ЕС превратился в колосс на глиняных ногах
Евросоюзу 25 лет. Четверть века назад был заключен Маастрихтский договор – основополагающее соглашение, положившее начало ЕС. Никогда еще до этого интеграция европейских стран не была такой всеобъемлющей: единый парламент, единая валюта, единые законы…
Европейский союз стал беспрецедентным образованием с единым рынком без границ, объединившим более полумиллиарда человек и производящий 23,7% мирового ВВП. Вполне себе заявка на то, чтобы стать монстром, не имеющим равных по уровню влияния на мировую экономику и, соответственно, политику. Однако в сегодняшней реальности лидеры мировой политики – это США и Китай. Именно они, а не члены ЕС, диктуют свои правила. А Евросоюз… разваливается.
Признаки дряхлости этого когда-то амбициозного образования налицо: начиная от стремления некоторых стран поскорей выйти из ЕС, и заканчивая неспособностью решить проблему с нелегальными мигрантами, которым достаточно на лодке доплыть до европейских берегов, чтобы остаться там навсегда.
Евросоюз раздирают многие внутренние противоречия. Причем, как связанные с материальной сферой, так и лежащие за ее пределами. Это и различие в менталитетах в целом, и разное отношение к миграционной политике (как следствие – потенциал к волне националистических настроений), и недовольство единоличными решениями Германии, далеко не всегда считающейся с остальными странами.
Европейский союз – это огромная бюрократическая машина, которая даже при всём желании не может учитывать интересы жителей 28 государств. Как бы ни были тесны исторические связи европейцев, менталитет может отличаться очень сильно: ну что общего между греком и шведом, например? Европейский совет (высший политический орган ЕС) не способен учесть настроения всех стран в равной степени. По большому счету, это не целесообразно – в этом случае просто воцарится хаос. Вот и придумали фильтр в виде распределения голосов в зависимости от численности населения в стране. Если Германия, Франция, Италия и Великобритания имеют в Евросовете по 29 голосов, то вот Швеция и Австрия (а это ведь далеко не последние страны в ЕС) имеют только по 10 голосов, а маленькие, но гордые страны Прибалтики и вовсе по 4 голоса.
Но и то, это лишь показательная, титульная и поверхностная схема. На самом деле, кто платит, тот и танцует: в итоге все решает Германия, спонсирующая остальных. Вот и вынуждены эти остальные просто выполнять принятые решения. Согласен, или не согласен – никакого значения не имеет, всё равно голосов почти нет… Так что, нравится, не нравится – спи моя красавица. Создание единой валюты привело к тому, что страны не могут проводить свою собственную монетарную политику и, соответственно, эффективно управлять госдолгом. Особенно это актуально для южных стран, которым нужно как-то расплачиваться по непосильным кредитам. Им остаётся лишь брать новые займы и расплачиваться своими лучшими активами. В Греции даже аэропорты продали северным соседям…
Изначально с точки зрения экономической целесообразности, создание Европейского союза и единой валюты было вполне логично: территория Европы небольшая, государств много, их экономики достаточно тесно связаны. А границы и разные валюты сильно мешали расширять рынки сбыта. Казалось, нужно просто стереть границы, и вуаля, всем радость и счастье. Но всеобщая идиллия длилась не долго…
В том, что Европу стали раздирать внутренние противоречия, нет ничего удивительного. Полного согласия никогда и не было: в 1992 году за подписание Маастрихтского соглашения проголосовали 51,05% французов, в Великобритании в парламенте решение о ратификации договора было принято с минимальным перевесом голосов, Дания и вовсе сначала отказывалась от принятия договора. Так что внутреннее напряжение имело место быть с самого начала, а теперь так и вовсе все больше походит на открытое недовольство. Евроскептики (люди, выступающие против Евросоюза) в Европарламенте сегодня занимают практически каждое пятое место. Уникальная ситуация – в принятии решений в ЕС принимают участие люди, которые против ЕС или единой валюты! Такие пчелы против меда.
Растет недовольство и среди рядовых европейских граждан, для которых последней каплей стал наплыв беженцев. В рамках одной страны миграционное законодательство не ужесточишь. Есть общеевропейские либеральные миграционные законы, которым приходится следовать всем. На этом фоне усиливают свое влияние политики правого толка с их националистическими идеями, которые тоже не очень-то уживаются с традиционными «европейскими идеалами», но набирают все большую популярность и народную поддержку в ряде стран. Как раз к выборам, которые пройдут очень скоро во многих государствах Евросоюза.
Но помимо внутренних противоречий есть еще и внешнее давление. США и Россия только рады принять активное участие в доведении Европейского Союза до самоубийства. Трамп серьёзно пересматривает внешнюю политику. Следствием этого пересмотра являются новые противоречия со старыми европейскими лидерами, которые не могут вот так просто налету поменять свои позиции. С большой бюрократической машиной ни американцам, ни России работать не с руки – долго и неэффективно. А вот иметь дело с отдельными странами намного проще и удобней. В индивидуальном порядке появляется возможность выстраивать новые более тесные экономические взаимоотношения. Если раньше у Америки продавить внедрение Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства не получилось, то договориться о поставках американской продукции в отдельные страны вполне возможно.
России выгодны противоречия внутри Европы, и отказываться от игры на них было бы опрометчиво. В условиях диктатуры Германии надеяться на отмену санкций не приходится – Ангеле Меркель невыгодно упускать разменную карту, которая может быть предметом торга. Но ведь не у всех такая принципиальная позиция. Для кого-то важнее нормальное здоровое экономическое сотрудничество и поддержка своего народа (негативная антироссийская политика далеко не у всех вызывает одобрение).
Итак, противоречия внутри, подогреваемые давлением из вне, как с Запада, так и с Востока, сложные геополитические расклады, угрозы массового проникновения радикальных исламистов… все это превращает Евросоюз в Колосс на глиняных ногах.
История многолетнего сотрудничества, безусловно, не будет стёрта и забыта. Государства не выстроят стены на границах и не превратятся в заклятых врагов. Возможно, возникнет какое-либо новое образование, либо в формате конфедеративного устройства, либо в каком-то другом виде. Может быть, это будет некая особая экономическая зона, или возврат к Европейскому экономическому сообществу, которое существовало с 1957 по 1993 годы, и предшествовало Европейскому союзу. Ясно одно: странам нужна куда большая политическая самостоятельность, чем это позволительно внутри ЕС. Отказываться от свободного рынка никто не будет, но и перспектива быть придатком «четвёртого рейха» немногих прельщает.