Чем средний русский отличается от среднего Путина – да ничем. Разве что только в худшую сторону. Путин отобрал у демократической Украины Крым? А мы хотим еще Харьков, Одессу, Киев. И американцы, кажется, уже это понимают.
Как-то раз ко мне на улице (я ел пирожок) подошла девушка и на ломаном русском попросила сфотографировать.
Дожевывая, начал вытирать об штаны руки, но тут выяснилось, что сфотографировать нужно не ее, а меня.
Оригинально. С таким же успехом можно было возжелать сфотографировать помидорный кустик, выросший возле пирожкового киоска из недоеденного в прошлом году помидора. Впрочем, с гораздо большим успехом.
После сеанса девушка стала объяснять, зачем ей это понадобилось. Она, оказывается, снимает лица прохожих для альбома. Чтобы в Америке не думали, что русские – это только Путин. Из ее рассказа следовало, что Путин ужасен даже по сравнению со мной.
Я обиделся. «Чего это вдруг? Нормальный Путин!» Во мне взыграло гражданское чувство.
Наверное, если бы я был выпивши, как тот гражданин на недавнем праздновании Дня десантника, стал бы выкрикивать лозунги и отбирать у девушки камеру. Но я был только съевши пирожок, поэтому обошлось. Так она и улизнула в полной уверенности, что в России не все такие, как Путин.
Неправда. Все.
Чем средний русский отличается от среднего Путина – да ничем. Разве что только в худшую сторону.
Путин отобрал у демократической Украины Крым? А мы хотим еще Харьков, Одессу, Киев и Аляску в придачу. Зачем? Чтобы было.
Путин избрал вам Трампа – нам этот чудак тоже был симпатичен. Путин воюет в Сирии, так это первая почти за тридцать лет война, которую мы ведем не на своей территории, – уже спасибо. Если Путин нас чем-то и не устраивает, так это внутренней политикой, а ее из Америки не особо видно. И тут – не устраивает тем, что недостаточно Путин.
В общем, проблема не в Путине. Проблема в русских.
И американцы, кажется, уже это понимают. Собственно, девочки с фотоаппаратами – это их «либерасты», «хорошие лица». Этические гурманы.
Нормальный средний американец ест что дают. А дают ему то, что в психологии называется объективированием личности.
«Объективировать» – значит расчеловечить, превратить в объект. Объект не жалко. Перед объектом не совестно. Чтобы сделать человеку какую-нибудь подлость (например, ограбить или убить), нужно не считать его человеком.
Говорят, это подготовка к неизбежной войне – к обнулению зашедшей в тупик мировой финансовой системы.
Тут много «но»: теория детерминированных псевдослучайных систем (по-американски – «теория хаоса») – штука сложная. Хочешь мира – готовься к войне, а хочешь войны – готовься к миру. Никакая «финансовая элита» не будет на сто процентов вкладываться в один сценарий. Даже если кажется, что альтернативы войне нет, нельзя не иметь плана действий на случай, что ее не будет. В общем, не все так плохо.
Но давайте исходить из предположения, что именно к войне все и движется. И тогда получается, что на нашем обывательском «участке фронта» американская девочка с фотоаппаратом – существо крайне полезное. Она работает против «военного сценария» – мешает своим финансовым элитам подготавливать население к войне с нами.
Ерунда, мелочь, но правда.
Но тогда и наши «хорошие лица» делают полезное дело! Точно так же они твердят: «Мы хорошие, посмотрите, какие хорошие. Мы за гомосексуализм и против агрессии. Это все Путин»… И условный американский народ чешет в затылке: «Да, елы-палы, они хорошие, это все Путин… Давайте не будем их убивать, лучше дадим еще немного денег Навальному».
Ну и кому от этого плохо? Пусть Навальный открывает штабы и марширует «против часовой» (посолонь), пусть на «Эхе Москвы» рассказывают (что там они рассказывают?.. я не в курсе), пусть все идет, как идет.
Лучше много маленьких неприятностей, чем одна большая.
Мы привыкли рассматривать нашу российскую «оппозицию» как проект власти, направленный на решение внутриполитических проблем: загнать всех недовольных в одно смрадное место, чтоб других недовольных не было, а это смрадное место – холить, лелеять за газпромовский счет и контролировать (ну, по типу азефовщины или Ленинградского рок-клуба).
А вдруг все еще красивее?
Вдруг оппозиция не просто протестные настроения канализирует, но и важное правительственное задание выполняет, как Штирлиц? Ну не знаю, что-то вроде отвлекающей активности на линии фронта…
Переваривая свой пирожок, я вдруг понял одну простую, но ошеломительно важную вещь. «План Путина» существует. Просто не все в мире (кто бы мог подумать) по нему идет.
Мы обычно обращаем внимание на то, что идет не по Плану, и злимся: ну вот, все пропало, никакого плана нет, всюду ложь и предательство, мы беззащитны на суровом ветру истории!
А на то, что идет по Плану, внимания не обращаем. Так на это и нельзя обращать внимания – чтоб и дальше по нему шло. «Деньги любят тишину», а уж планы-то…
И еще подумал.
Мне бы очень хотелось, чтобы наш президент сказал: «Братья и сестры! Положение критическое, поэтому Макдональдсы закрываются». И дальше: «Мы не производим ни помидоров, ни лекарств – доколе, товарищи? Все к станку!»
Очень хочу.
А вот к станку… Ну, у нас же есть кому, да?
Лев Пирогов, ВЗГЛЯД