества с США — использование американского топлива подтолкнуло Киев к строительству хранилища в Чернобыльской зоне — и расширения использования топлива Westinghouse на АЭС с привлечением американцев к модернизации украинских АЭС. Украине в минувшем году удалось завершить только строительство укрытия над 4-м энергоблоком ЧАЭС. Всё остальное — завод по производству ядерного топлива, уран из Казахстана, поиск инвестора для 3 и 4 энергоблоков ХАЭС — так и осталось на уровне намерений и победных заявлений в прессе. К счастью, на фоне возросшего количества инцидентов, Киев на время отложил идею с маневрированием блоками АЭС для прохождения суточных пиков», — отмечает эксперт в области энергетики Иван Лизан в эксклюзивном интервью для ИА REGNUM.
Энергетическая стратегия Минэнерго
Однако всё же главное, чем запомнился в 2016 году новый глава Минэнерго Украины, это не упорная мифологизация соглашений с Westinghouse, а разработка новой энергетической стратегии — программного документа до 2035 года. В декабре документ был готов и в течение января-февраля в министерстве ожидают его утверждения. Итак, каким же образом планируется сбалансировать украинскую энергетику и с каких позиций на неё смотрит нынешняя власть?
— Похоже, в правительстве смирились с тем, что украинская ГТС вскоре перестанет выполнять свою нынешнюю функцию (поставка 70+ млрд кубометров газа европейским потребителям): «…в целом стратегия ЕС уже не ориентирована на потенциал Украины как наиважнейшего энергокоммуникационного звена на Востоке», — авторы специально выделили эти слова.
— Стратегия предусматривает 2 этапа. 2025 год — энергонезависимость за счет энергосбережения и диверсификации поставок энергоносителей. 2035 — разведка и разработка собственных залежей (в т.ч. сланец) до полного самообеспечения и превращения в продавца природного газа.
— К 2030 году ожидается вывод из эксплуатации почти 100% текущей тепловой генерации (14 ГВт), к 2040 — вывод из эксплуатации около 80% текущей атомной генерации (11 ГВт). Причина — достижение граничного срока эксплуатации. Учитывая, что прогнозный уровень потребления к 2035 году составит 180 млрд кВт•ч (158 млрд кВт•ч в 2015 году), то в ближайшие 18 лет Украине будет необходимо ввести в строй как минимум 25 ГВт генерирующих мощностей. Какова стоимость строительства аналогичных объектов сегодня? Скажем, Белорусская АЭС с 2 блоками по 1 ГВт оценивается в 6 млрд долл — это «голая» стоимость, без инфраструктуры, т. е. только на обновление парка АЭС Украине потребуется астрономические для её бюджета 30−33 млрд долл. Следует прибавить примерно ещё 10 млрд на новые ТЭС соотносимой установленной мощности (строительство 28,3 ГВт в тепловой энергетике, предусмотренное в РФ до 2017 года, недавно оценивалось в 1,2 трлн руб, т. е. чуть менее 20 млрд долл). Итого, если руководствоваться стратегией, украинская энергетика нуждается в 40 млрд долл в ближайшие 23−24 года. В программе этих цифр нет, но вывод именно таков. Нет в стратегии и источников финансирования таких затрат. Потому что кроме как из тарифа, сегодня их взять неоткуда. В связи с чем анонсированное на днях снижение оптовой стоимости электроэнергии в 2017 году следует признать популизмом на ближайшую перспективу.
— Потребление газа к 2025 году планируют сократить с нынешних 33,8 до 28−30 млрд кубометров. Программа максимум — довести собственную добычу до этого же уровня, т. е. обнулить импорт. Подземные хранилища газа предлагается сдавать в аренду европейским потребителям для покрытия пиков потребления.
— Авторы стратегии ставят вопрос о постепенном закрытии шахт Украины из-за того, что себестоимость добычи угля (включая дотации и прочие расходы) превышает расходы на покупку угля на мировом рынке. Однако стратегия не даёт ответа на вопрос, как это реализовать с точки зрения логистики. Учитывая сегодняшний уровень потребления теплоэнергетики, Украине необходимо ввозить свыше 2 млн тонн угля в месяц. Порты с трудом принимают четверть этого значения, а строительства крупных угольных терминалов и/или специализированных портов пока не ведётся. Теоретически, Украина могла бы покупать этот уголь в РФ и везти его по железной дороге, но это идёт вразрез с пунктом о диверсификации энергоносителей.
— Основой энергорынка в ближайшем будущем будет оставаться атомная энергетика. Более того, в правительстве надеются довести долю АЭС в структуре производства электроэнергии до 60−65%. Также Кабмин пока не отказался от планов экономить уголь за счёт внедрения режима регулировки мощности АЭС.
По мнению Ивана Лизана, Киев может попросту не успеть выполнить задуманное: «Данная стратегия не столько декларация о намерениях, сколько констатация неизбежности грядущей катастрофы: у Украины нет и 10 млрд долл, которые необходимы для модернизации энергогенерирующих мощностей к 2025 году. А ещё остаётся распределительная инфраструктура, инженерные коммуникации и иные объекты, которые придётся возвести вместо физически устаревших. Достать эти деньги можно через RAB-стимулирование, однако его полноценный запуск ожидается только в 2020 году, Киев попросту может не успеть, а брать деньги взаймы не у кого. Если в ближайшие годы ничего не изменится, то Украину ждёт крайне печальное энергетическое будущее: энергия станет дорогой и труднодоступной».
Ситуация с транзитом газа
Согласно заявлению директора компании «Нафтогаз Украины» Андрея Коболева, транзит газа через ГТС Украины в 2016 году вырос примерно на 25%. Таким образом, по итогам года Украина выйдет примерно на 80 млрд кубометров — показатель, которого не наблюдалось уже давно. Вместе с тем, как указывается в Энергетической стратегии Минэнерго, в скором времени этот источник дохода (сегодня транзит формирует примерно 78% прибыли «Нафтогаза» — 19,8 из 25,5 млрд грн) может иссякнуть. Создатели стратегии учитывают планы «Газпрома» по строительству обходных маршрутов. Тем более, что 2016 год в этом смысле стал прорывным: было согласовано строительство «Северного потока-2» (2 нитки суммарной мощностью 55 млрд кубометров), а также, после улучшения дипломатических отношений между Турцией и РФ, продолжены работы по подготовке строительства «Турецкого потока» (2 нитки суммарной мощностью 31,5 млрд кубометров). Как видно, мощности двух обходных маршрутов с запасом перекрывают украинский транзит.
Подготовка к выводу ГТС Украины из эксплуатации — это уже не только пункты концепции, но и реальные действия. Так, «Нафтогаз» отказался от покупки оборудования для модернизации компрессорных станций на сумму около 156 млн долл.
Андрей Коболев успел заявить, что прекращение транзита через Украину удешевит ГТС в 5 раз (ранее он оценил её в 30 млрд долл).
Есть и другие признаки. Осенью сообщалось о том, что Европа согласовала с РФ её допуск ко второй половине мощностей газопровода OPAL, которые, в соответствии с энергетическим законодательством ЕС, не использовались в ожидании альтернативного поставщика. Решение вызвало негативную реакцию у Украины и Польши. Однако именно Польша предприняла хоть какое-то усилие, чтобы повлиять на позицию ЕС, Украина даже не пыталась, хотя формальный повод для обращения был: руководство ЕС обязано было согласовать такие действия с Украиной или хотя бы предварительно поставить её в известность. Однако никто этим не озаботился. Отчасти — из-за глубокой комы, в которой находится украинский МИД. Однако большей частью потому, что Украина сама поставила крест на транзите.
Что Украина будет делать с ГТС после постройки обходных маршрутов? В «Нафтогазе» планируют её частичную консервацию. Активно будут использоваться только подземные хранилища, а также её западно-украинская часть. Потерю российского транзита в компании хотят заместить европейским, выступая посредником между северной Европой (добыча, терминалы сжиженного газа) и странами центральной, южной и восточной Европы (потребление). Однако пока украинская ГТС для этого недостаточно интегрирована в европейские маршруты газа, потребуется её доработка, т. е. нужны инвестиции.
Предварительное согласие инвесторов есть. По словам главы «Укртранснгаза» Игоря Прокопива, итальянская SNAM и словацкая Eustream выразили желание стать операторами магистральных газопроводов, которые могли бы связать северную и южную Европу.
«Переговоры о будущем украинской ГТС уже практически не зависят от Киева, — уточняет Иван Лизан — Однако Украине под силу смягчить удар по транзиту газа и снизить издержки на переконфигурацию ГТС после снижения объёмов прокачки газа. Однако Киев продолжает конфронтацию с Москвой, руководствуясь не интересами экономики и энергетики, а чистой политикой, что только усугубит положение Украины как транзитёра — решение Москвы отказаться от транзита через Украину окончательное и пересмотру не подлежит».
Чем занимался в 2016 году «Нафтогаз Украины»
Со стороны не слишком заметно, а между тем 2016 год стал революционным для газового рынка Украины, а вернее для финансово-хозяйственной схемы, в которой принимают участие «Нафтогаз Украины», правительство, теплокоммунэнерго и население вот уже много лет. Правительство в этом году перестало покрывать убытки «Нафтогаза», которые компания несла из-за постоянно увеличивающейся разницей между рыночной стоимостью природного газа и действующим тарифом. Тариф для нового отопительного сезона вырос более чем в 5 раз: с 1200 до 6879 грн за тыс. кубометров.
Ранее разница покрывалась из бюджета. Сегодня этот механизм заменён адресным субсидированием: правительство в ручном режиме доплачивает за тех, кто не в состоянии оплачивать отопление самостоятельно. Это, несомненно, экономнее, хотя теперь у правительства появились расходы на ежегодную проверку доходов нескольких миллионов семей, подающих документы на получение субсидий. По состоянию на конец года их насчитывалось 6,7 млн из 15 млн домохозяйств. Ранее правительство покрывало убыток напрямую, теперь оно гоняет деньги через предприятия ТКЭ, откуда они затем попадают в «Нафтогаз». Иными словами, правительство в обоих случаях вынуждено доплачивать за газ из собственного кармана и со стороны сложно заметить отличия. Компания заплатит государству свыше 60 млрд грн налогов (8,33% доходной части бюджета будущего года). Также, как уже говорилось, прибыль «Нафтогаза» в этом году превысит 25 млрд грн. (2015 — убыток 25 грн, 2014 — убыток 89,9 млрд грн). Прибыль пойдёт на погашение налоговой задолженности за прошлые годы.
В компании продолжили деятельность по её разделу, которая, как ожидается, должна состояться летом 2017 года. Напомним, это реализация требований европейского газового рынка, который требует разделять компании по сферам деятельности (добыча, транспортировка, хранение). Так из компании «Укртрансгаз» — структурного подразделения «Нафтогаза» — планируется выделить 2 компании, одна из которых будет обслуживать ГТС, а вторая — ПХГ. Ещё одной самостоятельной структурой станет «Укргаздобыча». До тех пор, пока «украинский Газпром» не разбит на составляющие, установить полноценный внешний контроль над отдельными видами деятельности не представляется возможным.
Ещё одно направление деятельности «Нафтогаза» — Стокгольмский процесс. В ходе процесса рассматриваются два иска Украины: по контракту 2009 года, заключённому в бытность премьер-министром Украины Юлии Тимошенко, и по объёмам транзита через ГТС Украины. В первом случае Украина настаивает на компенсации в размере 18 млрд долл, якобы переплаченных ею за газ в период с 20 мая 2011 года по октябрь 2015 года. Во втором — выплате около 10,2 млрд долл за снижение объёмов транзита. Ответные претензии РФ — 38,7 млрд долл: неисполненные обязательства «бери или плати», зафиксированных в контракте от 2009 года; спорная цена на газ в четвертом квартале 2013 года и втором квартале 2014 года; .
Устные слушания завершились 11 октября 2016 года, до 31 марта 2017 года арбитраж должен определиться с решением. Сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич в эксклюзивном комментарии для ИА REGNUM уверяет, что ждать мирового соглашения в этом случае не стоит: «Это абсолютно нереально, учитывая размеры исковых требований. К тому же сам Андрей Коболев в ноябре категорически отверг возможность мировой. Если же говорить о перспективах Киева, то по первому иску (оспаривание переплаты) шансы довольно высоки. С другим же иском все наоборот, компенсацию по транзиту Украина, скорее всего, не получит. В целом же, по моим ощущениям, Стокгольмский суд примет компромиссное решение и компенсации сторон практически погасят друг друга».
Рынок электроэнергии и как его пытаются реформировать
Ещё в сентябре 2016 года закон «О рынке электрической энергии» был принят Верховной радой Украины в первом чтении. Ожидается, что в январе будущего года он будет принят окончательно и проголосован президентом, после чего на нескольких облэнерго (компании, распределяющие электроэнергию в пределах области) будет запущен пилотный проект с т.н. стимулирующим регулированием (RAB-регулированием). Если коротко, то суть такого регулирования заключается в том, что расходы на модернизацию энергетической инфраструктуры частично закладываются в тариф и распределяются между потребителями. В свою очередь, это служит стимулом для компании-поставщика инвестировать в обновление и своевременную модернизацию мощностей, поддерживая тариф на электроэнергию на приемлемом уровне, что, в перспективе, ведёт к снижению потерь и уменьшению тарифа. Также законопроект предусматривает юридическое и организационное разделение компаний, занимающихся производством, распределением и передачей электроэнергии (требования Третьего энергопакета ЕС), появление независимых поставщиков электроэнергии и возможность для потребителя выбирать между ними.
Вопрос находится на контроле у Европы, вице-президент Еврокомиссии по вопросам энергетического союза Марош Шефчович назвал реформирование энергорынка Украины в числе приоритетов на 2017 год.
Старт проекта неоднократно переносился (трижды только за 2016 год), менялось и количество областей, в которых планируется тестировать RAB-регулирование. Если в очередной раз всё не поменяется, то в 2017 году его применят в 8 облэнерго, т. е. для потребителей восьми областей.
В случае если не произойдёт никаких неожиданностей и закон будет принят, ожидается, что переходной период затянется на 3,5 года и предусмотренный в законе принцип функционирования энергорынка заработает для всех потребителей только в июле 2020 года.
Помимо сказанного, новая модель энергорынка нацелена на интеграцию с энергорынком Европы, причём предполагается, что она будет двусторонней: расширит доступ Украине к европейским потребителям, но и европейские производители получат возможность поставлять электроэнергию на Украину. В этом есть известный риск, учитывая, что сегодня тариф для промышленных потребителей превышает европейский на 5−10 евро/МВт, т. е. области, приграничные со странами ЕС вполне могут перейти на «европейские киловатты».
Член наблюдательного совета Института энергетических стратегий Юрий Корольчук в эксклюзивном комментарии для ИА REGNUM напоминает, что закон и результаты от его применения — вещи всё же разные: «Во-первых, будет хорошо, если новации будут тестироваться в отдельных областях. Когда-то, ещё в 2008—2009 гг., предлагали взять 6 областей — 2 западные, 2 центральные и 2 восточные — и обкатывать схему. Однако как будет сегодня — ещё непонятно, нужно дождаться и убедиться, будет ли «пилот» или же новая модель начнёт тестироваться на всех областях.
В перспективе промышленность таких регионов может получить снижение стоимости электроэнергии, а население, наоборот, — подорожание. И не факт, что снижение стоимости для промышленности произойдёт за счёт конкуренции, как обещает законопроект. Скорее промышленность получит прямой доступ к дешёвой энергии АЭС — если будет такое решение со стороны регулятора. Думаю также, что в рамках регионов будут тестировать продажу энергии на сутки вперёд, биржевую торговлю. Сегодня у лоббистов этого законопроекта есть своего рода вера в то, что «рынок придёт, порядок наведёт». Будем смотреть, что получится на практике и не приведёт ли новая модель к ещё большей коррупции, чем сегодня.
К тому же может случиться так, что новый закон станет не окончательным, а переходным — как и действующий сегодня (и принимавшийся когда-то как переходной)».
Ключевые события украинской энергетики-2016
По мнению экспертов Института энергетических стратегий, энергетическая политика Украины в 2016 году продолжила переживать свои худшие времена. «Упадок существующих систем газо‑ и электроснабжения приведет к неизбежной, срочной и авральной модернизации энергосистемы за кредитные средства. И это грозит в будущем полной потерей права собственности как на объекты инфраструктуры (газотранспортная система, ТЭС, АЭС, ГЭС), так и возможность получать доходы от продажи газа и электроэнергии. К сожалению, в 2016 можно было наблюдать продолжение хаотических действий так называемых реформаторов и имитации изменений в энергетике, которые ограничиваются повышением тарифов и непродуманной отказом Украины от своих существующих возможностей транзитного государства. Курс в энергетике, который выбрали и дальше подтверждают руководство правительства и монополий («Нафтогаз Украины», «Энергоатом», «Укрэнерго») только ускоряет деградацию энергосистемы государства», — говорится в анализе Института, который есть в распоряжении ИА REGNUM.
Эксперты выделяют следующие ключевые события в украинской энергетике за 2016 год:
1. 2016 год отличился бездумным и необоснованным повышение тарифов на природный газ до уровня 6879 грн за 1000 куб. м. Заявления «Нафтогаза» и правительства о рыночном методе установления цены на газ, единой цене на газ для населения и промышленности уже в первый год оказались большой аферой и обманом населения. Импортный газ растет, а его стоимость для населения не меняется. Это означает дальнейшее ручное регулирование тарифов на газ и новую коррупцию при установлении тарифов. Также показательным стало замалчивание вопроса объективности установления тарифа на газ на уровне 6879 грн.
2. В 2016 г. правительство продолжило реализовывать начатую преступную схему субсидий и дотаций. Никакого рынка тарифов на газ и тепло фактически не появилось. А государство и в дальнейшем оплачивает большую часть стоимости тарифа для населения. Разница в том, что с 40 млрд. грн «субсидий» в 2016 г. — около 33 млрд. грн. получат теплокоммунэнерго, облгазы и облэнерго. И все эти средства транзитом проходят через «Нафтогаз». Фактически мы имеем дело с совершенствованием и расширением узаконенной сомнительной схемы вымывания средств через бюджет.
3. В 2016 г. продолжается затяжное падение экономики и это еще сильнее наносит удар по энергорынку страны. Промышленность сокращает потребление газа даже больше, чем прогнозировалось, — до 9 млрд. куб. м (20 млрд. куб. м — 2013 г.). Потребление электроэнергии промышленностью также продолжает падать — 48 млрд. кВт-ч (64 млрд. кВт-ч — 2013 г.).
4. В 2016 г. борьба за влияние и контроль на «Нафтогаз» только усилилась. Впрочем, как и продолжалась имитация разделения компании. Формально Украина приблизилась к решению о реформировании-разделе «Нафтогаза». Но, к сожалению, с выполнением условий третьего энергопакета это не имеет ничего общего. Со стороны окружения президента Порошенко продолжается закулисная борьба за влияние на «Укргаздобычу» и «Укртрансгаз».
5. В 2016 г. «Нафтогаз Украины» активно занимался имитацией сотрудничества с ЕС, что вылилось в подписание меморандумов о хранении газа в подземных хранилищах Украины, строительство интерконнекторов. При этом в «Нафтогазе» нет ответа на вопрос «кому это нужно?», поскольку рынок потребления газа в Украине катастрофически снижается, а ГТС теряет свое значение для ЕС.
6. В 2016 г. к своему логическому завершению подходит суд в Стокгольме «Нафтогаза» и «Газпрома». И чем ближе к дате решения, тем менее пафосными становятся заявления «Нафтогаза», а появились непонятные паникерские настроения о возможном срыве суда со стороны «Газпрома», возможного решения не в пользу Украины. В любом случае за три года суда «Нафтогаз» так и не смог публично предоставить хотя бы один факт контракта, который дает возможность «Нафтогазу» претендовать на положительное решение суда. Тем самым линия поведения «Нафтогаза» в 2017 году может привести к поражению, что будет стоить Украине не менее 7−10 млрд. долл.
7. Отдельно стоит сказать об «Укргаздобыче», которая должна была готовиться к приватизации, но это решение отложили. Сейчас компания готовится к малообоснованному увеличению добычи газа при заявленных планах правительства вообще сокращать потребление газа. Однако попытки окружения Порошенко контролировать этот государственный актив, возможность осваивать почти ежегодно 20 млрд. грн для добычи газа — это можно считать достаточным основанием для борьбы.
8. В 2016 г. «Нафтогаз» продолжал переплачивать за покупку реверсного газа в ЕС. «Нафтогаз» через два года реверсных поставок, загнанный в угол, признал цену поставок на европейский газ выше. И это только официально — более 25 долл. Со всеми скрытыми платежами, транспортом, процентами по кредитам — переплата составляет более 45 долл. за каждую 1000 куб. м.
9. В 2016 г. Украина потерпела неудачу относительно попытки создать совместное предприятие с ЕС по транзиту газа. Политика «Нафтогаза», а точнее ее отсутствие, привела к поражению Украины на газовом рынке ЕС. Решение Еврокомиссии по газопроводу OPAL — только это подтверждает, а быстрые темпы развития «Северного потока-2» и «Турецкого потока» только дальше обесценивают украинскую ГТС. И грустно, и смешно видеть как руководитель «Нафтогаза» Коболев сам признает, что его деятельность за 3 года привела к обесцениванию ГТС в 5 раз — с 30 млрд. до 6 млрд. долл.
10. В 2016 г. «Нафтогаз» стал еще более зависимым от своих «партнеров» в ЕС. Даже настолько, что не способен даже согласовать и закупить необходимые объемы газа без привлечения кредитов. В то же время, это можно назвать лишь искусственной подсадкой «Нафтогаза» на новую «кредитную иглу».
11. В 2016 г. «Нафтогаз» умудрился довести до кризиса ситуацию с китайской кредитной линии на 3,6 млрд. долл. Это стало следствием бездействия и предложения малореалистичных проектов замены газовых котлов населения, строительства ТЭС. Китай фактически заморозил возможность использования этих средств. По аналогии с известной народной поговоркой можно сказать: уходящий год прошел также под лозунгом «дай Нафтогазу китайский кредит в руки — он и его разобьет».
12. В 2016 г. на финишную прямую вышел постепенный передел рынка добычи газа частными компаниями. Свои позиции усилил президент Порошенко и его окружение. Длительные судебные и прокурорские «разборки» вокруг активов бывшего президента Януковича (Burisma, компании Александра Онищенко, Эдуарда Ставицкого), газовых компаний Ахметова и Пинчука завершилось вполне предсказуемо. Можно сказать, что «слепой траст» по управлению газовыми активами уже довольно успешно функционирует. И, как говорят в Одессе, «таки да», газовый бизнес продолжает оставаться бизнесом президентов.
13. В 2016 г. продолжилось энергетическое ослабление группы «Приват» и Игоря Коломойского. «Приват» и дальше терял оперативный контроль над «Укрнафтой» и вовсе оказался отрезанным от «Укртранснафти». В обоих случаях интересы Коломойского потеснил президент Порошенко. Можно сказать, что после национализации «Приватбанка» процесс вытеснения Коломойского из энергосектора будет усиливаться.
14. Нелегкие времена переживает и Дмитрий Фирташ и Group DF. Фирташ едва решил вопрос с Яценюком по долгам химических предприятий за газ. Но уже в этом году на горизонте появились представители президента Порошенко со своим видением развития системы управления газовыми сетями, что создает риски для дальнейшего спокойной жизни облгазов Фирташа.
15. Не лучше ситуация в энергетического бизнеса Рината Ахметова. Компания ДТЭК фактически находится в состоянии дефолта по выплате почти 900 млн. долл. кредитов. Компании удалось провести реструктуризацию своих долгов. В то же время, компанию Ахметова обвинили в договоренностях с окружением президента Порошенко относительно возможного получения выгоды от покупки облигаций ДТЭК и повышением тарифов для ТЭС в интересах кредиторов.
16. В целом 2016 год ознаменовался усилением интересов группы президента Порошенко в энергетической отрасли — это касается влияния на «Центрэнерго», «Укринтерэнерго», «Укртранснафту», «Укрнафту», «Укртрансгаз». Фактически вокруг государственных компаний создается пул политиков и бизнесменов близких к Порошенко, которые уже даже среди иностранных консультантов получили прозвища «шоколадные директора» вроде «красных директоров» в начале 90-х гг.
17. 2016 год ознаменовался усилением экономических контактов с неконтролируемыми территориями Донбасса по поставкам угля-антрацит, в принципе весь год растет оборот торговли. Рост добычи угля на неконтролируемых территориях местами достигает вдвое, например шахта «Комсомолец Донбасса» (ДТЭК). Крупнейшими поставщиками дефицитной марки угля остаются ДТЭК и государственная «Центрэнерго». Позиция власти и провластных структур за три года изменилась от резко негативного отношения к такому сотрудничеству до лояльного признания необходимости покупать уголь.
18. В 2016 г. состоялась неудачная попытка реформирования существующего дотационного рынка угля Украины. Введение в действие формулы «Роттердам +», которая предусматривает продажу угля шахтами по цене импортного угля по индексу API2 вместе со стоимостью доставки, не оправдала себя. Вместо возможного переходного варианта к реальному рынку угля такая формула может превратиться в очередную схему для участников нынешнего украинского рынка угля смешанного государственно-частного типа. В то же время, именно такая формула теоретически могла дать государственным шахтам средства на модернизацию. Единственным гарантированным эффектом стало то, что в формуле «Роттердам +» теперь понимаются как в футболе все — от поэта до тракториста.
19. В 2016 г. компания Westinghouse, которая поставляет топливные сборки для «Энергоатома» на украинские АЭС, расширила свою работу и начала поставлять топливо на Запорожскую АЭС. В то же время, контрактный режим использования топлива остается рискованным, поскольку не выходит за рамки экспериментирования и тестирования. Поэтому на данном этапе использования топлива Westinghouse и дальше несет риски и непрогнозируемые последствия для оборудования АЭС.
20. В 2016 г. компания «Энергоатом» признала провал и неудачу плана организовать и обеспечить маневрирование блоками АЭС. Хотя технологически блоки ВВЭР на АЭС не предусмотрены для такой технологической эксплуатации. Вначале 2016 г. правительство даже согласовал план маневрирования АЭС и ожидал официального начала таких действий до 31 декабря 2016 г. Но уже в сентябре глава «Энергоатома» Недашковский признал материальный и финансовый ущерб, который нанесли экспериментальные режимы маневрирования АЭС в течение 2014−2016 гг.
21. В 2016 г. окончательно провалилась идея приватизации «Одесского припортового завода». С поставленной задачей все участники спектакля под названием «приватизация ОПЗ» справились на «отлично». Снижение цены продажи почти вдвое продемонстрировало тактику власти, которая заключается в сохранении этого актива под контролем государства, что значит под контролем группы президента Порошенко. Ранее на ОПЗ «зарабатывала» группа Яценюка.
22. В 2016 г. окончательно провалилась идея глобальной энергоэффективности, которая должна была, по мнению власти, реализоваться за счет самих граждан. Провал программ по типу «теплый дом» государственных банков, средства которой иссякли уже в середине 2016 года, — более чем показательна история. В то же время, повышение тарифов не дало коммунальным организациям и теплокоммунэнерго средств для энергоэффективности. Соответственно, правительство изменило стратегию и занялся созданием Фонда энергоэффективности за счет инвесторов и иностранных кредитов. Однако, коррупционность государственной системы не дает достаточно оснований ожидать и от такого фонда эффективного результата.