Несмотря на век интернета, нано-технологий и соцсетей, Запад для нас остается местом закрытым.
Фактически мы вынуждены созерцать ту глянцевую картинку, которую он выставляет перед нами: возникает ощущение, что перед нашими взорами постоянно колышутся яркие кулисы, на которых изображены привлекательные картины, а за ними, как говорил первый и последний президент СССР Михаил Горбачев, идут процессы, процессы-то идут! Время от времени кулисы, если не падают, то разрываются, и можно увидеть происходящее, пока места разрывов срочно не залатали.
И вот об этих «разрывах» мне и хочется поразмышлять в данной статье. На первый взгляд, они могут показаться сущей мелочью – даже не разрывами, а рубчиками-шовчиками на общем великолепии кулисы. Но, как любят писать дочери офицеров, все неоднозначно…
Первый «разрыв» – война с памятниками, которая разгорается…, нет, не в Польше, и не на Украине, и не в Прибалтике. Там рушат памятники «чужой истории», вернее, той части истории, которую народы этих стран считают чужой. Насколько обоснованно или необоснованно – сейчас в этот вопрос я предлагаю не углубляться. А вот в США медленно, но верно поднимается, извините за современный грубый. но точный термин, «срач» вокруг памятников собственной истории. А именно – вокруг памятников, воздвигнутых после Войны между Севером и Югом в честь лидеров проигравшей стороны, то есть Конфедерации.
И ведь что интересно в этом случае. Памятники эти стоят в различных штатах, естественно, южных, очень давно – с конца XIX века. Разные были времена, но они никому не мешали. Разным было отношение к этим лидерам, но памятники эти не сносили. И вдруг как с цепи сорвались – а давайте свалим, а хватит им стоять, а сколько можно…
Понятно, что за этим стоит не мнимая борьба с рабовладельческим наследством – те, кто интересовался Войной между Севером и Югом, отлично в курсе, что и тогда вопрос рабовладения не был ключевым, а был пиаровским обоснованием для Севера. А что же сейчас так «беспокоят» определенные слои общества монументальные конфедераты? Оно понятно: это памятники-символы той Америки, где негров называли неграми, где «одноэтажная Америка», «ржавый пояс» и прочие «невписавшиеся» не были вынуждены платить высокие налоги для того, чтобы содержать «черную Америку». Понятно, что те, кто защищают памятники, идеализируют Юг. Но те, кто настаивают на их разрушении, демонизируют и давно почивших лидеров Юга, и тех, кто выступает за сохранение их памятников.
И общий вывод этой части: если «срач» начинается из-за памятников, воздвигнутых в честь участников гражданской войны, значит, новая гражданская война куда ближе, чем это может показаться. Возможно, уже у дверей, а, возможно, пока еще робко, но скребется в эту самую дверь прежде чем вынести ее мощным ударом ноги.
Второй рубчик-шовчик» на кулисах – фильм «Дюнкерк». Сразу честно признаюсь – не смотрела и потому не осуждаю. Просто в наше время, с учетом нынешней политической ситуации, очень интересен выбор темы для сюжета. Что мы знаем о Дюнкерке? – Французская компания 1940 года, эпизод «странной войны» как раз в тот момент, когда война из «странной» стала превращаться в обычную. Британский экспедиционный корпус, воевавший на территории Франции вместе с французской армии героически… бежит через Дюнкерк под ударом наступающей немецкой армии. Союзники окружены в районе порта Дюнкерка и они неизбежно были бы уничтожены немцами, но наступающие немецкие войска были остановлены по достоверно неизвестным причинам. Есть версия, что неизвестная причина была ровно одна, она имела имя и фамилию и звалась Адольф Гитлер. Но вряд ли эта версия найдет свое отражение в фильме, а, впрочем, ладно…
Поскольку мы наверняка имеем дело с образчиком западного кинематографа, то у меня нет сомнений в том, что будет показан фееричный героизм отступавших и бегущих. Ладно, дело такое – у нас тоже есть фильмы про отступающую в начале войны Красную Армию, и фильмы более чем неплохие. Но меня интересует, почему именно в нынешней ситуации Запад восторженно восхваляет фильм не о победе, а о поражении? Почему по кассовым сборам он, если верить официальным сообщениям, бьет все рекорды. Почему людей там, на Западе, так заводит мысль о том, что главное – отступить с честью (хотя как раз по этому вопросу в случае с Дюнкерком есть, извините за тавтологию, вопросы)…
Мой вывод ко второй части статьи: это психологическая подготовка. Что-то из серии – ладно, мы ушли из Кореи, но ушли с честью. Ладно, мы ушли из Вьетнама, но ушли с честью. Хотелось бы теперь понять, откуда в очередной раз вы собираетесь «уйти с честью», не дожидаясь, пока по очередным совершенно неведомым причинам прекратится наступление враждебных вам сил?