Вначале — любопытное сообщение из Дели: Индия откроет в предстоящие четыре года 18 новых дипломатических миссий в Африке. Надо признать, что такого рода информация часто остается для нас как бы незаметной на фоне международных потрясений и выяснения отношений “на западном фронте”. А зря. Потому что речь о тихом, не очень заметном росте державы с глобальными интересами, при этом мировом лидере по одному очень хорошему показателю — скорости роста экономики.
Взгляд на турнирную таблицу
Новости о том, что, видимо, теперь самая быстрорастущая в мире экономика не Китай, а Индия, появились в оценках Всемирного банка и прочих международных институтов еще в январе. В нынешнем месяце, после публикации статистики в Дели, они стали официальными, и глобальная дискуссия на эту тему разгорается нешуточная. В основном, конечно, о том, получится ли у индийцев то, что им давно предсказывали, — мировое лидерство, пусть и не единоличное. Предсказуемым образом активнее всего на эту тему высказываются китайцы — но и сами индийцы тоже. Торопиться с выводами нам необязательно, потому что речь идет о перспективах на предстоящие 20-30 лет, но думать на эту тему следовало еще годы назад, когда Индия начала меняться.
Но сначала цифры. В Дели подтвердили, что индийская экономика росла темпами в 7,2% с октября по декабрь 2017 года. Китай за тот же период прибавил только 6,8%.
Заметим, что Индия в последние пару лет уже обгоняла по этому показателю КНР, а потом отставала. Так они и идут голова в голову.
Эффект от процентов прежде всего психологический. Скажем, это успех правительства премьер-министра Нарендры Моди, известного как отличного менеджера национального развития. Получается, что он хорошо ведет дела и во главе целой страны — после такой же работы в штате Гуджарат.
Правда, 1% прироста ВВП Китая заметно больше по объему (в долларах или штуках товара), чем 1% индийского ВВП. Больше то ли в два с половиной, то ли в пять раз: смотря как считать.
Здесь надо смотреть на всю линейку мировых лидеров и на то, как их определяют. Есть две системы подсчета — номинальная в долларах и по паритету покупательной способности валюты. По первой методике лидирующая в мире экономика — все-таки пока США, Китай на втором месте. По второй лидер уже Китай, США вторые.
Кстати, Россия числится на 13-м месте по первой методике (поднявшись за время санкций на одно место) и на шестом — по второй. В любом случае Россия позади Индии: та седьмая по одной системе и третья по второй (хотя стоит помнить, что и населения в нашей северной стране в девять раз меньше).
Как бы то ни было, по “гамбургскому счету” Индия изготовилась оттеснить США на третье место и может в обозримом будущем начать конкурировать с Китаем за первенство в турнирной таблице.
Вообще-то места в ней — это не только психологический эффект. Речь о мобилизационных возможностях нации, о способности ее руководства аккумулировать средства и не только, допустим, финансировать какие-то крупные военные программы, а еще и направлять серьезные ассигнования для дальнейшего экономического роста. При этом понятно, что большая экономика — это всегда нечто глобальное, а не замыкающееся в национальных границах: с ней надо считаться всем. То есть индийские рекорды скорости когда-нибудь приведут к переменам для всех нас.
В КНР категорически заявляют, что их не огорчает уступка титула “самых быстрых”. Мы с вами находимся на разных стадиях развития, напоминают они индийцам. Китай уже прошел стадию быстрого роста, когда очень много значила дешевая рабочая сила. Так что Индии надо учиться у Китая (например, развивать инфраструктуру), а Китай с удовольствием поучится чему-то у Индии.
Заметим, что внутри самой Индии идея учиться у Китая тоже выглядит очевидной, она общеупотребима. Причем, например, как раз в инфраструктуре. Дело в том, что Моди считает очень важным последовать примеру Китая по части скоростных железных дорог. И вот вам пламенный материал в индийской газете насчет массового сопротивления таковым.
Из него следует, что сопротивляются как угодно, но чаще ссылаясь на экологический ущерб (как здесь не вспомнить Химкинский лес). В итоге часть строек в столице замерла, люди из-за пробок не могут попасть в аэропорт, что означает потери для экономики. Правда, стране и аэропортов не хватает — как терминалов, так и взлетных полос.
А еще есть особая форма сопротивления — когда говорят, что “бедные не смогут ездить на скоростных поездах”. Конечно, не смогут — и самолетами не пользуются. А бедных в Индии очень много. Но бурный экономический рост никогда не касается всех сразу.
Пока что “революция Моди” продолжается: ее питают молодежь и женщины, люди, желающие национального и религиозного (а конкретно индуистского) возрождения страны. Но ее очевидные успехи не гарантируют, что на следующих всеобщих выборах в 2019 году власть не поменяется. А это вредит росту и развитию.
Индия сейчас во многих отношениях находится там, где Китай был в конце 1980-х годов: протесты против неравномерного развития, борьба с остатками политических течений прошлого. В итоге в Индии еще может произойти собственный Тяньаньмэнь.
Есть такая книга — “Мечтатели. Как молодые индийцы меняют свой мир”, она сейчас популярна за Западе. Ее автор напоминает, что между 2010 и 2050 годами городское население Индии вырастет на 500 миллионов, в основном за счет молодых; и это при том, что сейчас система образования в развале. Сорок процентов опрошенных от 14 до 18 лет не могут назвать время, глядя на часы, а 36% не знают, какой город — столица Индии. Это бомба для будущего развития. В Китае такой ситуации не было.
Тем не менее в тех же США есть оценки, что скоро “век Китая” (то, что мы переживаем сейчас) может смениться “веком Индии”. Китайцы вежливо улыбаются.
Но одновременно замечают: вот и в Африке индийцы стали более заметны.
Дмитрий Косырев, РИА