По мере публикации деталей торговой сделки США и КНР, триумф Трампа превращается в пиррову победу
Как и следовало ожидать, на американо-китайских торговых переговорах никакого чуда не случилось. Просто в пиар-службе президента США решили изобразить очередную «перемогу», но Китай горячие головы решительно остудил. Никаких уступок на 200 млрд. долл. не было и нет. Дефицит торгового баланса США с КНР по прежнему составляет 375 млрд. Единственный достигнутый успех переговоров сводится к обоюдному пониманию нежелательности прямой торговой войны. На этом все.
Однако тут кроется весьма важный момент, как раз из категории – так кто же кого в итоге победил. И получается так, что лидером, правда только по очкам, оказался как раз Пекин. Вашингтон столкнулся с обширным негативом оборотной стороны заявленных им санкций. Выбивая из китайцев доллар, сами американцы в результате теряли два, что делало такую войну занятием достаточно глупым. Так что отказ от нее это явно победа спокойной позиции Китая, чем результат медийной атаки США. Впрочем, дело не в том, кто кого переупрямил, куда интереснее, о чем стороны продолжают договариваться и к чему эти договоренности могут или не могут привести.
Судя по всплывающим сейчас в американской прессе деталям, наши предположения о характере процесса оказались верны: Америка сумела убедить Поднебесную больше покупать, но была вынуждена для этого отменить ряд своих же ограничений.
К примеру, теперь Китай может купить в США до 50 млн. тонн сои, что на 20% больше ранее ему разрешенной квоты. Министерство торговли не позволяло брать больше потому, что на Китай и так приходилось свыше 30% ее сбыта за пределы США, что считалось угрозой для экономической безопасности. Теперь будет 36%, и это почему-то угрозой не считается. Сейчас важнее нарастить объемы и отжать долю рынка у ключевого конкурента – Бразилии. Однако тот факт, что биржевые цены на сою уже подскочили на 2,4% и продолжают расти, говорит, что дополнительных объемов ее производства в США нет. Речь идет преимущественно о перераспределении существующих квот. Значит, другим покупателям ее достанется меньше.
Аналогичная картина с хлопком, обеспечивающим Америке экспорт на 5,8 млрд. долл. в год. Попытавшись перекрыть китайцам доступ к внутреннему рынку хлопка-сырца, Вашингтон вдруг выяснил неприятное: КНР потреблял до трети производимых в США объемов, немногим меньше, чем главные покупатель – Вьетнам. А больше в мире покупателей такого масштаба просто нет. Можно ли считать победой Трампа его согласие отменить заявленное эмбарго и сохранить за Китаем квоты 2017 года в объеме 894 тыс. тонн – вопрос неоднозначный. Скорее нет, чем да. Причем китайцы за это заплатили всего лишь согласием остановить в ВТО расследование против незаконных американских субсидий на производство сорго, которого Китай закупает на 1 млрд. долл.
Считается американской победой и согласие КНР расширить закупки американского этанола, используемого в качестве топлива. В 2017 году Пекин забирал 86% общего объема его американского экспорта. Судя по открытым источникам теперь станет забирать около 95-98%. Это значит, что остальным его импортерам продавать станет нечего, следовательно, с ними проблема дефицита торгового баланса усложнится. В то же время, если сельхозпроизводители попытаются воспользоваться конъюнктурой и нарастить производство, то сделать это они могут лишь за счет снижения объемов выращивания кукурузы, для продовольственной корзины Америки имеющей чрезвычайно важное значение.
Как мы и предполагали, сумел Трамп продать китайцам и дополнительные объемы энергоносителей. В первую очередь СПГ. Точнее – продать воздух, так как Китай согласился к 2030 году выйти на приобретение в США сжиженного газа на 82 млн. тонн в год, в то время как собственные американские планы по наращиванию мощностей для сжижения к этому периоду обещают всего 42,5 млн. тонн. К тому же абсолютное большинство анонсированных заводов по производству СПГ запланированы к постройке на атлантическом побережье, в то время как китайцам они будут нужны на тихоокеанском. Так что “выигранные” тут примерно 20 млрд. долл. в год “сокращения дисбаланса”, по сути, являются лишь ожиданиями, которые имеют все шансы не сбыться.
В то время как китайцы этот “воздух” уже начали превращать в деньги. Во всяком случае, China Petrochemical Corp. получила разрешение построить СПГ на Аляске, а китайский Gas Holdings Ltd. – право на приобретение 3 млн. тонн СПГ в год на заводе Delfin в Мексиканском заливе. Это значит, что вопрос по поставкам СПГ в Европу закрывается окончательно. Все американские мощности переключаются только на Китай. То же самое касается всего нефтегазового экспорта США. Пекин “расширит” закупки как сырой нефти, так и попутного газа, становясь по нефти вторым, а по попутному газу крупнейшим партнером Америки.
Таким образом, у Трампа сократить дисбаланс с Пекином на примерно 100 млрд. долл. в год, скорее всего, получится, но победа начинает выглядеть пирровой. Потому что она носит исключительно сиюминутный и лишь перераспределительный харакер. Ни по одному из направлений США не располагают потенциалом по существенному наращиванию объемов производства. Даже с СПГ пришлось пустить в Америку китайский капитал.
Так что сэкономив на 100 млрд. с Китаем, Трамп примерно на такую же сумму увеличил дефицит с другими партнерами. С той лишь разницей, что их число больше, а потому негатив станет заметен меньше. Но, по сути, для общего состояния США результат особого значения иметь не будет. У Трампа не вышло заставить Китай больше покупать американских самолетов, станков или любого другого высокотехнологичного оборудования с высокой прибавочной стоимостью. Выходит так, что кроме сырья и топлива Вашингтону вообще оказалось Пекину нечего предложить.