Зигмар Габриэль обвинил США во враждебной политике
Как я и предполагал, довольно бестактные угрозы в адрес немецкого бизнеса, сделанные видным укродипломатом Павло Климкиным в присутствии Зигмара Габриэля, без последствий не остались. Вернувшись из Киева, глава МИД Германии сделал ряд пророссийских, а значит, антиукраинских заявлений. Во всяком случае, на Украине его выступление на приеме Восточного комитета немецкой экономики восприняли так.
Один из главных его тезисов — санкции против Москвы пора отменять. Постепенно, шаг за шагом. «Идея, что только при 100-процентной реализации минских соглашений должно последовать единоразовое 100-процентное снятие ограничений, оторвана от реальности», — цитирует министра газета Handelsblatt.
Ну что, есть еще местечко на «Миротворце»? А то у меня еще куча кандидатов — например, все, кто присутствовал на приеме. И из других стран могу подтянуть.
Потому как Габриэль не единственный европейский политик, который высказывается в конструктивном ключе. Днем раньше его австрийская коллега Карин Кнайссль рассказала газете Kurier, что санкции Запада дали осечку в России. По ее словам, они оказались неэффективным инструментом и элементарно не сработали.
А 1 января в интервью The Wall Street Journal министр иностранных дел Франции Брюно Ле Мэр призвал наращивать взаимодействие с Москвой, чтобы быть готовыми к тому моменту, как санкции будут отменены.
Эти с Климкиным еще совместных пресс-конференций не проводили. А то бы высказывались без этих дипломатических реверансов, а более однозначно, как Габриэль.
В общем, идея снятия антироссийских санкций давно бродит по Европе. Зигмар Габриэль не случайно вспомнил о ней именно на встрече с капитанами немецкого бизнеса — именно они подталкивают своих политиков вернуть все как было до 2014 года. Иначе в Россию придут китайцы, индийцы и другие шустрые конкуренты, а немцы останутся у разбитого корыта. Что, собственно, уже и происходит.
Но если честно, эти страдания европейских политиков и бизнесменов меня волнуют мало. Как-то так получилось, что рестрикции их заботят куда больше, чем нас. Вот пусть и разбираются между собой.
Я даже не уверен, что после того как все будет отменено, мы с радостью распахнем свой рынок, который, оправившись от первого шока, давно успел приноровиться к новым условиям и со временем стал чувствовать себя более-менее комфортно. За эти четыре года мы стали опытнее и прижимистее. Вспомните Эрдогана, который несколько раз уговаривал Путина пустить к нам его овощеводов, да так до конца и не уговорил.
Гораздо интереснее пробросы Зигмара Габриэля по поводу США. Очень глубокую обиду затаили европейцы на своих союзников, когда окончательно поняли, что американцы решают свои экономические проблемы за их счет. Оцените, как звучит:
Я считаю, что Европа не должна допускать, чтобы США проводили стратегию, которая делает нас экономическим противником, а иногда и экономическим врагом.
Глава немецкого МИДа назвал неприемлемыми американские ограничительные меры, введенные в августе прошлого года, которые затрагивают интересы европейских компаний. Речь, если кто забыл, об откровенном противодействии Вашингтона строительству газопровода «Северный поток – 2», в котором кровно заинтересована Германия. Президент США получил право накладывать санкции на физических и юридических лиц, которые намерены инвестировать в строительство российских экспортных трубопроводов более пяти млн долларов в год или предоставлять этим проектам услуги, технологии, оказывать им информационную поддержку.
Американцы не просто нагло лоббируют интересы своих сланцевиков на политическом уровне. Они хотят решить еще одну проблему — пытаются заставить европейцев покупать их дорогой газ, который неизбежно отразится на себестоимости производства и уничтожит тот же немецкий бизнес как серьезного конкурента на глобальном рынке.
Смысл почти сенсационного заявления Зигмара Габриэля в том, что американцы вынуждают Германию и Европу защищаться. До недавнего времени нерушимый союз западных держав дал трещину, которая каждый день становится все глубже. Это совершенно новый, непривычный ни для них, ни для нас вариант мироустройства.
Думаю, пока никто не в состоянии спрогнозировать, чем закончится это трансатлантическое противостояние. Пойдет ли Берлин до конца, поможет ли ему в этой неравной борьбе Париж?
Ответ не так прост, как кажется. Выбор-то у европейцев безрадостный — между мучительной экономической войной с Вашингтоном, в которой им практически невозможно выиграть, и расстрелом без сопротивления.
Я бы на их месте помучался.