У Дональда Трампа до начала июля есть время зачистить федеральную исполнительную власть от предателей и саботажников
Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков дал очередное интервью телекомпании CNN. Предыдущее состоялось совсем недавно — 6 марта. В минувшее воскресенье с официальным представителем нашего президента беседовал не кто-нибудь, а сам Фарид Закария, известнейший американский политолог, один из главных идеологов либерал-глобализма.
Однако вопросы Закарии почти в точности повторяли те, что были заданы за шесть дней до этого. Видимо, на гиганте мысли сказывается работа в CNN — средстве массовой информации, которое за прошедшие два года из новостного канала превратилось в инструмент пропаганды.
В ходе последней предвыборной кампании в США многие мейнстримные медиа, включая солидные издания с блестящей историей, испортили себе репутацию. Но CNN — просто чемпион в этом виде спорта. Столько лжи и гадостей о новом президенте Соединённых Штатов и нашей стране не распространило ни одно другое мировое СМИ.
Поэтому совершенно непонятно, зачем было уделять этому СМИ столько внимания. Американский коллега Дмитрия Сергеевича, Шон Спайсер, CNN не жалует. Впрочем, как и президент США. Корреспондентов канала часто не пускают в Белый дом, а на их вопросы иной раз демонстративно не отвечают. «Я не стану давать вам слово. Вы — агентство фейковых новостей», — отрезал Дональд Трамп на пресс-конференции незадолго до инаугурации.
Кстати сказать, CNN, хоть и звучит из каждого утюга в двух третях гостиниц мира, в США обладает не самой большой аудиторией. Куда бóльшим охватом может похвастаться консервативный телеканал Fox News, который, кроме того, обладает ещё одним важным преимуществом: он представляет человека, победившего на выборах в Америке, и избирателей, его поддержавших. CNN же смотрят только американские туристы за рубежом и либералы, одержимые идеей о «русском следе» в электоральном успехе Трампа.
Впрочем, у Дмитрия Пескова наверняка были свои соображения, по которым он решил продолжить разъяснительную работу с американской (и в целом западной) аудиторией именно через этот канал. Это его работа и его область компетенции.
Зато мы услышали нечто важное о будущей встрече президентов России и США: «Если мы не договоримся о раннем саммите, то, предположительно, мы можем ожидать, что они встретятся на саммите G20 в Гамбурге в начале июля. Потому что это будет первое место, где они будут одновременно находиться». Переводя с дипломатического языка: Путин и Трамп, вероятно, встретятся на полях гамбургского мероприятия. Если, конечно, переговоры на высшем уровне удастся согласовать и подготовить.
Пару месяцев назад известие о столь поздней дате встречи двух лидеров произвело бы на наше внешнеполитическое экспертное сообщество удручающее впечатление. Июль — это колоссальная потеря темпа, огромное количество упущенных возможностей и ещё полгода отсутствия нормального (пусть не дружеского и союзнического, но хотя бы конструктивного) взаимодействия двух великих держав, без совместных усилий которых ни одна серьёзная мировая проблема решена быть не может.
Каждый день до личной встречи президентов России и США — это подарок тем, кто стремится во что бы то ни стало воспрепятствовать нормализации наших отношений.
«Мы теряем потенциал, обвиняя во всём на свете друг друга», — сказал Закарии Дмитрий Песков. Чтобы убедиться в его правоте, достаточно посмотреть любую информационно-аналитическую программу на центральном телевидении по обе стороны Атлантики.
Потенциал российско-американского сближения действительно постепенно теряется. Оптимизм сторонников такого сближения уступает место скепсису. Так, три дня назад бывший советник президента Рейгана, сотрудник Института Катона Дуг Бэндоу на страницах авторитетного американского издания The National Interest опубликовал статью, в которой с нескрываемым разочарованием задаётся вопросом: «Почему Дональд Трамп отказывается от внешней политики, которая принесла ему победу?»
Некоторые отечественные аналитики и «говорящие головы» принялись доказывать, что «Трамп не справился» и что «ожидания, связанные с новым президентом США, оказались завышенными».
Либеральные американские медиа, заметив эту тенденцию, радостно за неё ухватились. Ещё бы — Трампом недовольна даже Москва! И вот эфир и страницы газет уже полны материалов о «разочаровании Кремля». Эти «новости» цитируются отечественными журналистами, чьи публикации, в свою очередь, интерпретируются западными коллегами как очередные свидетельства «растущей фрустрации российского руководства» в отношении новой администрации Белого дома.
Эту нисходящую медийную спираль могли бы раз и навсегда остановить встреча Путина и Трампа, их сильное совместное заявление, причём в отношении любой важной международной или двусторонней проблемы. Помогло бы даже сообщение о начале интенсивного межгосударственного диалога.
Но пока что официальный представитель Кремля вынужден констатировать: «К сожалению, у нас нет пока понимания, когда такой диалог начнётся».
Почему так происходит, в целом понятно. В США врагами президента Трампа развязана такая антироссийская кампания, которой позавидовали бы даже пропагандисты времён холодной войны. Россию обвинили во всех смертных грехах, включая подрыв американской демократической системы. Везде, как во времена маккартизма, ищут русских шпионов. Всякий политик, замеченный в контактах с российскими официальными лицами, общественными деятелями и бизнесменами, рискует получить клеймо русского агента.
Вот что сказал об этом Дмитрий Песков в интервью CNN 6 марта: «Ситуация, с которой мы столкнулись, — это, я бы сказал, эмоциональный экстремизм. Из России пытаются сделать токсичную страну. Из российского посла в США делают токсичную персону».
В современном политическом языке у термина «токсичная страна» есть два значения. Первое — такая «плохая» страна, контакты с которой являются постыдными, если не преступными.
И как же будет готовиться встреча в верхах, пусть и на полях саммита в Гамбурге, если всякое американское официальное лицо, участвующее в их подготовке, может быть заподозрено в «позорных русских связях» и вызвано на допрос в один из комитетов конгресса, после чего его отставки — как это было с советником по национальной безопасности Майклом Флинном — потребует добрая половина сената?
Второе значение термина «токсичная страна» связано с ненадёжностью такой страны как партнёра. И в этом качестве в наших двусторонних отношениях выступают сейчас Соединённые Штаты.
Как можно о чём-то договориться с государством, чьи спецслужбы и чиновничество фактически объявили войну законно избранной исполнительной власти? Чьё разведсообщество не только прослушивает всех и вся, включая президента, но и не стесняется сливать прессе все подробности разговоров высших должностных лиц между собой, а также с представителями других государств?
Как готовить саммит, если любые документы, телефонные переговоры и прочие контакты в любой момент могут быть преданы огласке, причём их содержание будет преподнесено американской публике в максимально негативном ключе?
Как вести диалог на самом саммите, если всё, о чем стороны сумеют договориться, не будет претворяться в жизнь из-за практически открытого саботажа федеральной бюрократии?
Да и кто будет поддерживать постоянный диалог после саммита, если оппозиционные сенаторы позаботились о том, чтобы госдепартамент до сих пор не был укомплектован лояльными президенту и главе американской дипломатии сотрудниками?
Американские либералы, несомненно, будут утверждать, что вся проблема тут заключается в «неправильном» 45-м президенте США. Мол, именно он ставит США в неловкое положение и подрывает её международный престиж. Стоит убрать этого «выскочку» из Белого дома — и всё пойдёт нормально. Проблема токсичности исчезнет, ведь членов следующей администрации никто не станет попрекать звонками не то что в российское посольство, но и непосредственно в Кремль, а спецслужбы с радостью присягнут на верность тому, кто придёт на смену Трампу.
Мне даже кажется, что все разговоры о «разочаровании Москвы» являются частью этой шулерской схемы: присоединяйтесь к изоляции Дональда — и вам воздастся.
Мы, однако, очень хорошо понимаем, кто хочет отстранить от власти президента и почему. Главу государства, в частности, ненавидят за посягательство на триллионные бюджеты новой холодной войны.
Мы также осознаём, что любое — даже трижды законное с формальной точки зрения — отстранение от власти Трампа не положит конец теневой войне американских силовых ведомств. Напротив, это будет только её началом — слишком многие командиры среднего звена в армии, ФБР и разведке поддержали Большого Дональда в ходе избирательной кампании. И совершенно неясно, марионеткой каких сил станет новый хозяин Белого дома или сам Дональд Трамп, если сдастся на милость медиа и спецслужб.
Так что проблема токсичности может быть решена только одним путём — принуждением бюрократии к повиновению. Всё остальное будет аналогом цветной революции, проведённой под антироссийскими лозунгами.
Отсюда можно сделать два вывода. Первый — не слишком приятный. Либеральным медиа, заговорщикам из разведсообщества и оппозиционным конгрессменам удалось максимально отсрочить начало диалога между Москвой и Вашингтоном и не допустить быстрого российско-американского сближения.
Второй — более оптимистичный. Для противостояния новому президенту США бунтовщикам пришлось применить практически все имеющиеся у них силы и средства, причём в целом ряде случаев явно был нарушен закон. Более того, наиболее непримиримые враги Трампа оказались «по совместительству» самыми отъявленными русофобами. Если глава заокеанской сверхдержавы справится с фрондой, он неминуемо нанесёт серьёзный ущерб американской «партии войны».
Итак, с одной стороны, встреча Путина и Трампа в июле — это гораздо позже того срока, на который рассчитывали оптимисты. С другой стороны, у президента США есть время зачистить федеральную исполнительную власть от предателей и саботажников. Если ему это удастся, российско-американскому сотрудничеству уже вряд ли кто-то будет в состоянии всерьёз противодействовать.
Одним словом, мистер президент, наводите порядок — и будет диалог.