Владимир Линдерман — латвийский оппозиционный политический активист, публицист и общественный деятель. Некогда Линдермана поместили в тюрьму по обвинению в подготовке покушения на президента Латвии — но позже суд его полностью оправдал. В 2011−12 гг Владимир Линдерман был главным организатором референдума за русский язык как второй государственный. Непосредственным поводом для беседы стал факт обращения Линдермана в прокуратуру на парламентария от правящей коалиции Эдвина Шноре. Тот накануне опубликовал статью, содержащую следующее утверждение: «Как сказал в своё время министр общественных дел Альфред Берзиньш, если однажды пустить русскую вошь в шубу, вывести её оттуда будет трудно. Действительно, мы видим, что приехавшие во времена СССР русскоязычные, хоть и постоянно глумятся над Латвией, из неё не уезжают».
Шноре накажут?
Возможно, прокуратура начнёт уголовный процесс, но шанс на это невелик. Быть может, г-на Шноре «пожурит» парламентская комиссия по этике. Для понимания: Шноре — не маргинал с политической обочины. Он депутат парламента от Национального блока, входящего в правительство. Не последний человек в своей партии, наоборот, один из самых известных. Снял на деньги ЕС насквозь лживый русофобский фильм Soviet story, который показали во многих европейских столицах.
А почему на заявление Шноре не реагирует партия «Согласие», возглавляемая Нилом Ушаковым? Ведь за них, в основном, голосуют русские граждане Латвии…
Партию «Согласие» никак нельзя рассматривать как защитников прав и интересов русских жителей Латвии. Она ничем этого не доказала и, более того, сама себя не преподносит в качестве такого защитника. Но людям хочется верить в то, чего нет.
Насколько известно, Нацблок, в который входит Шноре, решил снова поднять языковые штрафы?
Да, 25 мая их поправки к кодексу административных нарушений начал рассматривать сейм. Суть поправок — взвинтить денежные штрафы до заоблачных высот. Так, сегодня штраф за «необеспечение» перевода общественных мероприятий на латышский язык составляет от 35 до 70 евро, за повторное нарушение в течение года — от 70 до 140 евро. Предложение Нацблока заключается в том, чтобы поднять планку штрафа для юридических лиц до 8000 евро за первое нарушение, и до 14 000 евро — за повторное. То есть, речь идёт об увеличении в сто раз! Для работодателя, если он является юридическим лицом, предполагается установить штраф от 700 до 3000 евро, а при повторном нарушении — от 1500 до 5000 евро. Штраф за «неиспользование государственного языка в необходимом объеме для выполнения профессиональных и служебных обязанностей» хотят взвинтить уже «при первом нарушении» с нынешних 25−280 евро до 700 евро. Предлагается смещать с занимаемого поста должностное лицо, если оно повторно нарушит эту норму.
Данные поправки примут?
Национальный блок всегда выступал за ужесточение языковых санкций, это не какой-то сиюминутный популизм с их стороны. То, что они сделали это именно сейчас — возможно, желание попиариться перед выборами в самоуправление, назначенными на 3 июня. Сейм проголосовал за передачу предложений в юридическую комиссию, т. е. законопроекту дан ход. Думаю, что такого космического роста штрафов, какой предложили депутаты Нацблока, не будет. Но, скорей всего, в итоге штрафы подымут, особенно для юридических лиц. Цель, как и всех других подобных мер — сделать жизнь русских жителей Латвии максимально некомфортной. И тем самым принудить либо к отъезду, либо к ассимиляции.
Вы занимаетесь организацией правозащитной помощи находящемуся в тюрьме даугавпилчанину Артёму Скрипнику, обвиняемому латвийской прокуратурой в службе в рядах ополчения Донбасса. Какими вы видите перспективы его дела?
Приговор Скрипнику предугадать не берусь. С правовой точки зрения, он должен быть оправдан, у обвинения нет ни малейших доказательств его вины. Сама статья закона, по которой его судят, принята уже после того, как он вернулся с Донбасса. Но дело-то политическое. Рискнет ли судья вынести оправдательный приговор? Представьте, Артём Скрипник выходит оправданным из зала суда… Судью ведь заклюют, приклеют ярлык «кремлевского агента» и прочее в таком духе. Но надеюсь, что суду всё-таки хватит мужества и чувства справедливости, чтобы оправдать Скрипника.
В прошлом году вы первым сообщили общественности имя железнодорожника из Елгавы Александра Красноперова, арестованного по обвинению в шпионаже на Россию. А там какие перспективы, на ваш взгляд?
Красноперову вменяют, что он фотографировал технику НАТО, открыто перевозившуюся на железнодорожных платформах, и отсылал фотографии кому-то в Россию. Однако, где в законах говорится, что нельзя фотографировать то, что власти сами же не прячут от людей? Суд над Красноперовым начинается 12 июня. Адвокат, близкие обвиняемого, возможно, и он сам под их влиянием, избрали тактику «молчания» — не контактируют со СМИ, с общественниками. Я считаю такую тактику в политических и политизированных делах ошибочной, но, как говорится, свои мозги в чужую голову не вставишь. При активном внимании общества шанс на оправдание всё-таки был бы — и немалый. При отсутствии огласки, думаю, его осудят. Уж очень самоуверенные заявления о его вине делают министр внутренних дел и начальник Полиции безопасности. Из того, что я знаю, у меня сложилось мнение, что обвинение притянуто за уши. Просто спецслужбам нужно, кровь из носу, показать стране хотя бы одного российского «шпиона». А то как-то странно: считается, что «гибридная война» с Россией в разгаре, а где же шпионы и диверсанты?
Недавно вы опубликовали воззвание к находящимся в Латвии военнослужащим НАТО с приглашением посетить празднование 9 мая. Получилась ли какая-то обратная связь?
На связь со мной вышли люди из Канады и Англии. Правда, они не из воинского контингента, который размещают в Прибалтике, но бывшие военные среди них тоже есть. Все они против этого дурацкого бряцания оружием на рубежах России. Люди разные, и правых, и левых взглядов. Налаживаем связи, думаем, что делать дальше в этом направлении.
В прошлом году вы обращались в американское посольство в Риге с просьбой разобраться с вопросом с вербовкой исламских экстремистов в Латвии. Последовал ли ответ?
Ответа из посольства не было, но я его и не ждал. У меня была конкретная задача — сорвать провокацию местных спецслужб. Они расставляли в интернет-сети такие «маячки», на которые должны были слетаться добровольцы. Типа человек пишет у себя в аккаунте: я боец ДНР и одновременно сторонник ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в России — ред.). В общем, пытались состряпать какое-то уголовное дело и смешать в одну кучу ополченцев ДНР/ЛНР и исламских террористов. То есть, дискредитировать сторонников республик Донбасса. После моего письма эти «маячки» исчезли.
Недавно вы выиграли суд по обвинению в подделке регистрационных документов во время учреждения партии. Этот выигрыш снимает претензии к основанной вами партии «За родной язык»?
Партию закрыли по формальным поводам. Но эти поводы накопились в результате того, что нам не давали принять программу (типа «антигосударственная»), таскали на допросы рядовых членов партии. Вообще, создали такое количество помех, что мы просто не могли функционировать в официальном поле. Моя победа в суде — это только моя личная победа. Моей защите удалось разбить абсурдное обвинение в «подделке документов». Но на судьбу партии «За родной язык» эта судебная победа повлиять не может, она ликвидирована.