4 июня истекает срок установления границ “зон безопасности” в центральных районах Сирии. Но даже если в воскресенье Россия, Турция, Сирия и Иран не предоставят широкой общественности карту с кружочками, ничего страшного не произойдет — это та история, где важен скорее процесс, а не результат.
Турецкий дух
Месяц назад в Астане Россия, Турция, Иран, Сирия, а также вменяемая часть сирийской оппозиции договорились о создании “зон безопасности” на некоторых территориях, ныне подконтрольных противникам Асада. Речь идет о зонах в западной части страны — провинция Идлиб, части провинции Латакия, Хомс, Дераа. Предполагалось, что в этих зонах будет установлен режим перемирия и сохранения статус-кво до окончательного политического урегулирования сирийской гражданской войны, а гарантами этого режима станут иностранные войска.
Изначально было понятно, что реализовать этот план будет очень сложно. Слишком уж много вопросов, особенно касательно того, кто именно будет контролировать ситуацию в “зонах безопасности”? Чьи именно войска там будут гарантировать режим прекращения огня?
В Идлибе, возможно, это будут турки (по данным Анкары, такое предложение ей уже было сделано). Однако, по мнению некоторых экспертов, Турция уже привязывает к себе подконтрольные ей земли Сирии через экономико-гуманитарные рычаги, а когда ей будет разрешено ввести туда войска для гарантии безопасности, то оттуда их уже будет не убрать ни военным, ни дипломатическим методом.
Да, эти страхи все-таки несколько преувеличены. Причина проста — Турция сейчас просто не в том положении для того, чтобы проводить новую операцию “Аттила” (так называлось вторжение на Кипр в 1974 году). Анкара находится в международной изоляции, ее отношения с Европой требуют уже не косметического ремонта, а капитального (который не нужен ни Эрдогану, стремящемуся уничтожить проевропейскую оппозицию в стране, ни Европе, которая рассматривает президента-султана как угрозу ЕС), а в отношениях с американцами не удается вынуть курдскую “занозу”. Единственной из великих держав, с которой у Анкары остаются хорошие рабочие отношения, является Россия, и портить эти отношения Эрдогану не с руки. К тому же оккупация части Сирии вызовет серьезный конфликт Эрдогана уже с рядом арабских стран (где тамошние власти, не желающие оказаться в турецкой зоне влияния, с радостью будут разжигать воспоминания османского периода, о владычестве Турции над арабским миром и о тех многочисленных страданиях, которые арабы тогда испытывали). Поэтому оккупировать север Сирии Эрдоган не будет, и уйдет тогда, когда ему предложат нормальную “компенсацию”. Например, право воевать с сирийскими курдами. Однако готовы ли сирийцы платить компенсацию?
Израильское “нет”
С южной зоной тоже много вопросов. Кто будет контролировать ситуацию на юге, в районе Голанских высот? До позиций турецкой армии оттуда слишком далеко. Иранцы? Израиль будет категорически против и не раз выразит свою оппозицию через авиаудары по позициям иранских войск (израильтяне это умеют и любят). Тель-Авив, напомним, выступает категорически против любого иранского военного присутствия в любых южных регионах Сирии, а уж в районе Голанских высот и подавно. У израильтян есть стойкое убеждение (подкрепленное высказываниями некоторых иранских генералов) в том, что после окончания сирийской гражданской войны иранские военные примутся за возвращение под контроль Дамаска Голанских высот.
Американцы? Да, Кремль уже подключил США к созданию зоны безопасности в Южной Сирии (переговоры об этом идут в Иордании). Да, американцы пытаются поставить под контроль боевиков в этом регионе, вплоть до того, что бомбят проиранские формирования, пытавшиеся освободить некоторые районы там. Однако уж слишком много сил Москва, Тегеран, Дамаск, да и сам Дональд Трамп приложили к тому, чтобы не допустить широкомасштабного американского военного присутствия в Сирии, чтобы не усиливать американскую ответственность за ситуацию в этой стране. Трампу более чем достаточно курдской карты, при помощи которой он решает тактические задачи (берет Ракку, дабы получить лавры победителя над ИГ*), а также стратегические — через курдов и их влияние на процесс принятия решений в послевоенной Сирии можно оказывать влияние на ситуацию не только в самой Сирии, но и Турции, а также Ираке.
Остаются лишь россияне. Но надо ли это России? На протяжении почти двух лет операции Москвы в Сирии многие эксперты говорили, что самый большой риск от этой операции — это слишком сильно втянуться в сирийскую гражданскую войну, получить новый Афганистан. На протяжении почти двух лет операции Москва не втягивалась в нее, ограничивая помощь Асаду и борьбу с терроризмом лишь авиаударами, военной помощью, докторами и военной полицией.
Главное, что не мешают
Учитывая все эти разногласия, не исключено, что стороны не успеют к 4 июня решить все спорные вопросы. Плохо это? Отнюдь, ведь во всей этой истории с зонами безопасности России важнее процесс, а не результат. Москве нужны не столько эти зоны, сколько временное прекращение огня в центральных районах Сирии для того, чтобы освободить восточные. Напомним, что сирийская армия (вот уже шестой год ведущая гражданскую войну) сильно потрепана, и у нее попросту не хватает сил для того, чтобы вести войну одновременно на несколько фронтов. Сейчас, безусловно, приоритетным фронтом является ИГ* — группировка резко ослабла, и уже неспособна так эффективно, как раньше, защищать свои территории, поэтому сирийцам нужно успеть отхватить как можно большой кусок восточных провинций страны. И главным препятствием для этих попыток были даже не обороняющиеся войска ИГ*, а стремление “рукопожатной оппозиции” из центральных районов страны воспользоваться концентрацией сирийских войск на восточном фронте для того, чтобы отжать себе новые земли в провинциях Хомс, Латакия, Идлиб. И тогда сирийской армии приходилось приостанавливать наступление в той же провинции Алеппо, перебрасывать войска на центральные фронты и возвращать отжатое.
Если же с “рукопожатной оппозицией” будет достигнуть сколь-нибудь вменяемое соглашение о перемирии, то это позволит армии и российским ВКС концентрировать усилия на борьбе против ИГ*, деблокировать Дейр-эз-Зор, а потом уже вернуться к вопросу о том, что делать с теми, кто окопался в “зонах безопасности”. Первый пункт плана уже реализуется — пользуясь затишьем в центральных районах, сирийская армия наступает вдоль Ефрата по направлению к Табге, и готовит серьезное наступление у Пальмиры по направлению к Дейр-эз-Зору, а также зачищает южные районы страны.
Нужен компромисс
Однако рано или поздно все-таки придется возвращаться к вопросу о судьбе оппозиции. И тут будет как минимум два варианта решения. Первый — военный. Чисто теоретически после того, как сирийские войска разберутся с подразделениями ИГ* и смогут сконцентрировать все наличные штурмовые силы в центральных районах страны, они получат возможность прорвать эшелонированную оборону боевиков и вернуть Гуту, Идлиб и другие земли Сирии под контроль Дамаска, тем самым прекратив гражданскую войну. Возможно, именно на это рассчитывают в Тегеране и в самом Дамаске. Да, у этого плана есть одно слабое место — иностранные войска. Если будет достигнуто соглашение о том, что безопасность этих территорий гарантируют находящиеся там иностранные войска, и если в рамках этого соглашения в том же Идлибе на легальном основании окажутся турецкие вооруженные силы, то возвращать эту территорию силой будет очень непросто. Да, турки должны будут когда-то уйти из Идлиба, но если они уйдут без политического решения (то есть бросят своих союзников на произвол судьбы), то имидж Эрдогана как сильного лидера серьезно пострадает, в том числе и в глазах турецкого населения.
А значит, наиболее вероятен второй вариант — политическое урегулирование, причем скорее на условиях Асада (как наиболее сильной стороны). Возможно, Дамаск и Тегеран будут не слишком довольны компромиссом, но это ровно то, что надо Москве. И не только потому, что в некоторых вопросах Москва думает о Сирии больше, чем сирийское руководство (например, о том, как восстанавливать страну и откуда брать деньги в том случае, если Асад и Роухани демонстративно откажутся соблюдать достигнутые с Турцией и Западом договоренности, а также уважать их интересы), но и потому, что Москве нужна не только военная победа для выхода из сирийской войны, но и дипломатическая. В Сирии Кремль может показать, что умеет не только выиграть войну, но и выиграть мир, сконструировать новую реальность с учетом и уважением всех заинтересованных сторон. То есть действовать как настоящая держава-регулятор, один из ключевых центров силы в многополярном мире.
*Террористическая организация “Исламское государство” (ИГ) запрещена в России
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России, РИА