Кто-то скажет, что говорить о новом ближневосточном альянсе России, Турции и Ирана еще рано. Мне же представляется, что время настало. Чем же в исторической перспективе является намечающийся новый альянс?
Встреча лидеров России, Турции и Ирана, прошедшая в Анкаре в конце прошлой недели, – еще один сигнал быстро меняющейся политической реальности.
Еще недавно Турция была форпостом американской политики на границе Европы и Азии. Еще недавно в отношениях между Ираном и Турцией лежала непроходимая пропасть. А чем был на Ближнем Востоке российский фактор еще каких-то несколько лет назад? Чуть более чем ничем.
Война в Сирии изменила все. И изменила стремительно. Ближневосточная эпопея неоконов, которая началась первой иракской войной Буша-старшего, растворилась в песках Сирии, как растворился там же пресловутый ИГИЛ.
Мы прекрасно помним, как по итогам первой иракской войны 1990–1991 гг. американский президент с трибуны ООН заявлял миру о победоносном шествии «нового мирового порядка» во главе с США. В начале 2018-го черты «нового мирового порядка» просматриваются скорее во встрече России, Турции и Ирана.
А новый американский президент и вовсе заявляет о намерении оставить Ближний Восток: американские солдаты слишком дорого обходятся правительству Соединенных Штатов, а у Америки сегодня полно и своих хлопот.
Как бы мы ни оценивали слова Дональда Трампа, эксцентричного политика и хваткого бизнесмена – ведет ли он торг с Саудовской Аравией, шлет ли сигналы Владимиру Путину или действительно затеял отступление с земли Евразии, произошедшие за четверть века изменения не могут не поражать.
После второй войны в Ираке, развязанной кликой неоконов Буша-младшего, после взрывов «арабской весны», ввергнувшей арабский мир в хаос, и особенно – после появления на руинах Ирака и Сирии «Исламского государства», грозящего обратить весь Ближневосточный регион в адский портал Апокалипсиса, кто мог ожидать, что в 2015 году Россия войдет в Сирию? Что в конце 2017-го с ИГИЛ будет в основном покончено? И что расстановка сил на Ближнем Востоке изменится столь радикально?
На наших глазах фактически создается новая политическая ось, которая вполне способна взять на себя ответственность за стабильность Ближневосточного региона.
На наших глазах выстраивается совершенно новый «мировой порядок», прямо противоположный устремлениям обоих Бушей и их пламенных друзей-неоконов. Мировой порядок – без присутствия США в принципе. Мировой порядок, основанный на прямо противоположных глобализму началах.
Кто-то скажет, что говорить о новом ближневосточном альянсе России, Турции и Ирана еще рано. Мне же представляется, что время настало и что именно сегодня пора изучать историю вопроса.
Чем же в исторической перспективе является намечающийся новый альянс?
Перед нами, в сущности, три великие традиционные империи: Персидская, Османская и Российская. Три империи, имеющие притом непосредственное отношение к Священной Римской империи, то есть к Византии.
Обратимся сперва к Ирану. В VII веке, после долгих изнурительных войн за господство в Азии, Персидская империя была побеждена византийским императором Ираклием, а вскоре попала под влияние нового духовного гегемона Азии – ислама. В мусульманском обличье Персия продолжала оставаться одним из политических и культурных центров мира.
В XVI веке империя Сефевидов включала в себя земли Ирака, Афганистана, Пакистана, Азербайджана, части Армении и Грузии, простираясь от Тигра до Инда и до берегов Каспия.
В XX веке империя персов, уже изрядно потускневшая, становится ареной борьбы Англии и России. В 1918–1919-м Иран полностью оккупируют англичане. Во время Второй мировой войны Иран подвергается новой оккупации союзниками… В 1953-м американцы подготавливают и осуществляют в Иране государственный переворот с целью предотвратить национализацию нефтяной промышленности, предпринятую правителем страны Моссадыком.
Наконец, антиамериканская национальная революция 1979-го восстанавливает суверенитет и национальную идентичность Ирана.
Сегодня Иран – один из важнейших азиатских центров силы. Одна из немногих стран (помимо Ирана это еще Куба, Северная Корея и Сирия), не имеющая на своей территории центробанка, то есть не подчиняющаяся международной финансовой олигархии. Страна, чтущая свои древние имперские традиции, вплоть до революции 1979 г. сохранявшая в самоназвании даже самое имя империи.
Обратимся к Турции. По сравнению с персидской цивилизацией, насчитывающей пять тысяч лет, Турция гораздо моложе. На мировую арену турки-сельджуки вышли лишь в начале второго тысячелетия нашей эры и сразу проявили себя мощной, имперообразующей силой.
Захватив в 1453 г. Константинополь, османы объявили себя продолжателями Византийской империи – и действительно в политическом и культурном плане честно старались соответствовать унаследованной ими великой культуре.
XX век Турции оказался во многом схож с российским. Младотурецкая революция была порождением тех же сил, что и революции в России. Она проходила под теми же лозунгами «свободы, равенства, братства», помогали готовить ее те же деньги американских банкиров, а пожинали ее плоды те же до боли знакомые лица: Парвус и его ученик Троцкий.
Сегодня Турция преодолевает тяжкое кемалистское наследие, выходит из-под влияния США и международной финансовой олигархии и вновь начинает ощущать себя независимой, самобытной политической силой – то есть империей…
Одним словом, проходит тот же путь, что и сегодняшняя Россия.
Итак, если XX век был уничтожением имперской идентичности, имперских традиций, то в возникающей на наших глаза оси России, Турции и Ирана мы видим их возвращение.
Что ж, не будем бояться слова «империя».
Страх этот внушили нам те силы, которые и уничтожали в ХХ веке традиционные империи с помощью революций и мировых войн. Империя – это единственный гарант мира без войн. Империя – это защитница культуры и национальной идентичности составляющих ее народов. Империя – единственная защита народов от власти международной олигархии.
Международные финансовые круги понимали, что, лишь уничтожив империю можно уничтожить религию и семью; что, лишь уничтожив религию и семью, можно уничтожить национальную культуру; и что, наконец, лишь уничтожив культуру, можно обратить человека в бессмысленного и безвольного раба своих инстинктов, а народ – в бессмысленное стадо, которое легко подчинить идеалам «кредита» и «банковской карты».
Еще лет десять назад всем нам казалось, что реализация этих планов близка к завершению, и новый мировой порядок, объявленный Бушем-старшим, вот-вот будет построен.
И вот на наших глазах возникает нечто совершенно иное. На наших глазах обретает силу новая ось: Москва – Тегеран – Анкара. Новая имперская ось, способная положить предел «творческому хаосу» неоконов.
#{author}Конечно, это лишь первые шаги. Еще остаются реальностью сложные отношения между Анкарой и Тегераном… И сложнейший курдский фактор, способный стать мощным дестабилизатором всего региона…
Однако все это в конце концов преодолимо. Главное, у мира появилась надежда. У мира появился шанс. Главное, что мир, еще десять лет назад готовый упасть, как созревший плод, в цепкие лапы международных финансистов, оказывается, готов к деятельному сопротивлению. Готов к реваншу. И что самое интересное еще только начинается.
Владимир Можегов, ВЗГЛЯД