22 декабря Совет Безопасности ООН принял шестую в 2017 году санкционную резолюцию против КНДР № 2397, ставшую ответом на испытание Пхеньяном 29 ноября баллистической ракеты. Предшествующими санкциями (авторами проектов резолюций СБ ООН всегда выступали США) Северная Корея была лишена 2,3 млрд. долларов ежегодной экспортной выручки, то есть почти всех экспортных доходов от экспорта, а под давлением США более двадцати стран, включая Испанию, Италию, Португалию, Перу, разорвали с ней дипломатические отношения. Резолюция от 22 декабря 2017 г. накладывает дополнительные, крайне тяжёлые ограничения на КНДР. Только объёмы ввоза нефтепродуктов в эту страну уменьшатся по сравнению с нынешними показателями, уже жёстко сокращёнными, на 85% и не смогут превышать 500 тыс. баррелей в год.
У аналитиков не вызывает сомнения, что конечная цель администрации Д. Трампа – ликвидация КНДР. В Вашингтоне рассчитывают удушить Северную Корею с помощью непроницаемой экономической блокады. Советники Трампа надеются, что костлявая рука голода заставит Пхеньян капитулировать. Если это не сработает, будет задействован военный вариант.
Откровенных высказываний на этот счёт предостаточно. 19 сентября 2017 года на 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН Трамп заявил: «США очень терпеливы, США сильны, но если нас вынудят защищаться или защищать наших союзников, у нас не останется выбора, кроме как полностью уничтожить Северную Корею…» Днём раньше постоянный представитель США в ООН Никки Хейли указала: «Если Северная Корея продолжит свое безрассудное поведение, если Соединённым Штатам придется каким-либо образом защищаться или защищать своих союзников, Северная Корея будет уничтожена». С замечательной откровенностью высказался советник Белого дома по внутренней государственной безопасности Т. Боссерт: «У США нет других опций, кроме как заморить народ Северной Кореи голодом до смерти».
Подчеркнём: действия администрации США в отношении КНДР полностью соответствуют понятию «геноцид», как его определяет «Конвенция о предупреждении и наказании за преступления геноцида», принятая Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1948 года [резолюция 260 Ф (III)]. Речь идёт о «предумышленном создании жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение» определённой национальной группы.
Ряду обозревателей бросился в глаза поразительный факт: когда Трамп с трибуны 72-й Генеральной Ассамблеи ООН заявил: «Мы не остановимся перед тем, чтобы полностью уничтожить Северную Корею» (не политический режим КНДР, а всё 25-миллионное население этой страны!), в международной аудитории, состоявшей из глав государств и высокопоставленных официальных лиц, не нашлось никого, кто указал бы американскому президенту на абсолютную недопустимость геноцида народа страны-члена ООН.
Вашингтон ведёт линию на ликвидацию КНДР с методичностью бульдозера. Вслед за каждым северокорейским ракетно-ядерным испытанием моментально появляется заранее подготовленный американцами вариант резолюции СБ ООН, который и принимается, знаменуя очередной успех дипломатии США. На наш взгляд, недостаточно решительное сопротивление китайских и российских дипломатов, которым в ходе обсуждения проектов данных документов удаётся лишь смягчить их отдельные, периферийные пункты, не меняют положения дел. Американцы раз за разом приближаются к искомому ими результату.
Нас тревожат не только действия США, но и линия российской дипломатии. В СБ ООН и на других авторитетных международных площадках российские представители постоянно повторяют, что целью политики РФ является ликвидация северо-корейских ракетно-ядерных программ, но не нанесение ущерба гражданскому сектору экономики, не снижение жизненного уровня населения КНДР. Начиная с сентября 2017 г. в СБ ООН при обсуждении резолюции 2375, принятой 1 сентября, представитель России в Совбезе В. Небензя начал последовательно отстаивать справедливый тезис: потенциал санкций против КНДР исчерпан, санкции не способны решить ядерную проблему Северной Кореи, а только обостряют ситуацию, приближая угрозу войны. Эту же мысль не раз высказывал С. Лавров: «Мы не можем поддерживать тех идей, которые некоторые наши партнёры продолжают вынашивать и которые направлены буквально на экономическое удушение Северной Кореи со всеми негативными, трагическими гуманитарными последствиями для граждан КНДР…»
Ещё более убедительно высказался об этом президент В. Путин. Начиная с его знаменитой фразы («Северокорейцы будут траву есть, но от ядерной программы не откажутся»), произнесённой на Восточном экономическом форуме во Владивостоке в начале сентября, российский президент с глубоким знанием предмета указывает на ответственность западных партнёров за срыв шестисторонних переговоров по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова, в том числе главного достижения этих переговоров – Совместного заявления от 19 сентября 2005 года: «Когда мы обо всём уже почти полностью договорились, американцы стали выдвигать дополнительные требования, не зафиксированные в соглашении». Этот анализ в развёрнутом виде был дан и на большой пресс-конференции В. Путина 14 декабря 2017 г.
То есть на уровне политических заявлений реализуется курс на бескомпромиссную критику линии США, состоящей в стремлении удушить КНДР путём беспредельного расширения санкций и тотальной экономической блокады 25-миллионов человек при отказе от диалога с Пхеньяном.
Да, Россия глубоко заинтересована в денуклеаризации Корейского полуострова, соблюдая свои обязательства как одного из депозитариев Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) поддерживать этот документ и режим глобального нераспространения в целом, чем и оправдывается голосование российского представителя за упомянутые выше резолюции СБ ООН. Смущает другое. Параллельно этому принципиальному курсу мы нередко наблюдаем не соответствующие ему дипломатические шаги. Как правило, представители РФ, решительно осудив в ходе обсуждения разработанные Вашингтоном проекты документов в СБ ООН за их односторонность, бесперспективность, за саботаж ранее принятых документов, которые обязывают возобновить переговорный процесс, в конце концов поддерживают упомянутые резолюции.
Между словами и действиями образуется зазор. В памяти многомиллионной российской и зарубежной аудитории были ещё свежи чеканные формулировки президента РФ с критикой опасного курса Запада против КНДР, прозвучавшие на большой пресс-конференции 14 декабря, а уже 22 декабря российский представитель проголосовал за очередную резолюцию 2397 СБ ООН, подготовленную американцами, которая, безусловно, приведёт к существенному снижению жизненного уровня населения КНДР. Ещё летом 2017 года в Москве звучали утверждения о том, что вопрос о северокорейской рабочей силе, плодотворно работающей в России, является «красной чертой», что нельзя сокращать этот рабочий контингент, поддаваясь внешнему давлению, а, поддержав резолюцию 2397, российская сторона согласилась выслать всех северокорейских рабочих в течение двух лет. И МИД РФ традиционно отметил: «Вновь вынуждены подчеркнуть, что упор Вашингтона на широкоохватные международные рестрикции в ущерб поиску устойчивых политико-дипломатических развязок не будет способствовать решению накопившихся проблем и нормализации обстановки в этом регионе… Очевидно, что устаревшие, показавшие свою неэффективность алгоритмы решения ядерной проблемы Корейского полуострова результатов не дают. Изоляция и давление должны уступить место диалогу и переговорам». Да, должны.
Образовавшийся зазор между словами и действиями внимательно отслеживается не только друзьями России, но и теми, кто рассматривает Россию как противника. И никаких сомнений в том, что в определённый момент США введут в этот зазор все свои ресурсы.
Интересы США предельно ясны. Ликвидация КНДР – их постоянная стратегическая задача, начиная с 1950 года. Однако Россия всегда исходила из собственного стратегического интереса: каким бы малоприятным ни казался определённой части российского общества режим КНДР, эта страна прикрывает российскую границу, служит важным буфером между территорией РФ и американским войсками в Южной Корее, увеличивает глубину российской обороны на Дальнем Востоке. Да и скромные, но вполне реальные экономические интересы в Северной Корее у России тоже имеются. И совершенно ясно, что в случае исчезновения государства КНДР американские войска быстро окажутся на российской границе напротив Хасана.
Сегодня действиями международной антипхеньянской коалиции во главе с Соединёнными Штатами Северную Корею подводят к грани, за которой начнётся борьба не только за военно-политическое, но и за физическое выживание части корейского народа. Конечно, КНДР – государство с очень своеобразной политико-экономической системой, своеобразными формами мобилизации населения, способное, удивляя мир, развиваться в условиях почти полной изоляции; оно будет долго, упорно сопротивляться внешнему давлению, но это – тема отдельного разговора.
Нам неизвестны возможные хитросплетения и сложные манёвры большой политики и высокой дипломатии, но практика показывает, что поддержка Россией Соединённых Штатов на одном направлении никогда не приносит ей выигрыша на другом. Достаточно вспомнить согласие Москвы на введение бесполётной зоны в Ливии в марте 2011 года. Россия не получила за это ничего, а государство, с которым у неё было взаимовыгодное сотрудничество, исчезло с географической карты мира.
Курс США на ликвидацию КНДР, поставивший последнюю перед необходимостью создания собственного ядерного оружия, оставил миру только две опции. Или КНДР выживет и останется с ядерным оружием, для характеристики которого державы найдут специфические, ранее не встречавшиеся дипломатические формулы и выработают адекватные нормы контроля за этим оружием в рамках нового типа отношений с Пхеньяном, – или Северная Корея исчезнет в огне войны, которая может превратить Корейский полуостров в радиоактивные руины.
Для России последствия такой войны будут тяжёлыми, особенно в случае использования в ней ядерного оружия: российский Дальний Восток покинет последнее население, а планам Москвы как тихоокеанской державы не суждено будет сбыться. При худшем варианте Россия может потерять выход на Тихий океан. Политика поддержания статус-кво на Корейском полуострове, включая сохранение мира и самой КНДР, отвечает интересам России сегодня больше, чем когда-либо, если учесть скорость развития военных технологий США и неуклонное развёртывание американской системы ПРО. Эти и другие угрозы в случае уничтожения КНДР появятся на российских границах.
Минусы тенденции на удушение КНДР очевидны. И напрягая все наши скромные профессиональные знания Кореи, мы не находим никаких плюсов, способных компенсировать ущерб стратегическим интересам России от исчезновения КНДР. Ущерб будет международным: ликвидация КНДР явится заключительной фазой пересмотра итогов Второй мировой войны в Азии.
Мы высоко оцениваем активность российской дипломатии в 2017 году, направленную на мирное урегулирование корейского кризиса. Важнейшим шагом стало Совместное заявление МИД РФ и КНР от 4 июля 2017 г., призывающее КНДР и США к «двойной заморозке», к немедленному снижению уровней военной активности и началу диалога. Однако администрация Трампа даже не обратила внимания на этот план. Пекину и Москве остро необходимы новые инициативы, способные повлиять не столько на КНДР, сколько на США, с целью усадить их за стол переговоров.
Александр Воронцов, ФСК