Горячая фаза донбасского кризиса вроде бы вернулась в стадию ночных артиллерийских дуэлей. Одна из причин этого – нехватка у ВСУ специалистов и техники при огромном количестве плохо обученной пехоты. Следствием стали «дружеский огонь» и немотивированные потери. Но успокаивать это не должно – обстановка остается взрывоопасной.
После последнего по счету резкого обострения ситуации по всей линии противостояния в Донбассе наступило некоторое затишье. Это, однако, не касается практики обстрелов, в том числе гражданских объектов и жилых кварталов Донецка. Считается, что статистически порядка 1000 «прилетов» за сутки – это некая «норма», на которую уже никто не обращает внимания. Критически опасной считается планка более чем в 3000 обстрелов. Но все это в любом случае голые цифры, которые не отображают реальной ситуации, зато хорошо смотрятся в отчетах.
Митинг напротив гостиницы, в которой расположен офис наблюдательной миссии ОБСЕ в Донецке, был как раз направлен против той странной позиции, которую занимает миссия в отношении обстрелов. Она либо не фиксирует большинство из них «за отсутствием возможности», либо предпочитает сосредоточить внимание на нескольких наиболее понятных для нее участках фронта. В основном это мариупольское направление, где у руководства миссии сложились приятельские отношения с несколькими украинскими «благотворительными» НКО.
Отдельное полено в костер недовольства жителей Донецка работой ОБСЕ – появление фотоматериалов из Авдеевки, где сотрудники миссии стояли на фоне украинских танков из бригады усиления. Закончилось все мирно. Сотрудники ОБСЕ, включая руководителя донецкого офиса Ольгу Скриповскую, вышли к протестующим, им задали пару вопросов и отпустили с миром.
В прошлом году при аналогичных обстоятельствах миссия ОБСЕ лишилась нескольких джипов – их просто спалили.
Накануне одна из групп миссии не смогла попасть на объект из-за огня украинского снайпера в поселке Трудовское. «Мы туда поехали, постояли у блокпоста 40 минут. Но нас не пустили, объясняя это тем, что там работает снайпер. Мы собирались посмотреть поврежденный дом на улице Чехова, 17, но нам это так и не удалось сделать», – объяснила Скриповская. Ее комментарий характерен для позиции миссии ОБСЕ в целом. И вроде бы все правильно сказала, но осадок остался. Ведь получается, что миссия не смогла исследовать объект не из-за украинского снайпера, а потому что представители ДНР не пустили.
При таких акцентах трудно ждать не только объективного освещения событий, но и благоприятной реакции населения на работу миссии. Хотя именно мирное население ряда прифронтовых поселков на начальном этапе работы миссии возлагало на «иностранцев» большие надежды. Особенно это касалось все того же столь любимого ОБСЕ мариупольского направления, где жители, к примеру, греческих и армянских сел, старавшиеся соблюдать нейтралитет, очень радушно принимали сотрудников миссии, полагая, что «Европа все решит».
В военном плане наиболее сложная обстановка в эти дни также сложилась на мариупольском фланге. 36-я бригада морской пехоты ВСУ получила подкрепление, а это практически всегда негативно сказывается на оперативной обстановке. Кроме морпехов в переднюю линию передвинули батальон «Азов» и части Нацгвардии. А «Азов», несмотря на все скандалы, почему-то упорно продолжает считать себя основой «обороны Мариуполя».
В результате средь бела дня в районе высоты Дерзкая в направлении села Коминтерново, которое за последние два месяца превратилось в ключевой для ВСУ пункт наступательной активности, вновь была предпринята попытка штурма позиций ВСН силами «Азова» и морпехоты.
Кстати, именно на этом участке на прошлой неделе подорвалась на растяжках разведывательная группа ВСУ неизвестной принадлежности, которую несколько дней искали всем миром. Нашли ее в итоге разведчики ДНР и передали тела представителям смешанной наблюдательной группы. Но сам факт того, что ВСУ продолжают вести разведку на этом направлении, а затем пытаются атаковать, говорит, скажем так, о негибком мышлении командования. В среду, например, наблюдалось скрытое перемещение бронетехники 501-го батальона все той же 36-й отдельной бригады морской пехоты в районе селения Чермалык (Заможное) – мирное население стало покидать Чермалык из-за слухов о резком обострении ситуации в самое ближайшее время. При этом Чермалык – позиция тыловая, прикрытая Павловским водохранилищем, силами ВСН ее атаковать бессмысленно.
Другим источником опасности остаются постоянные обстрелы тяжелой артиллерией критически важных объектов жизнеобеспечения и опасных производств, а в Донбассе каждое второе производство опасное. В среду вновь была обстреляна Донецкая фильтровальная станция (ДФС), во вторник из-за артобстрела ВСУ прогремел взрыв на Донецком казенном заводе химических изделий. Так что никакие «переговоры по гуманитарным вопросам» не спасают от опасности гуманитарной и экологической катастрофы. Предложение составить список опасных производств и объектов и утвердить его на встрече комиссии в Минске понимания у украинской стороны не находит. Впрочем, там никакие инициативы понимания не находят.
При этом переброска плохо обученного усиления ближе к передовой уже сыграла с ВСУ злую шутку. Новые части, особенно артиллерийские и бронетанковые, не согласуются со «старыми», не имеют опыта и не знают местности. В результате украинская армия несет небоевые потери.
Например, к западу от Донецка в район за Песками (Невельское – Нетайлово) на усиление переведены из второго эшелона части размазанной по большому участку фронта 76-й бригады. Не разобравшись, в чем дело, и получив ошибочные указания корректировщиков огня, давно стоящая в этом районе артбригада 25-й бригады удачно накрыла тяжелой артиллерией это самое усиление 76-й бригады. И надо понимать, что именно артиллерия 25-й бригады из Невельского ведет огонь по жилым кварталам Донецка, в частности по Киевскому району города и фильтровальной станции, – такие уж у них корректировщики и наводчики. В результате пять военнослужащих погибли.
ВСУ в ходе всего этого «усиления» и перевода в первую линию тыловых частей снова столкнулась с нехваткой специалистов и техники. Переброшенная в Авдеевку танковая рота – практически единственный рабочий ресурс первой линии, все остальные выработаны. Новой техники нет, а эксплуатация остатков советского наследия уже не может обеспечить потребность 120-тысячной группировки, постоянной нацеленной на подготовку к крупномасштабной наступательной операции.
Очевидных выходов из этого тупика у Киева сейчас нет, нет возможности даже восполнять потери техники. Потому потери воспринимаются крайне болезненно, а «жабьи прыжки» проводятся исключительно в пехотном строю при условной поддержке одного-двух бэтээров в качестве пулеметного прикрытия.
Сложно спрогнозировать, как долго продержатся основные фонды ВСУ без радикальных изменений в ВПК и системе прифронтового ремонта. Сейчас даже сломанную, а не поврежденную технику приходится на погрузчиках или по железной дороге тащить через Изюм в Харьков, а затем обратно. Таковы реалии украинской логистики.
Евгений Крутиков, ВЗГЛЯД