На фоне формирующейся в Европе новой геополитической реальности
Движение силезских автономистов (RAŚ) после недавнего призыва к президенту Польши Анджею Дуде восстановить Силезскую автономию, ликвидированную 6 мая 1945 года, сделало на днях второй сильный шаг. RAŚ в кооперации с Верхнесилезским союзом (ZG) создает новое региональное политическое объединение. Об этом заявил руководитель ZG Гжегож Франки.
По его словам, целью проекта является завоевание позиций на выборах в местное самоуправление, которые пройдут в 2018 году. Франки намекнул, что к объединению могут примкнуть и другие движения и политики, хотя конкретно никого не упомянул. При этом он сказал, что не исключает возможности сотрудничества с немецкой общиной. «Мы будем говорить с каждым, наш проект рассчитан на поддержку силезской самоорганизации, — подчеркнул Франки. — Но любая община сможет сохранить свою автономность в рамках альянса. Мы предлагаем новое и более широкое объединение для всех, кто интересуется региональной политикой». Помимо того, он подверг критике решение установить мемориальную доску в здании администрации Силезского воеводства по случаю 95-й годовщины объединения Верхней Силезии с Польшей.
Франки, во-первых, отметил, что не понимает смысла делать это сейчас, так как спустя 5 лет будет праздноваться 100-летний юбилей. Во-вторых, он выразил недоумение в связи с размещенным на доске текстом. «Я думаю, что силезские повстанцы и так уже увековечены в Верхней Силезии, — сказал лидер Верхнесилезского союза. — Эта табличка сегодня снова возбуждает споры. Какой-то «австрийский язык» или такой, из которого ничего не следует». Не понравилось ему и упоминание о «возвращении Верхней Силезии в Матрицу», так как «никто не оспаривает и не должен сомневаться, что это было присоединение части Верхней Силезии к Польше и что оно произошло по итогам Первой мировой войны».
Однако, похоже, так не думает руководство Силезского воеводства или те, кто рекомендовал им установить доску и предписал трактовку событий многолетней давности. Хотя, в чем прав Франки, по законам аппаратного жанра, логично было бы разместить табличку в 2022 году в честь столетия вхождения региона в Польшу. Но, может быть, в Варшаве сомневаются, что спустя пять лет до того будет дело? И это ставит вопрос о том, что же происходит сегодня в Польше. Так, решение об объединении усилий Движения силезских автономистов и Верхнесилезского союза негативно оценил президент Ассоциации польской Силезии Петр Спира, отметивший в интервью польскому порталу Kresy. pl, что тем самым ZG переходит на сторону RAŚ, которое «очень однозначно делает акцент на идее силезской этничности, подчеркивая, что «Силезия не польская», выделяет непольские элементы Силезии».
«Силезия превыше всего» звучало еще 15 лет назад. В 2002 году, когда Польша только готовилась вступать в Европейский союз, в столице Силезского воеводства, городе Ополе, прошла конференция, на которой ее участники выступали в защиту местной самобытности, которую как солому попирают варшавские ботинки. Один из участников говорил тогда, что если в свое время Британская империя распалась на несколько государств, позже объединившихся в Британское содружество, то, может быть, наступает пора и в Ополе «заваривать чай». Но для этого разорванная на два воеводства Силезия должна объединится в своих исторических границах и с историческим центром в Ополе, чтобы говорить одним голосом. Одновременно поддерживалась идея «объединенной Европы», в которой национальные государства исчезнут, а большую часть полномочий и прав получат исторические регионы и народы — силезцы, моравцы, шотландцы, бретонцы, баски и так далее.
Одни и те же симптомы могут означать разные болезни. Когда несколько лет назад Евросоюз был монолитным образованием, региональный сепаратизм, политический или культурный, необязательно был опасен для государств-членов ЕС. Особенно в случае моноэтнической и монорелигиозной Польши. Но сейчас Европейский союз трансформируется в «Европу двух скоростей». В прежнем ЕС такие нынешние действия Варшавы как «ухудшение демократии», «подрыв верховенства закона», «отказ от солидарности в миграционной политике» были бы невозможны или довольно быстро бы Брюссель с ними справился. Но сегодня, похоже, «локомотивам» Евросоюза становится проще отцепить от состава мешающие вагоны. Создается новая геополитическая реальность, отмечает профессор Варшавского университета Томаш Гроссе, в которой происходит стратегическое сближение США, Великобритании и Центральной Европы с нарастанием их дистанции по отношению к континентальной Западной Европе.
Одновременно сама Польша меняет акценты своей внешней политики, пробуждая нарративы, свойственные Первой и Второй Речи Посполитой. В частности, в отношении украинцев, которые в массовом порядке едут в Польшу, а власти заводят разговор о том, как оставить их в стране. Польский социолог Роберт Вышинский в этой связи перечисляет проблемы, с которыми может столкнуться Польша. По его словам, у Варшавы нет программ и опыта интеграции мигрантов в общество. Отсюда вопрос, сможет ли страна переварить украинцев, которым обещают предоставлять гражданство. Уже сегодня в ряде польских городов дети украинцев получают начальное образование на своем языке, о собственной автономии и поддержке идентичности заявляет Украинская греко-католическая церковь, а в перспективе украинцы могут получить представительство в Сейме на уровне 30 депутатов. «Исторический опыт говорит нам, что это связано с определенными рисками», — констатирует Вышинский.
Возможно, что эти украинцы не окажутся поголовно националистами, прославляющими Степана Бандеру и убийц поляков времен Волынского геноцида. Но они могут стать куда большими «европейцами», чем сами поляки, особенно те, кто голосует за ныне правящую партию «Право и Справедливость». И найти себе союзников в лице силезских автономистов. К слову, в апреле этого года польские патриотические и националистические организации уже выражали бурное возмущение принятой Силезским сеймиком резолюции, инициированной RAŚ, в которой операцию «Висла» (перемещение украинцев и лемок в пределах Польши и за ее пределы в 1947 году) была названа «этническими чистками, проводимыми под предлогом борьбы с УПА-ОУН» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
Для Польши могут стать в перспективе реальностью процессы, которые стартовали в Турции в 2005—2006 годах после прихода к власти Реджепа Эрдогана. Тогда турки, которые до сих пор осознавали себя единой нацией, вдруг стали отыскивать «корни», делиться на боснийских турок, балканских турок, черноморских турок, средиземноморских турок и анатолийских турок, обозначая тем самым собственную новую этническо-региональную и культурную индивидуальность. Сможет ли Варшава справиться с надвигающимся расколом польской идентичности, да еще в условиях дистанцирования от Западной Европы, которая будет притягивать противников изоляционистского курса ныне правящей партии «Право и Справедливость» (PiS)? Далеко не факт.
Станислав Стремидловский, ИА REGNUM