Удивительный исторический парадокс состоит в том, что левые анти-трамп активисты, вопящие и хулиганящие на улицах американских городов, – это наследники не хиппового движения шестидесятых, а расистской движухи той же эпохи.
Афро-исламо-фемино-трансгендеро-геи, кричащие “Фашизм не пройдет!” – это не ученики Мартина Лютера Кинга.
Это ученики визжащих тетенек в Арканзасе, которые сквозь полицейский кордон пытаются стукнуть зонтиком черную девочку, которая в первый раз идет в белую школу.
Как это странно.
Дело в том, что идея шестидесятых состояла в том, чтобы построить будущее, которого еще нет. Добиться прав, которых до сих пор не давали. Освободить тех, кого отказываются признавать законы и моральные нормы времени.
Цветных детей.
Студентов с длинными волосами, которые не хотели идти во Вьетнам.
Женщин, которые не хотели идти в домохозяйки.
Да хоть курильщиков косяка.
А чего хотели расисты и ультраправые активисты из организаций типа Общества Джона Берча?
Они хотели отстоять те свои привилегии и то комфортное положение, которое у них было.
Не разрешать. Не пускать. Не менять.
Не отступать от заветов дедушки Маккарти – в пользу вот этих непонятных людей, которые не пойми откуда повылезали и чего-то требуют, гады.
А еще они думали, что гады – советские шпионы. Ну, чтобы удобнее было их обвинять.
Ведь если перемен хотят твои честные сограждане – это одно, а если агенты Хрущева – это совсем другое, не так ли?
А теперь давайте посмотрим на то, что происходит через полвека.
В чем привлекательная сила трампизма (а также, заметим, и разнообразных Фараджей, Лен Пен и Фрауке Петри в Европе, да и русской весны 2014 года)?
В идее, что надо услышать тех, кого забыл и презирает весь современный мир уже десятки лет.
Рабочих из депрессивных индустриальных районов – а не только либеральных клерков из столиц.
Христиан – а не только приверженцев “религии добра и мира” и нью-эйдж культов.
Мужчин – а не только женщин.
Белых и местных – а не только кочевников и профессиональных жертв эксплуатации.
Что надо дать им трибуну – и согласиться с их выбором в рамках демократической процедуры.
То есть идея состоит в том, что надо освободить тех, кого не признают нормы времени, и кого даже закон может проигнорировать, если что, – потому что они не “жертвы”, а законы у нас теперь пишутся для сплошных жертв.
А в чем идея секты свидетелей Трампа-Гитлера (а также и всех аналогичных движений, включая Майдан)?
Отстоять привилегии.
Сохранить свой комфорт.
Не отступать от заветов бабушки Анджелы Дэвис.
Не снижать цену на свои некогда пережитые страдания.
Не пускать.
Не менять.
Ишь, повылезли ватники-фашистюги, наглые стали, требуют к себе внимания, “услышать голос Донбасса”, “услышать голос Мичигана”, – гоблины!
Тихо сидите!
Ну и, конечно, борьба с русскими шпионами.
Ведь плохие люди протестуют не потому, что они недовольны, а потому что они агенты Путина. Так удобнее.
В общем, все как в шестидесятые.
Но только революционеры и реакционеры поменялись местами.
Революция теперь справа.
А слева – только привилегии, только бей в харю чумазого, только дорогой Борис Николаевич, где же наши танки, почему они не защищают нас от этой проклятой конституции.
Как это странно.