С 2013–2014 годов в события на Украине вовлечено множество зарубежных игроков, чьи поведенческие мотивы зачастую прямо противоположны. В чём состоят интересы каждой из сторон, влияющих на ситуацию на Украине?
США
С приходом в Белый дом Дональда Трампа стало очевидно, что у Вашингтона нет единого взгляда на ситуацию на Украине. Администрация Трампа вроде и не против стабилизировать отношения с Россией, способствуя в том числе завершению конфликта в Донбассе на оговоренных Минскими соглашениями условиях. Однако другая часть американской элиты из числа глобалистов и представителей Демпартии, наоборот, выступает с «ястребиных» позиций, рассматривая конфликт на Украине как инструмент для ослабления России и блокирования нормализации отношений последней с Евросоюзом.
Однако в определенных вопросах у американской элиты имеется консенсус: субъектность украинских «верхов» следует максимально ограничить, что не позволит им проводить куда более национально ориентированную внешнюю политику.
С этой целью создаются антикоррупционные структуры, венцом которых должен стать антикоррупционный суд. Ходят слухи, что в преемники Петру Порошенко часть американских элит готовит Святослава Вакарчука, более сервильного Западу, так как он не связан с олигархическими группами и не обладает крупной собственностью.
Экономические интересы на территории Украины имеет американский капитал — прежде всего в топливно-энергетическом комплексе. Поставки пенсильванского угля по 113 долларов за тонну и расширение эксплуатации топлива компании Westinghouse на украинских АЭС лишь верхушка айсберга. В перспективе американский капитал может принять участие в приватизации земель сельскохозяйственного назначения, когда мораторий на их продажу будет снят.
Евросоюз
Евросоюз на украинском направлении уже получил многое: демонтаж таможенных барьеров, интеллектуальные, трудовые, минерально-сырьевые ресурсы, часть газового рынка, приоритетное право на участие в приватизации активов.
Предоставив «безвиз», ставший единственным реальным достижением киевской власти, Брюссель приобрел еще один рычаг давления на Украину в виде возможности приостановить действие этого самого «безвиза».
Евросоюз, очевидно, не заинтересован в дальнейшей дестабилизации Украины, потому не оказывает поддержки «Михомайдану» и настаивает на полной имплементации Минских соглашений (это в перспективе поможет вернуть часть утраченных позиций на российском рынке).
Наряду с американским капиталом, европейский капитал планирует расширять экспансию в энергетический сектор Украины, а в перспективе — принять участие в приватизации украинского чернозема.
Россия
Интерес России не раз озвучивался провластными российскими экспертами в эфирах федерального ТВ. В Москве считают, что Украина должна быть внеблоковым государством, бесперебойно выполняющим транзитную функцию (впрочем, постепенно Украина лишается транзитного потенциала по мере введения в эксплуатацию обходных маршрутов — прим. RuBaltic.Ru).
Конфликт в Донбассе должен завершиться полной имплементацией Минских соглашений, что, с одной стороны, может дать Москве инструмент влияния на киевскую власть (через политико-правовой особый статус Донбасса), а с другой — позволит смягчить западные санкции.
Но реализация «Минска-2» — путь отнюдь не быстрый. Пока же Россия, наряду со странами Евроатлантики, принимает участие в «переманивании» к себе высококвалифицированных специалистов из Украины — преимущественно ученых и инженеров в сфере машиностроения и ВПК.
Польша
Главный интерес Варшавы в происходящем на Украине — приток дешевой рабочей силы. Дешевая непритязательная рабочая сила из Украины, способная ассимилироваться меньше чем за поколение и замещающая эмигрировавших в Западную и Северную Европу поляков, — один из факторов, благодаря которым Польша рассчитывает на экономический рост в ближайшие годы: так, по данным Польского союза предпринимателей и работодателей, Польше для роста ВВП необходимо дополнительно 5 млн человек в течение следующих 20 лет. Кроме того, мотивируя свое решение наплывом украинских мигрантов, польские власти категорически отказываются размещать на своей территории ближневосточных беженцев, чья социализация в польском обществе представляется более чем проблематичной задачей.
С приходом к власти в Польше правоконсервативной партии «Право и справедливость» произошло обострение украинско-польских отношений. Варшава грозит блокировать европейские устремления Киева, если последний не пересмотрит политику глорификации представителей ультранационалистического движения 1930–1940‑х годов прошлого столетия.
В случае дальнейшего ухудшения отношений с Киевом в Варшаве могут всерьез задуматься о перспективах реституции собственности на входящих в состав межвоенной Польши западных землях нынешней Украины. Глава Всеукраинского объединения «Свобода» Олег Тягнибок недавно предупредил о возможности начала такой процедуры: «Вспомните мои слова, уже недалеко то время, когда нам будут в судебном порядке выставлять претензии, что где-то тут во Львове или в Луцке, в Ужгороде такой-то дом когда-то принадлежал какому-то господину из Польши или из Венгрии».
Прибалтика
Странами Балтии Украина рассматривается прежде всего через призму отношений с Россией. Страны Балтии ратуют за более интенсивное вовлечение военно-политических институтов Евроатлантики в конфликт на Украине и за ужесточение антироссийских санкций. Шутка ли: Прибалтийские государства остаются последними союзниками Киева на Европейском континенте — за 2017 год Порошенко успел посетить и Вильнюс, и Ригу, и Таллин.
Но даже государства Прибалтики порой критично оценивают действия киевской власти: еще в декабре 2016 года в ходе визита в Киев Даля Грибаускайте заявила, что «коррупция составляет чуть ли не наибольшую угрозу, даже большую, чем российская угроза».
У стран Балтии имеются определенные экономические интересы на украинском направлении. В частности, Литва стала «автомобильным офшором» для Украины, а украинцы стали наибольшей «трудовой диаспорой» в Литве. Постепенно растет количество украинцев в Эстонии, которые предпочитают регистрировать бизнес в этой стране. В обозримой перспективе данные тренды будут сохраняться.