Рейдеры на Украине больше не морочат себе голову сложными схемами. Процесс отжима предприятий, маникюрных салонов, продуктовых лавок и прочей недвижимости предельно упростился и сегодня отточен до сферического совершенства.
Любой замок вскрывает универсальная отмычка с несколькими зубцами — патриотические вопли, вышиванка, борьба с сепаратистами, святой Майдан. Однако выстрогать этот несложный девайс позволено не только лишь всем, но мало кому. Только имеющие лицензию от нацистствующих радикалов могут быть приобщены к кругу избранных, и вот тогда перед ними открываются широчайшие перспективы. Ловите, граждане, интересную и крайне поучительную историю о том, как оно работает на практике.
Киевский предприниматель Игорь Доценко долгие 19 лет занимал помещение площадью в 200 квадратных метров в престижнейшем центре украинской столицы. Там он торговал дорогой мебелью, и назывался этот заповедник консьюмеризма весьма изящно — «Эмпориум». Местечко было намоленное, можно сказать, шикарное во всех отношениях, но с неочевидным до некоторых пор изъяном: находится оно в пределах Майдана, а там, как известно, ни законы Украины, ни доводы здравого смысла не работают. Только беспредел, только жесть, только хардкор.
Да, так вот. На здании этом несколько лет назад появилось патриотическое граффити. Майдан-2013 вообще открыл в украинцах невиданные ранее залежи креатива. Украинцы помнят мощную волну перекрашивания всех свободных и занятых поверхностей в цвета национального прапора. Начинали с мостов и заборов, потом, как говорится, доработались до мышей и красили уже мусорные контейнеры, урны и общественные туалеты. Повсюду стояли патриотические дивчины и парубки, гордо клянчившие «на фарбу» (то есть на краску), как у нас умеют — вежливо, но со скрытой угрозой.
Торцы зданий покрылись настенными рисунками циклопических размеров, межоконные промежутки — малюнками в духе наскальной живописи. На самом Майдане понаставили саморобных мемориалов так называемой Небесной сотне, которые элегантно перемежались с огородами, где протестовавшие граждане выращивали лук и редиску.
С тех пор прошло четыре года, и внезапно выяснилось, что все это является частью украинского культурного наследия, на которое руку могут поднять только сепаратист и кремлевский наймит.
И вот вернемся к собственно магазину «Эмпориум». На его стенах во дни революции гидности были начертаны стилизованные в революционном духе лики украинских поэтов. Четыре года эти, кхм, фрески и «иконы революции» радовали глаза киевлян и гостей столицы, и вот какой-то неопознанный, но плохой человек внезапно закрасил их, замахнувшись на святое.
Хозяин «Эмпориума» был обвинен в потакании сепаратизму, ненависти к украинским святыням и оскорблению ценностей Майдана. Дальше события понеслись снежным комом с горы. На следующий день к магазину прибыла группа возмущенных патриотов и закидала его банками с краской. Там же подожгли шины — это обязательная программа. Разумеется, ревнители прекрасного побили в помещении окна. Акцию возглавил один из самых отмороженных и одиозных нацистов Дмитрий Резниченко. Этот малахольный, к слову, научил собственную малолетнюю дочь зиговать.
Что в этот момент делала полиция?— спросите вы. Полиция наблюдала, не теряя олимпийского спокойствия и ни на шаг не отходя от непреложного принципа невмешательства в дела украинских радикалов, чем бы они ни занимались. Некоторые правоохранители, говорят, привычно делали селфи, другие истуканами созерцали процесс наказания.
Впрочем, пока рядовые полицейские исполняли буддистов, руководители одной из силовых структур объявили, что будет возбуждено уголовное дело — по факту вандализма, ведь поруган памятник Майдана. Позже подтянулись другие начальники и открыли еще два дела — в том числе и по факту порчи самого здания. Но не по факту нанесения ущерба бизнесу, конечно.
Реестр объектов культурного наследия, опубликованный Минкультом Украины еще в октябре 2014-го, как оказалось, пока не включает в себя аматорские рисунки на стене «Эмпориума». Сам дом в перечне есть, но нигде не сказано, что вместе с наскальной (если хотите — «наскакальной») живописью. Это никого не смущает. Выше закона на Украине стоит слово Вятровича, много выше. И он назвал закрашивание граффити преступлением. Владимир Вятрович — директор Института национальной памяти, учреждения, перед входом в которое рыдали бы от бессилия Оруэлл с Замятиным и Хаксли. Именно там куется новый украинский миф, в котором нацисты и гитлеровские коллаборационисты стали главными фигурами национального пантеона, Великая Отечественная названа оккупацией незалежной Украины, а настоящие украинские герои унижены, оболганы и попраны. Пан Вятрович недавно объявил, что народ-де стал забывать, что такое Майдан, что совершенно недопустимо.
И вот описанная акция (конечно, чисто случайно) позволила решить триединую задачу — напомнить расслабившейся склеротичной публике, кто в доме хозяин, отжать собственность в центре города, дать поживу голодным радикалам, нагнать пафосу, необходимого для устрашения недовольных, и все это именем святого Майдана.
Впрочем, стоит слегка подуть на пышные словоизвержения о патриотизме, как с них мгновенно слетает тонкая, ароматизированная пафосом шелуха и обнажается суровая и дурнопахнущая реальность. Перед нами рейдерский захват лакомой недвижимости. После акции устрашения, угроз хозяину уголовным делом и реальной отсидкой патриоты объявили: ваше помещение остро необходимо революции, ибо для музея Майдана нет ничего удобнее, чем ваш бывший магазин.
На срочно собранной пресс-конференции заместитель директора Музея-мемориала Революции достоинства Антонина Пипко предложила временно хранить экспонаты музея в помещении магазина на Грушевского, со стен которого стерли «иконы революции». Хозяина магазина, с которым есть договор аренды, на мероприятие не позвали — кому нужны его горестные восклицания? Игорь Доценко все же сообщил всем интересующимся, что «иконы революции» были им хранимы и оберегаемы все эти годы со всем тщанием, как дорогие сердцу каждого патриота реликвии, но рейдеры лишь утробно ржут.
Далее выяснились еще более интригующие подробности. По словам Доценко, уничтожение революционных «хвресок» не обошлось без — тадам! — сестры Нади Савченко Веры, которая, судя по всему, и стала исполнительным продюсером мероприятия и приемщиком исполнения. Схема проста до слез — заказ на недвижимость, хамская циничная провокация, хамская и циничная же реакция, наглый отжим. Все четыре шага сделаны одними и теми же людьми.
Но украинская реальность — это сложное сочетание триллера, ужастика и провинциального водевиля в сельском клубе. Поэтому ничего окончательного здесь не бывает.
В итоге Игорь Доценко в одночасье потерял было помещение для своего магазина. Не помогли ни клятвы в лояльности, ни заверения в преданности идеям и ценностям Майдана, ни отчет о заботе и трепетном сохранении для потомков величественного артефакта. Бог прилетел на совсем другой машине…
На сцену вышел арендодатель. Им внезапно оказался не кто иной, как Институт украинского языка Академии наук, а это, как говорится, не то пальто. По умолчанию, Институт — учреждение крайней патриотичности и титульности, его просто так пальцем не раздавишь. Именно им долгие годы платил арендную плату Игорь Доценко, и это была уважаемая, даже где-то жирная плата. Как только руководители учреждения вспомнили краткий курс школьной арифметики и начала логики, так сразу в головах включились подгоревшие было ганглии. Академики поняли, что они копейки от музея Майдана не получат, так что с обвинениями хозяина магазина они явно поторопились. Пан Доценко внезапно из негодяя превратился в законопослушного арендатора, и вот уже директор института Павел Гриценко заявил, что не планирует передать помещение на Грушевского музею Майдана, а их заявления в СМИ назвал давлением и рейдерством. Шиш вам, господа майданщики, а не наши метры. Деньги-деньги-дребеденьги, а остальное все «дребебедень».
Конечно, ритуалы соблюдут. После восстановления «икон революции», которые обещает снова нарисовать их автор, они будут объявлены памятником национального значения, но это все на самом деле рюшки.
Вот в такой эпической битве схватилось несколько групп патриотов. Народ увлеченно жует попкорн, ожидая, кто кого заборет. Казалось бы, смешно.
На самом деле — нет.
Вот комментарий одного киевского предпринимателя, который много претерпел от новых демократов в борьбе за собственный бизнес:
Почему Игорь выбрал сейчас именно такую тактику, почему он пытается доказать лояльность? Да потому, что элементарно спасает свою семью и близких ему людей от физической расправы. Адресами проживания эти шакалы уже располагают, угрозы сыплются на все телефоны, не говоря о ФБ… Они лишь ждут команды «фас». Вся гнусь и мразь сейчас консолидировалась на Украине, а самая опасная концентрация этой нечисти, которая вожделеет смертей и крови, — сосредоточилась здесь, в несчастном Киеве… Здесь даже дышать из-за этой мрази трудно.
За годы гидности я пережил два рейдерских захвата своих помещений в центре, один из которых был вооруженным. Мне не единожды угрожали по телефону расстрелять меня и мою дочь из проезжающего автомобиля в случае, если я посмею обратиться за помощью в правоохранительные органы, из-за чего я вынужден был съехать со своей квартиры, поскольку адрес моего проживания был известен ублюдкам, славшим мне угрозы. Помещения свои я отстоял и вернул…, но какой ценой…
Шакалы и гиены сегодня совершают одну рейдерскую атаку за другой, прикрываясь патриотическими лозунгами. Вся эта многосоттысячная стая волонтеров и активистов хочет жрать три раза в день, ездить на дорогих авто и греть тушки на дорогих курортах. Не работая и не создавая ровным счетом ничего, кроме визга, воя и запугивания обывателей.
Власть отдала им на кормление мелкий и средний бизнес, позволяя угрозами, шантажом и нападениями с применением оружия отбирать собственность у предпринимателей. Впереди, похоже, массовый отжим жилья у назначенных сепаратистами и украинофобами обладателей квадратных метров.