… и в результате оказался в плену им же придуманных комплексов
На протяжении целых десятилетий русским пытались навязать комплекс экономической неполноценности.
Сначала, в 1990-е нас убеждали в том, что советская экономика «не способна производить конкурентоспособную продукцию и качественные товары народного потребления», потому что она носит «не рыночный характер».
В 2000-е, пройдя через сложные испытания, Россия сформировала полноценную рыночную экономическую модель, с преобладанием частной собственности на средства производства и отсутствием централизованного планирования. Но Запад тут же нашел новый повод для обвинений. Западные политики и экономисты заговорили о «нефтяном проклятии». Якобы, российская экономика «лишена каких-либо экономических перспектив» потому что носит «сырьевой характер».
2018 год. В России активно развиваются атомная энергетика, машиностроение, металлургия, микроэлектроника. Но, несмотря на это, Запад все равно говорит об «отсталости» российской экономики. И изобретает для этого все новые и новые «аргументы».
Последний – в России якобы «нет индустрии знаний с инновационным сектором, венчурным бизнесом и высокими технологиями». Такое обвинение выдвинуто в «экспертном докладе» агентства «Bloomberg» с «прогнозом» на 2018 год. Авторы документа утверждают: российская «индустриальная» («отсталая») экономика «обречена на проигрыш» в «конкурентной войне» с западной – «постиндустриальной», «инновационной». А «проигрыш» ей якобы «обеспечен» тем, что она «не способна обеспечить высокое качество жизни».
Примечательно: при этом ни слова не говорится о том, что западное «высокоразвитое, постиндустриальное общество» существует исключительно за счет развивающихся стран – таких как Китай, Индия, Россия, Бразилия, Индонезия и др. Именно развивающиеся экономики сегодня формируют львиную долю материальных благ, которые потребляет «золотой миллиард».
Сам же Запад давно уже не производит большинство технологий и товаров народного потребления. Еще в 1970-1980-е годы он пережил процесс деиндустриализации. И теперь основные производственные мощности, обеспечивающие «золотой миллиард» расположены в Азии.
Правда, западные экономисты преподносят это в качестве высшего достижения. Якобы главное в «современной экономике» – это не производство, а сфера услуг. Ее превалирование отделяет «постиндустриальные» экономики от «отсталых, индустриальных».
Причем, речь идет не обо всех услугах. Иначе бы пришлось признать, что Российская Федерация ненамного отличается от Запада. За счет сферы услуг формируется 61% ВВП России против 65% ВВП у Германии, 74,5% ВВП у Великобритании, 77% ВВП у США. По этой причине западные экономисты исключают такие сектора как торговля, бытовое обслуживание и целый ряд других из общих расчетов при определении, является ли экономика «постиндустриальной» или нет. Базовым же сектором «инновационной» экономики почему-то называется «разветвленная сфера финансовых услуг».
А фактически на первый план при определении конкурентоспособности страны в экономическом отношении выдвигаются ее возможности кредитования.
Есть у тебя неконтролируемый никем печатный станок, можешь навязывать миру глобальные финансовые пирамиды – значит ты «конкурентоспособный», а твоя экономика «инновационная».
Нет – твоя экономическая модель «отсталая», «неконкурентоспособная».
Правда, когда западные экономисты говорят о «постиндустриальной экономике» (под которой фактически скрывается доминирование на рынке финансовых спекуляций) то не упоминают об одном существенном моменте.
Любая финансовая пирамида – долларовая, биткоиновая или же тюльпановая (как в XVII веке) – возможна при постоянном притоке участников. И эти участники должны быть реальными производителями материальных благ.
А если эти производители не будут больше участвовать в финансовых пирамидах?
Тогда вся современная финансовая архитектура рушится. А вместе со своим обвалом она порождает целую массу социальных проблем.
Согласно расчетам самих западных экономистов, современная «постиндустриальная» экономика обеспечивает относительно высокую занятость своего населения только за счет эксплуатации других стран и осуществления глобальных спекуляций. Если возможности для финансовых спекуляций исчезнут, то в странах ЕС от 40 до 60% трудоспособного населения окажется безработным. В США и Великобритании эта цифра будет еще выше – около 70% трудоспособных граждан этих стран. И это лишь самые оптимистичные расчеты.
Фактически, речь идет о возможности самой настоящей социальной катастрофы на Западе.
Наконец, хотелось бы ответить на вопрос: возможно ли в современных условиях обеспечение высокого качества жизни вне спекулятивной экономической модели?
Советский опыт и опыт стран с «нефтяным проклятием» показывает, что да.
За счет экспорта нефти и газа свое экономическое процветание и высокий уровень жизни населения обеспечили Норвегия, Саудовская Аравия.
Отбросив внутри у себя принципы «постиндустриальной экономики» активно наращивает производство и экспорт энергоресурсов Великобритания. В Лондоне прекрасно понимают, что финансовые пирамиды и спекуляции не бывают долговечными. Да и Соединенные Штаты пытаются вернуть себе статус глобального экспортера углеводородов.
Еще одна модель обеспечения высокого качества жизни – советская. Показательный факт, только плановая экономика с господством государственной собственности на средства производства позволила решить жилищный вопрос. А ведь обеспечение человека жильем – это главный показатель высокого качества жизни. И это не говоря о всеобщей занятости.
Ничего подобного не смогла создать ни одна другая экономика в мире на протяжении всей истории в человечества.
Конечно, Запад может и дальше продолжать попытки навязать другим «комплекс экономической неполноценности».
В этом случае остается только напомнить одну аксиому из сферы психологии: каждая попытка продемонстрировать кому-то свое пренебрежение, превосходство лишь обнажает наличие собственной ограниченности, неполноценности.