«Принятый в США закон о новых антироссийских санкциях рассердил Кремль — особенно после обещаний Дональда Трампа наладить отношения. Возникает всё более стойкое ощущение, что чаяния американского президента были напрасны. И теперь Москва, вероятно, даст Вашингтону решительный ответ».
Прояснилось всё в конце концов относительно скоро. Прошло всего полгода со вступления Трампа в должность, а вашингтонский истеблишмент успел похоронить всякую надежду на улучшение российско-американских отношений, по крайней мере в ближайшей перспективе. Униженному Трампу осталось только публично упрекать конгресс за то, что тот не оставил ему иных вариантов, кроме как одобрить новые карательные меры в отношении России.
Изначально так не планировалось. В ночь после выборов он обещал, что у него будут «хорошие отношения» со всеми. А перед этим, в ходе предвыборной кампании, намекал, что отменит сравнительно вялые антироссийские санкции, введённые Обамой. Сейчас же его заставили не только закрепить их на законодательном уровне, но и подписать документ о введении намного более жёстких эмбарго. Редко когда мы видели, чтобы конгресс и так называемое глубинное государство настолько очевидно связали главу американской исполнительной власти по рукам и ногам.
Вообще, Трамп, конечно, сам виноват. Он считает себя рейганоподобной исторической фигурой, которая вот-вот принесёт миру разрядку напряжённости, а между тем генерирует исключительно хаос и громкие речи. Вместо того чтобы осторожно выстраивать коалицию, которая позволила бы ему блеснуть своим умением заключать сделки (а в том, что оно у него есть, никто не сомневается), он потратил первые восемь месяцев правления на пикировку с журналистами и собственной партией. Он также демонстрировал странную тягу оскорблять телеведущих, что явно ниже достоинства главы государства.
Взгляд издалека
Между тем в Москве не понимают, как это Россия опять оказалась врагом номер один, и изумлённо наблюдают за старым соперником по холодной войне, которого охватила политическая междоусобица: сторонники статус-кво объединились в стремлении подорвать позиции внесистемного выскочки, по итогам выборов оказавшегося в Белом доме.
Недовольство Москвы выплеснулось через край в среду вечером, когда председатель российского правительства Дмитрий Медведев оставил в Facebook комментарий о «полном бессилии» Трампа. Не скрывая своего негодования, он написал о том, что «надежде на улучшение наших отношений с новой американской администрацией — конец», и о том, что «России объявлена полноценная торговая война», не забыв добавить замечание об изменившемся «раскладе сил в политических кругах США», при котором члены конгресса диктуют президенту, как вести себя в вопросах внешней политики.
Комментарий Медведева подкрепил мысль о том, что на новый выпад Вашингтона Кремль отреагирует жёстко. И у него для этого масса средств.
Так, некоторым московским законодателям общественного мнения нравится идея свести дипломатическое взаимодействие с американцами к минимуму. В конце концов, говорят они, если нормализовать отношения нельзя, зачем обеим сторонам держать сотни чиновников в посольствах друг у друга? В соответствии с этим предложением, России следует сократить число своих дипработников в Вашингтоне до нескольких десятков (оставить только тех, кто действительно необходим) и обязать США следовать тем же ограничениям в своих представительствах здесь. Такой шаг серьёзно ударил бы по культурному обмену, выдаче виз и — что примечательно — по шпионажу. Но в таких условиях, когда разговор с русскими в США сродни политическому харакири, Кремль может посчитать, что терять ему особо и нечего.
Другие аналитики говорят, что Москва могла бы вывести средства из ценных бумаг Казначейства США и перенаправить их в германские или китайские облигации. По состоянию на май этого года Москва держала в американских гособлигациях около $100 млрд и, возможно, имела дополнительные вложения в Швейцарии или Люксембурге. Однако стремительная распродажа может быть рискованной для самой России и безрассудной, если альтернативы окажутся менее надёжными.
Ещё одним вариантом было бы отменить экспорт удобрений американскому сельскому хозяйству. Это могло бы нанести вред российским производителям, которым, возможно, не удастся перенаправить все излишки в Китай. То же касается и предложений ограничить поставки урана (Россия обеспечивает около 20% потребностей американских АЭС). В «Росатоме» уже сказали, что не хотят отказываться от поставок, основанных на «долгосрочных контрактах, которые подлежат безусловному выполнению».
Звёздный путь
Но есть одна область, в которой Кремль может нанести существенный ущерб интересам Вашингтона относительно безболезненно для собственной экономики. И это космос. Ведь после того, как в 2011 году шаттл «Атлантис» совершил свой последний полёт, NASA добирается в космос исключительно «Союзами». Если Путин решит отменить соглашения, по которым американцы могут летать на российских ракетах, впервые за десятилетия астронавты из США окажутся лишены возможности выйти на орбиту.
России бы это обошлось не так дорого. При цене в $80 млн за место, вычеркнув американцев, страна бы не обанкротилась. Что ещё хуже для США, компания Boeing, которая разрабатывает альтернативу «Союзам», полагается на российские ракетные двигатели. Впрочем, мысли о последствиях для Международной космической станции могут заставить отказаться от такого варианта.
Ещё одна сфера, в которой Москва может нанести болезненный удар Вашингтону, связана с Северной Кореей. Сейчас Белому дому требуется согласие Кремля, чтобы наказать Пхеньян через Совбез ООН. И хотя Путин согласен с тем, что Северная Корея представляет собой угрозу, недавно он договорился с Китаем о совместном подходе, который противоречит планам Трампа.
Можно вспомнить и фармацевтику: Кремль может запретить прямой импорт американских медикаментов, заставляя такие компании, как Pfizer и Eli Lilly, обращаться к вариантам, изготовленным в России, или сотрудничать с местными фирмами, чтобы сохранить долю на рынке. Такой ответ расстроил бы нынешнюю ситуацию, выгодную западным изготовителям (объём поставок американской фармацевтической продукции в Россию составляет $560 млн в год).
Конечно, у Путина есть ещё один вариант. Не делать ничего, по крайней мере сейчас. Вместо этого, заняв позицию морального превосходства, смотреть, как растёт пропасть между Трампом и конгрессом, и ждать появления раскола между Евросоюзом и США по введённым санкциям. Но в свете заявлений Медведева о «торговой войне» это маловероятно. Пожалуй, нам следует ждать от Москвы ответных шагов, и, зная Путина, можно говорить о том, что они будут совершенно неожиданными, но при этом действенными.
Брайан Макдональд, RT