Денисенко подтверждает внецерковный характер своей конторы
Все выходные в итоговых политических телепередачах эксперты потчевали нас своими толкованиями посланий «патриарха всея Украины-Руси Филарета», обращённых и к миру и граду в порядке пресс-конференции, состоявшейся в пятницу 1 декабря.
Но ваш покорный слуга не берётся анализировать речи 88-летнего патриарха самой свидомой нации в мире, не имея профильного образования. Тут, пожалуй, требуется не просто специалист, но целый консилиум нейропсихологов, геронтологов и просто санитаров.
Посему давайте остановимся на банальном вранье «святейшего».
Как мы помним, посвящено оно было его письму к Патриарху Кириллу и епископату Русской Православной Церкви (РПЦ).
Ни один десяток раз Михаил Антонович Денисенко (таково подлинное имя главы самозваного «Киевского патриархата») повторил на пресс-конференции, что в данном обращении речь шла об обретении «автокефалии украинской церкви, всей украинской церкви». В последнем уточнении речь явно шла об Украинской православной церкви (Московского патриархата). Ведь «Киевский патриархат» согласно его собственному уставу, автокефалией уже обладает!
То есть, получается, что Денисенко просит у священноначалия чуждой ему и даже «вражеской» для Украины церкви автокефалию для части той же «вражеской церкви»!
Впрочем, как мы договорились, логические построения нашего объекта оставим для рассмотрения специалистам. Просто отметим этот момент для себя.
«Ради автокефалии мы и пошли на это примирение, но примирения не произошло, – сокрушается Михаил Антонович, – потому, что Архиерейский собор РПЦ, воспользовавшись моим обращением, направил его на то, что будто бы мы хотим вернуться к Московскому Патриархату. Так вот я хочу заявить твердо: никакого покаяния в том, что я выбрал путь автокефалии Украинской Православной Церкви – не было, нет и не будет никогда».
Благо дело, нашёлся на пресс-конференции журналист, не удовлетворившийся подобного рода лозунгометанием.
– Скажите, откуда выводы, о том, что примирение отвергнуто, если только вчера ваше обращение было зачитано на Архиерейском соборе РПЦ? – успокоительно, как опытный доктор, спросил руководитель пресс-службы УПЦ (МП) Василий Анисимов. – И вчера же комиссия была создана для переговоров. А вы объявляете, что какая-то катастрофа произошла…
– Ну, Анисимова я знаю уже 25 лет…, – попытался было объяснить Михаил Антонович остальным «провокацию» Василия Семёновича, но был тут же поправлен последним.
– Больше. Вы мне тут, когда были ещё предстоятелем (канонической УПЦ (МП), втолковывали, почему уже независимы от Москвы. А теперь рассказываете, какая она зависимая от Москвы.
– Примирение не наступило потому, что мы не имеем молитвенного единства с ними, – вынужден был вернуться к первому вопросу пристыженный Денисенко.
– Так только же комиссию создали! – попытался объяснить Анисимов то, что это и был первый шаг к молитвенному единству. Причём шаг, ради снисхождения к пребывающем в расколе, сделанный даже в нарушение канонов, по которым единственным возможным путём возобновления единства с раскольниками является их полное покаяние, а не всякие там комиссии и переговоры.
– Там нет того, что они вступают с нами в молитвенное единство, – продолжал тараторить анафема. – А чётко сказано про переговоры о возвращении в Московский Патриархат. Почитайте внимательно постановления, и если вы не видите этого, то значит, вы не понимаете того, что там написано.
– Не понимаю. И не вижу
– А мы понимаем. Мы лучше понимаем, что к чему.
Ну да, Денисенко лучше, чем представитель РПЦ понимает, что РПЦ написало в своём «постановлении». А именно: о «восстановлении евхаристического и молитвенного общения и единства», «торжестве любви», «преодолении многолетнего отчуждения», «отказе от взаимных обвинений и упрёков», «взаимном прощении друг другу старых обид» и т.п. И ни слова о «возвращении в Московский Патриархат»!
– Второй вопрос, – продолжил «непонимающий» Анисимов. – Вы говорите об автокефалии, но у меня такое ощущение, что ваше письмо и то, что вы о нём сегодня рассказываете – вообще какие-то разные вещи. В вашем обращении ни слова нет, ни о поместной церкви, ни об автокефалии…
– Про автокефалию не сказано, потому что молитвенное и евхаристическое единство есть первый шаг к обсуждению вопроса об автокефалии.
Эту мантру – о том, что «молитвенное единение и сослужение за Божественной литургией – первый шаг к примирению» повторял он на пресс-конференции не раз. Вдумайтесь! Не наоборот, а именно так: сначала Богу служим вместе, оставаясь врагами, Христа в Причастии принимаем, не примирившись друг с другом, а уж потом ищем пути примирения.
Любой воцерковленный человек знает, что это есть верх святотатства.
Сознательно недостойное причастие – не что иное, как попытка обмана Бога!
Потому-то каноны и запрещают строжайше совместные молитвы с теми, кто остаётся в расколе. Ещё по правилам, выработанными апостолами и отцами Церкви, совместная молитва с раскольниками и еретиками карается отлучением от Церкви, будь ты хоть прихожанин, хоть Патриарх.
Но в «Киевском патриархате» своё понимание «страха Божия». Архиереи УПЦ (МП), оказывается, ночами не спят – так мечтают помолиться с «патриархом всея Украины Филаретом», «но боятся, потому что он анафема».
– Они из-за этой анафемы не могут с нами вместе молиться, – выложил «всю правду» Денисенко. – Вот мы были на голодоморе (на совместной службе по жертвам «голодомора-геноцида», – Ред.), служили панихиду представители разных церквей – греко-католической, Московского патриархата, Киевского патриархата… Все молились, а московские архиереи стояли. Им анафема препятствует! Так кого, получается, она волнует? Нас? Нет. Мы же молились. Значит, их волнует – что не могут с нами молиться… Но если они не хотят с нами молиться, значит, они плохие христиане».
– В письме говорится о примирении, – напомнил Василий Анисимов, – но сейчас уже вы наговорили столько неприятных моментов, которые я могу опровергать с утра до вечера. И вы действительно думаете, что если мы будем клеветать постоянно, то мы наконец-то пожмём друг другу руки?
А надо сказать, что к этому моменту Денисенко ещё и повторил свою ложь о том, что священники УПЦ (МП) «отказываются отпевать героев АТО». И в который раз оклеветал митрополита Онуфрия в связи с отказом того встать во время чествования тех же «героев»:
«Когда журналисты спросили, почему он не встал, он сказал: «Мы не будем чествовать убийц».
А вот истинные слова митрополита Онуфрия: «Мы не встали, потому что это был наш знак протеста против войны как явления. Мы не хотим, чтобы война продолжалась на нашей земле. Мы не хотим, чтобы люди убивали друг друга. Мы хотим мира, и чтобы на нашей земле было Божье благословение».
Ещё один «знак к примирению» – утверждение о том, что в УПЦ (МП) проповеди читаются только на русском языке, и не ведётся богослужение на мове.
Не может анафема не знать, что проповедь в храмах УПЦ (МП) ведётся на языке паствы (иначе в чём её смысл?) – на русском, болгарском, румынском, русинском и, конечно же, на всех малороссийских наречиях – особенно в сёлах на Правобережье. А вот язык службы – уж более тысячи лет церковнославянский: что в России, что на Украине и всех славянских православных странах. Выявлять здесь русификацию может либо невежда, либо… «вірний Київського патріархату».
Кстати, ошарашил «киевский патриарх» и количеством своих «вірних»: «Численность Киевского патриархата больше чем в два раза, нежели все греческие патриархаты и автокефальные церкви. Поэтому мы самодостаточные – у нас всё есть: у нас есть народ, епископат, образованный епископат (почти как сам Филарет, – Д.С.), монастыри, храмы (захваченные у Московского патриархата с помощью силовиков и просто фашистов, – Д.С.), но главное, Бог с нами, потому что правда с нами. А то, что правда с нами, все знают».
Вот здесь вообще прекрасно всё.
Начнём с численности. Даже по государственной – лояльной к филарэтовцам – статистике, у них 5264 прихода. Вообще-то для «КП» в два-четыре раза завысить свою статистику – давно отработанная практика. Но допустим (хотя бы на минутку), что это правда (прости, Господи!) и возьмём для сравнения, к примеру, Александрийский Патриархат с его 6,5 млн. верующими. Если у «Киевского патриархата» на отнюдь не особо религиозной Украине прихожан больше – предположим, 7 млн. (одного только «Киевского патриархата» – без канонических православных, униатов, католиков и т.д.!), – то получается, что в среднем в каждом храме у Филарэта на службе присутствует 1400 человек! Верится? Особенно на фоне пустых в реальности капищ «КП».
Но может престарелый сын лжи. А если врун старый имел в виду собственно греческие патриархаты, то в той же Элладской Церкви прихожан ещё больше– 9 миллионов.
Теперь о монастырях и монахах. На самом деле, это самый идеальный показатель подлинности Церкви. Прихожанином-то какого-либо Патриархата может назвать себя любой, исходя из патриотических соображений. Спроси такого в Житомире: «Вы Киевского или Житомирского патриархата, и услышишь от каждого второго: «Конечно Житомирского! Я в Житомире на эту Пасху колбасу святил. В село до мамы под Жмеринку в этот год не ездил. Там у нас, наверное, Жмеринский патриархат». А вот монахи, это не вам не захожане с колбасой в рушниках, и даже не прихожане. Это люди, которые должны всецело отречься от мира ради Церкви. Да и подсчитать их количество (при желании, конечно) возможно. Так вот, даже по официальным оценкам (т.е. однозначно завышенным в случае с инкорпорированной в государственную систему «КПЦ-КП»), у Филарэта всего лишь 219 «монахов» на 60 «монастырей»! То есть, три с половиной человека на «монастырь». Тогда как в канонической УПЦ (МП) реально 4807 монахов на 208 монастырей без учёта основанных в 2017 году. Это, в среднем, 23 человека на обитель.
Насчёт «Бога с ними» промолчим, дабы не грешить всуе. А насколько «Правда с ними, и это все знают», ответить могут предстоятели всех пятнадцати поместных Церквей мира, ни одна из которых «Киевский патриархат» Церковью не признаёт.
Да и сам Денисенко подтверждает внецерковный характер своей конторы, заявляя: «Для нас автокефалия – это цель». То есть, автокефальный статус — это не условия, при которых Церковь истинная осуществляет свои задачи с целью спасения душ человеческих, а собственно цель.
Отсюда и соответствующее понимание автокефалии (которая для Единой Церкви никогда не считалась благом, и была вынужденным шагом в случаях, когда митрополия попадала под гнёт иноверцев или богоборцев или впадала в ересь).
«Бог дал нам государство, а раз Бог дал нам государство, то в этом государстве должна быть и независимая Православная Церковь. Это аксиома. Этим путем прошли все автокефальные Церкви, начиная с этой же Русской Церкви. Когда образовалось Великое Московское княжество, то вскоре Москва поставила вопрос об отделении от Киевской митрополии. Они отделялись не от Константинопольского только Патриархата, а отделялись от Киевской митрополии и создали свою Московскую митрополию и эту Московскую митрополию провозгласили автокефальной Церковью».
Но бывший ректор Московской духовной академии, будь он хоть трижды маразматик, не может не осознавать, что тезис «В каждом государстве должна быть и независимая Церковь» – это не аксиома, а ересь.
Если же это «аксиома», то пусть заклеймит за нарушение канонов Православную Церковь Чешских земель и Словакии, Православную Церковь в Америке (общую для США и Канады), тот же Александрийский Патриархат (канонической территорией которого являются все страны Африки, включая островные), Антиохийскую Церковь (чья юрисдикция распространяется на Сирию, Ливан, Ирак, Кувейт, ОАЭ, Бахрейн и Оман), не говоря уже о Русской Церкви, которая действует почти во всех в бывших республиках СССР, а также Японии. И этот список можно продолжать.
Прекрасно знает анафема, что Москва никогда не «ставила вопрос об отделении от Киевской митрополии». Московские святители вплоть до введения патриаршества носили титул Киевских и с риском для жизни посещали киевскую паству, даже когда Малую Русь захватили противники Москвы литовцы. И даже когда Константинополь захватили мусульмане, Московская митрополия не ставила вопрос о выходе из Константинопольского Патриархата. Только когда по Флорентийской унии Константинопольский Патриархат стал папским, Русская Церковь была вынуждена объявить автокефалию.
Филарэт заявляет, что он объявил автокефалию «согласно 34-му апостольскому правилу, которое гласит, что каждый народ должен знать своего первого епископа». Но правило 34 звучит совсем не так, и вообще не о том. А если бы даже звучало и так, как «процитировал «богослов» Филарэт, то где тут про автокефалию? Да, у каждого народа есть свой первый епископ. Но у всех африканских народов это Папа Александрийский, у арабских – Патриарх Антиохийский и всего Востока, у двух сотен народов России – Патриарх Московский…
Апостолы, как это кому-то в «Киевском патриархате» не покажется странным, оказались «отчего-то» мудрее «патриарха Украины». «Кто-то» внушил им, что Церковь не одолеют врата Ада, и переживёт Она все великие империи, не говоря уже о щенэвмэрлых однодневках. Потому и не привязывали они вопросы церковного бытия к «питанням державної розбудови нації».
Но «Киевский патриархат» к Церкви этой никакого отношения не имеет. А потому ничего ему и не остаётся, как привязывать свое житие смердящее к соответствующей державе: «Мы и в дальнейшем будем идти тем же путем, которым шли 25 лет, то есть будем развивать Украинскую Православную Церковь и служить украинскому народу и украинскому государству. Потому что без украинского государства не может быть автокефальной Украинской Церкви, и, наоборот – без украинского независимого Церкви не может быть украинского государства». Заметьте, о Боге тут ни слова. Церковь, в понимании Филарэта – не тело Христово, а остов дэржавы.
Не удивительно потому, что с точки зрения «Киевского патриархата», Украина – лучшая в мире страна. Ибо «такой свободы, какую имеет церковь в Украине, в мире нет; нет такого государства, которое бы имело свободу, какую имеют церкви в Украине!».
Свидетельством тому, как мы знаем, и участие правоохранительных органов в захватах храмов канонической Церкви, и отказ расследовать преступления «патриотов» против православных, и настоятельные публичные «рекомендации» президента предстоятелю, за что молиться, и антиконституционные запреты на проведения крестных ходов, и законопроекты, легитимизирующие рейдерство и поражение в правах «церкви страны-агрессора», и увольнение с государственной службы православных деятелей за политические взгляды, и публикация личных данных архиереев канонической Церкви на сайте, контролируемом МВД, и просто произвол местных администраций по отношению к «московской церкви».
Наконец, главная неувязочка в пресс-конференции Филарэта: «Автокефалия у Украинской Церкви всё равно будет… Москва не имеет никакого права вето. Это не Совет безопасности ООН. В Православной Церкви права вето нет. Мы можем получить автокефальный статус и от Константинополя, поскольку Киевская митрополия была 700 лет в составе Константинопольского Патриархата, а в составе Московского – 300. И поэтому Вселенский Патриархат считает Украину своей канонической территорией. Точно также, как он в 1924 году дал томос Польской Церкви».
Пойдем с конца. Утаил Денисенко, что полнота Вселенского Православия автокефалию польскую не признавала. И лишь в 1948 году после покаяния «митрополита польского», Москва сама предоставила автокефалию Польской Церкви.
Еще более смехотворен аргумент – «потому что Киев 700 лет был в составе Константинопольского патриархата». Это всё равно, что сказать: Москва может дать автокефалию Абхазской Церкви, потому что Грузинская церковь когда-то была в составе Московского Патриархата. На самом деле, это не имеет никакого значения, потому что в вопросе предоставления автокефалии действует не право «Церкви-матери», а право «Кириархальной Церкви». То есть, правящей (от греческого κύριο — господин). И даже Констанинополь не ставит под сомнение это право.
А иначе, зачем же «украинский патриарх» творил такую зраду, обращаясь в клятую Москву, а не в родной госдеповский Константинополь.
Дмитрий Скворцов, «Альтернатива»