В чём ценность «британской скалы» на юге Пиренеев?
Оскорблённый Брекзитом Евросоюз готов ужалить самолюбие Великобритании Гибралтаром, самочинно отдавая его испанской короне. Уязвить «изменницу» Брюсселю, конечно, соблазнительно, только вот кому будет при этом больнее?
В качестве справки. Испания потеряла Гибралтар в 1713 году – по Утрехтскому мирному договору, который навязали испанцам Англия и Франция по результатам так называемой войны за испанское наследство. За минувшие триста лет испанская корона к этому так и не привыкла; испанцы безуспешно пыталась взять крепость в 1727 году во время англо-испанской войны, через полста лет во время испано-французской «великой осады», итоги которой подвёл Версальский договор: «скала» осталась британским владением.
Официальная британская колония с 1830 года очень «подскочила в цене» в 1869 году с открытием Суэцкого канала – это дало возможность Великобритании контролировать судоходство в Средиземном море. Однако «историческая» ценность скалы у пролива гораздо ниже ценности, которую она приобрела ныне.
Гибралтар, живущий по британским законам, – единственный офшорный центр в Евросоюзе. Он вступил в ЕС в 1973 году вместе с Великобританией, но имеет особый статус, что позволяет ему не участвовать в таможенном союзе ЕС и, что не менее важно, не принимать участие в европейской системе VAT. VAT – налог на добавленную стоимость в странах Евросоюза; он должен быть не менее 15 процентов, в Великобритании он равен 20, а в Венгрии, к примеру, аж 27 процентам. Как приятное дополнение, на Гибралтар не распространяются действие сельскохозяйственной политики ЕС и Шенгенские соглашения.
Кроме того, компании-нерезиденты, не ведущие никакой деятельности в самом Гибралтаре, в соответствии с законом (Gibraltar Companies Ordinance) и вовсе никаких налогов не платят. Так что для бизнеса с любой юрисдикцией «британская скала» на юге Пиренейского полуострова гораздо предпочтительнее даже лондонского «финансового рая». Вот почему Brexit заставил заволноваться и тридцать тысяч жителей Гибралтара, и весь Европейский союз с его 500 миллионами жителей.
Чего испугались гибралтарцы, когда выход Великобритании из ЕС стал приобретать реальные очертания?
«У жителей Гибралтара… высокий уровень жизни обеспечивается в основном за счет туристов-европейцев, которые делают множество покупок, поскольку в Гибралтаре нет НДС… – писала в мае прошлого года Deutsche Welle. – Кроме того, доходы Гибралтара обеспечиваются и тем, что европейцы широко пользуются его банками и инвестиционными компаниями, ведь налоги на прибыль здесь ниже, чем в других странах ЕС». А если добавить к этому, что после Brexit Испания будет вправе ввести контроль на границе, то ни гибралтарцы в ЕС, ни иностранные туристы оттуда не смогут попасть на «скалу» без визы.
Используя эти настроения, Мадрид предложил Гибралтару разделить суверенитет, чтобы сохранить членство в Евросоюзе и соответствующие привилегии. Притом что 95,9 процента гибралтарцев проголосовали на референдуме против Brexit, логично было предположить, что «британская скала» с удовольствием согласится, но… всё вышло наоборот. Местные власти ответили Испании решительным «нет», обвинив Мадрид в желании завладеть Гибралтаром «любой ценой» и напомнив, что закрытая граница с Испанией лишит средств едва не полтора десятка тысяч испанцев, которые ежедневно пересекают её, отправляясь на работу в Гибралтар.
Привыкшие жить в Евросоюзе на «особом статусе», гибралтарцы намерены сохранить такой статус и после Brexit. По мнению главы правительства Гибралтара Фабиана Пикардо, если сейчас конституция этой территории определяет, что Британия ответственна лишь за внешние сношения и не касается взаимоотношений с ЕС, «единой Европе» хорошо было бы сохранить такое положение Гибралтара, чтобы он не был членом ЕС, как Андорра, Лихтенштейн, Сан-Марино и некоторые другие территории.
В ответ Брюссель объявил дипломатическую войну и предложил Испании использовать право вето при голосовании по Brexit. «Право вето в построении будущих отношений между Гибралтаром и ЕС после выхода Великобритании из блока, – отмечает Reuters, – может смягчить переговоры по Brexit, но подчеркнёт надежды Гибралтара на особый статус». Таким образом, в руки Испании вкладывается инструмент, который сделает будущее Гибралтара одним из главных противоречий в переговорах в добавление к доступу Великобритании на единый европейский рынок, а также правам европейцев, живущих в Великобритании, и британцев, живущих в ЕС. Если привести этот инструмент в действие, то после 29 апреля, когда оставшиеся члены ЕС должны будут утвердить общие переговорные позиции по Brexit, и после окончательного выхода Великобритании из Евросоюза никакие соглашения между Брюсселем и Лондоном не будут применимы к Гибралтару без согласия двух королевств – испанского и британского.
Мадриду такое не может не понравиться, в чём он уже признался.
Лондон, в свою очередь, решительно заявляет, что будет стоять, «как скала», защищая интересы территории при разводе с ЕС. Как писала в минувшую субботу британская Daily Mail, Лондон исходит из резкой реакции властей Гибралтара на стремление Брюсселя использовать «британскую скалу» в торге вокруг Brexit. Разговаривая с гибралтарским премьером Фабио Пикардо, британский министр иностранных дел Борис Джонсон уверял его, что, «как всегда, Великобритания остаётся непримиримой и твердокаменной в поддержке Гибралтару». Правда, в своём письме в Брюссель, положившем официальное начало процессу «развода», британский премьер Тереза Мэй никак не упоминала о Гибралтаре, что и породило идею посчитать «британскую скалу» колонией, а не частью страны. «Само собой разумеющееся» для Мэй аналитики считают её ошибкой. Однако проблемы бы не возникло, не предложи Брюссель Мадриду стать «яблоком раздора».
В разгорающейся схватке Евросоюза с одним из своих (пока ещё) основных членов будет использована любая закорючка. В этом смысле смотрится совершенно логичным и запрет Брюсселя на слияние Лондонской (London Stock Exchange, LSE) и Франкфуртской (Deutsche Börse, DB) бирж с размещением объединённой штаб-квартиры в Лондоне – проект, который поддержали 99,89 процента акционеров Лондонской биржи. Еврокомиссия теперь заявляет, что такое слияние противоречит принципу конкуренции. Финансистам «улыбнулись» 450 миллионов евро, которые они надеялись сэкономить на слиянии.
Жарче становится на всех фронтах. Та же Daily Mail сообщает: глава гибралтарского правительства заявил, что Гибралтар не собирается быть пешкой «в игре на Brexit». В ответ на провокационное поведение Брюсселя территория останется после Brexit исключительно британской, и в этом Фабио Пикардо вполне сходится с Терезой Мэй.
Чем бы ни закончился разгорающийся диспут, он лишний раз показывает, что Евросоюз сотрясают тектонические толчки. Brexit стал результатом того, что правила, основанные на системе общеконтинентального права, теперь не работают, считает канадское издание Global Research. «Придуманное в Америке федерализованное государство, переданное Германии с намерением уничтожить национальные признаки, границы и суверенитеты, потихоньку превращается в ночной кошмар для 28 участников блока, что можно рассматривать только как фазу распада», – подчёркивает Global Research.
И лишь неясно, кто кого в этой схватке поставит на колени.
Елена Пустовойтова, ФСК