27 октября первое государство официально вышло из состава стран-участниц Статута Международного уголовного суда (МУС).
Это событие имеет историческое значение. Формально Статут МУС является международным договором, и, согласно основным принципам международного права, государства могут свободно принимать решение об участии в этом договоре или выходить из него. Однако в отношении Статута МУС это до сих пор не действовало.
Во-первых, участие многих государств в Статуте МУС обеспечивалось насилием. Выкручивание рук с целью заставить подписать те или иные соглашения – дело нередкое. Об этом прямо говорил министр иностранных дел России С.В. Лавров. Это сложившийся подход, и иначе Запад просто не умеет.
Вспоминаю, что во время моей работы в международных уголовных трибуналах меня постоянно смущали случаи грубейших провалов в деятельности прокуратуры. Прокуроры Гаагского трибунала работали так грубо и так непрофессионально, что брала оторопь. Свидетели обвинения давали показания в пользу обвиняемого, признаваясь в зале суда, что прокуроры заставляли их лгать, но затем под давлением прокуратуры судьи вводили в свои правила новую статью о возможности непроведения судебного процесса взамен за признание обвиняемым своей вины. Такое не предусматривалось при создании трибунала, но следователи и прокуроры были просто не в состоянии ничего доказать без «особых процедур». Бывший министр юстиции США Р. Кларк поделился однажды статистикой, согласно которой в определённые периоды времени в США до 85-90 процентов уголовных дел завершались не эффективным расследованием и убедительным доказательством в суде, а «сделкой с правосудием». Это означает, что американская юстиция просто не имеет опыта реального расследования и доказывания. Так же как у Запада нет опыта честных взаимоотношений с другими, незападными государствами.
Во-вторых, вдруг оказалось, что у государств, ставших участниками Статута Международного уголовного суда, нет права свободно выйти из данного договора.
Когда парламент Республики Бурунди принял закон о выходе из Статута МУС, это вызвало истерию в «правозащитных» НПО. Хотя Бурунди не нарушила ни одну правовую норму. Свою «озабоченность» начали подчёркивать и международные организации, включая ООН. Президент Ассамблеи государств-участников МУС выразил своё сожаление, а прокурор МУС даже стала угрожать Бурунди…
В своё время яростной атаке в данном вопросе подверглось правительство Южной Африки. После того как руководство страны объявило в октябре 2016 года о решении выйти из МУС, местная оппозиция (представляющая интересы совсем не местного капитала) подала иск в Верховный суд. Главный судебный орган ЮАР занял странную с юридической точки зрения позицию, отказавшись от оценки международно-правовых аспектов данного дела: суд пришёл к выводу, что решение о выходе из МУС противоречит конституции ЮАР. Правовые дефекты такого подхода очевидны. Выход страны из международного договора неизбежно требовал оценки не только внутреннего, но и международного права. В конечном итоге правительству пришлось отозвать своё заявление о выходе из МУС. Поражение было публичным и позорным.
А самый эффектный удар Международный уголовный суд нанёс Гамбии. Президент этой страны, объявивший о выходе из Статута МУС, был смещён со своего поста через два месяца после объявления решения. Результаты президентских выборов в Гамбии были оспорены в Верховном суде, а в январе 2017 года внешние силы осуществили прямую агрессию в Гамбию и отстранили президента Я. Джамме от должности. Иностранные войска находятся в Гамбии до сих пор. Первым решением нового президента Гамбии А. Барроу стал указ об отзыве заявления о выходе из Международного уголовного суда…
Мы имеем ситуацию, при которой Международный уголовный суд превратился в подобие уголовного сообщества, откуда нельзя выйти, если ты в него вошёл. Так что первый реальный выход государства из МУС действительно является событием огромной важности.
В последние дни перед официальным выходом из Статута МУС Бурунди подверглась атаке со стороны некоей группы экспертов Совета ООН по правам человека. Группа из трёх человек заявила, что, согласно её расследованию, в Бурунди продолжают совершаться преступления против человечности. Однако изучение доклада этой группы показывает, что «расследование» состоит в сборе интернет-публикаций и беседах с отдельными беженцами из страны. Тем не менее эти три человека завершили свой интернет-эксперимент требованием к МУС начать официальное преследование членов правительства Бурунди.
Говорить о том, что Бурунди полностью освободилось от пут МУС, ещё рано. В апреле 2016 года прокурор МУС заявила о начале предварительного расследования ситуации в Бурунди. В отношении этого расследования Бурунди остаётся связанной обязательствами исполнять все предписания Суда! Более того, остальные государства обязаны выполнять все требования МУС в отношении Бурунди. Ситуация осложняется тем, что МУС привык вести свои расследования под покровом тайны. Не исключено, что решение по Бурунди будет вынесено задним числом, с датировкой до 27 октября 2017 года. Такая практика хорошо известна: суд делает вид, что решение вынесено давно, а день обнародования – это лишь дата снятия с документа грифа конфиденциальности.
Способность Международного уголовного суда искажать факты и совершать противоправные действия известна. В 2015 году МУС попытался дестабилизировать ситуацию в Южной Африке, предписав властям страны арестовать президента Судана Омара аль-Башира, находившегося тогда в ЮАР. Если бы правительство ЮАР выполнило данное требование, между ЮАР и Суданом разразилась бы война. А отказ от выполнения требования привёл к дестабилизации положения в ЮАР, спровоцировав начало процедуры импичмента президента Дж. Зумы.
Несколько дней назад сотрудник прокуратуры МУС беззастенчиво лгал о том, что «Россия совершенно не сотрудничает» с МУС по расследованию ситуации в Грузии, хотя Российская Федерация обратилась в МУС с просьбой провести такое расследование ещё в 2009 году (кроме того, главный прокурор МУС Ф. Бенсуда приезжала в Москву по приглашению российского правительства, и ей были переданы многочисленные материалы о событиях августа 2008 года в Южной Осетии). Ложь МУС о «полном отсутствии сотрудничества со стороны России» лишь доказывает правильность решения Бурунди выйти из состава данной организации.
Официальный выход Республики Бурунди из МУС важен ещё тем, что Африканский союз принял «Стратегию выхода из Международного уголовного суда». Впереди – её реализация, и решение Республики Бурунди, надо полагать, ускорит этот процесс.
Александр Мезяев, ФСК