Как сообщил 20 апреля заместитель председателя правления ОАО «Газпром», переговоры по модели финансирования проекта Nord Stream-2 подошли к завершающей стадии. Несмотря на все старания Польши, заблокировать проект не удалось; не произошло и пересмотра запланированного графика строительства. 12 апреля оператор проекта компания Nord Stream 2 AG официально подтвердила намерение начать строительство во втором квартале 2018 г. и приступить к подаче газа в конце 2019 г.
Повторим то, что говорилось уже не раз: никаких экономических аргументов против строительства газопровода «Северный поток-2» из России в Германию по дну Балтийского моря нет. За всеми возражениями стоит политика. С запуском газопровода «Северный поток-2» необходимость транзита российского газа в Европу через Украину исчезнет, а вместе с этим Запад лишится геостратегического рычага давления на Москву («рычаг», разумеется, действует только при условии, что нынешний режим в Киеве сохранится и дружественное Москве правительство там не появится).
Всё делается в открытую, политической подоплеки попыток сорвать строительство «Северного потока – 2» никто не скрывает: как писала 13 апреля немецкая Welt: в случае, если этот газопровод будет построен, «у ЕС будет меньше способов оказывать давление [на Россию], например, в украинском кризисе или в стратегических сферах»
Ещё в 2015 году в недрах Атлантического совета были выработаны рекомендации Украине, как «оспорить аргументы о рисках транзита через территорию Украины, свидетельствующие в пользу Nord Stream 2». Наиболее общая рекомендация – добиться «независимости Украины от поставок российского газа, насколько это возможно», используя реверс из Польши, Венгрии и Словакии. Что касается схемы с реверсом, то сами эти страны тоже зависят от российского газа: Польша примерно на 55%, Венгрия – на 60%, Словакия – на 100%.
Украина рекомендации выполнила: в 2016 г. она закупила у Газпрома всего 2,4 млрд кубометров. Если вспомнить, что некогда объём поставок российского газа достигал 40 млрд кубометров в год (Украина была крупнейшим импортером газа из РФ), то такое сокращение покажется невероятным. Оно, действительно, было бы невозможно без усилий Евросоюза, который подвел юридическую основу под реверсные поставки газа по действующим трубопроводам и финансировал строительство инфраструктуры для физических поставок (или их имитации в случае виртуального реверса, которому теперь приданы законные основания). В настоящее время на реверсных поставках зарабатывают 10 международных компаний, называть которые Киев отказывается. Схема проста: компании-трейдеры перепродают Украине газ (в том числе купленный у Газпрома), за который она расплачивается кредитами, полученными от Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР).
Срок действия соглашения о транзите российского газа через Украину заканчивается в 2019 г., и в заключении нового договора в нынешних политически условиях Россия не заинтересована. Газ для внутреннего потребления Киев закупает теперь по принципу «пусть дороже, лишь бы не у России»; ограничены некоторые виды деятельности на Украине дочерних компаний ПАО «Газпром» (полёты, провоз товаров через Украину, заход в порты и посадку самолётов на территории Украины). Вместо этого Еврокомиссия (ЕК), однако, стремится сохранить статус-кво, при котором Киев получает прибыль от транзита, а европейский бизнес зарабатывает на перепродаже газа. Вслед за принятием Еврокомиссией Третьего энергопакета, осложнившего положение Газпрома на европейском рынке, в конце прошлого года ЕК представила для обсуждения проект нового, четвёртого энергопакета, содержащего планы отказа в перспективе от ископаемого топлива вообще.
Однако Брюссель при всём своём желании не в силах распространить действие своих правил повсюду. У него, например, нет юридических оснований препятствовать строительству подводной части газопровода в нейтральных водах, о чём и было сказано в письме от 28 марта, адресованном от лица Еврокомиссии министрам энергетики Швеции и Дании. Смысл письма заключался в том, что оно содержало скрытую подсказку: у Еврокомиссии юридических оснований нет, зато Швеция и Дания, чьи прибрежные зоны миновать физически невозможно, могли бы что-то изобрести. В своё время ни Швеция, ни Дания не подписывали официального письма, в котором 9 стран ЕС просили Еврокомиссию проверить проект на предмет совместимости с европейским законодательством. Из этого, однако, не следует, что они относятся к «Северному потоку – 2» благожелательно или хотя бы нейтрально. В декабре прошлого года местные власти шведских островов Готланд и Блекинге под давлением министров обороны и внешней политики были вынуждены отказаться от предложения сдать во временную аренду свои порты, которые компания Nord Stream 2 AG планировала использовать в логистических целях. С 7 апреля и до июня в Швеции проводятся так называемые общественные консультации по заявке на строительство трубопровода «Северный поток – 2». Чем они завершатся, пока неизвестно.
Следующей подножку проекту поставила Дания. Правительство Дании выступило с инициативой изменения национального законодательства, чтобы оставить за собой право запретить строительство трубопровода «Северный поток-2» (официальный мотив – из опасений, связанных с внешней политикой и безопасностью, то есть экономика и тут не ночевала).
С 18 апреля по 17 мая публичное обсуждение проекта «Северный поток – 2» проходит в Германии, но здесь обстановка другая. Германия в настоящее время потребляет почти 87 млрд кубометров газа в год, из них 93% составляет импорт, добыча газа внутри страны быстро падает (в 2016 г. она составила 8,6 мдрд кубометров против 20 млрд кубометров в 2006 г.). На встрече с депутатами Госдумы председатель комитета бундестага по экономике и энергетике Петер Рамзауэр (ХСС), побывав в апреле во главе делегации комитета в Москве, подтвердил, что сомнения, высказываемые в отношении проекта странами Восточной Европы, США и Еврокомиссией, имеют исключительно политическую основу. «Мы будем делать всё для того, чтобы этот проект стал успешным», – заявил Петер Рамзауэр.
Наталия Меден, ФСК