Схватка бульдогов под ковром закончилась: битва за контроль над политикой ФРС выходит в открытую фазу
Тема ставки Федеральной резервной системы США только совершенно недалекому человеку кажется неактуальной. Мы живем в Бреттон-Вудской финансово-экономической системе, доллар США есть Единая мера стоимости в современной экономике, вся наша жизнедеятельность привязана к этой системе. Достаточно сказать, что получить кредит в банке (речь идет, как понятно, не о займе «до получки») можно только если ты предъявишь модель своего бизнеса (ну, как минимум, тщательно разработанный бизнес-план), который должен быть основан на экономическом прогнозе МВФ. Том самом МВФ, который до сих пор является главным стратегически-координационным органом Б-В. системы.
Поэтому тема важная. Так что недаром президент США Трамп, сразу после встречи в Хельсинки, поднял эту тему. Причем не один, а два раза (в официальном интервью и в своем твиттере). Кстати, отметим, что все рассуждения о «влиянии России» тут, прямо скажем, не совсем уместны: вопрос носит чисто экономический, объективный характер, тут вопрос стоит о выборе сценария развития и Россия повлиять на ситуацию не может в принципе, ну, разве что, открыто выложить свою оценку разных факторов. Другое дело, кто в США к этой оценке будет прислушиваться.
Для начала зададимся вопросом: а в чем, собственно, проблема? Проблема в том, что с 1981 года, начала политики «рейганомики», экономика вначале США, а потом и всего мира стимулировалась через рост частного спроса. Который, в свою очередь, обеспечивался не за счет роста реально располагаемых доходов (они в США с начала 70-х не росли и сегодня находятся на уровне 1957 года по покупательной способности), а за счет роста долговой нагрузки. При этом сама эта нагрузка компенсировалась за счет рефинансирования долга под все время уменьшающуюся стоимость кредита.
В частности, учетная ставка ФРС США упала с 19% в 1980 году (США боролись с инфляцией) до, фактически, 0 в декабре 2008 года. Разумеется, стоимость обслуживания коммерческих кредитов всегда была выше нуля, но она тоже падала, до некоторого времени. Но в результате, только частный долг в США вырос с, примерно, 60% от годовых доходов для среднего домохозяйства, каким он был в 1980 году, до уровня более 130% в 2008. Сейчас этот уровень немножко упал (до, примерно, 120%), но все равно остается запредельно высоким для нормальных ставок процента.
Вопрос: а зачем в такой ситуации повышать ставку? Ну работает всё, и слава богу! Ответ очень простой: когда вы стимулируете экономику через печатание доллара, то эффективность этой печати (если рынки не растут) все время падает. То есть рост экономики от каждого напечатанного доллара сокращается. И в тот момент, когда эта эффективность снизилась до нуля, стали проявляться другие проблемы. Например то, что значительная часть государственных институтов (бюджетов) уже перестроились под высокий поток ликвидности и сокращение эмиссии вело к уже государственным проблемам.
Например, уже несколько лет номинальная доходность ценных бумаг Германии и Швейцарии является отрицательной. Собственно, у других она тоже реально отрицательно (поскольку инфляция превышает номинальных доход), но формально, все-таки, какой-то плюс место имеет… Аналогичные проблемы с экономическим ростом: без использования все более и более хитрых способов расчета, положительный рост не наблюдается… А этого допускать нельзя…
С точки зрения «мэйнстримовской» экономической логики, нужно повышать ставку, то есть — истребить всех финансовых «паразитов», выросших на потоках эмиссионной ликвидности и вернуть капиталу эффективность (то есть — положительную доходность), возможность самовоспроизводиться. Да, при этом будут проблемы у многих субъектов мировой экономики (доллар-то мировая валюта!), но по итогам экономика должна оздоровиться. Отметим, что у нас, как у теоретиков, немножко другой подход к этой проблеме, в том числе к оценке возможного спада, но это совершенно неважно, поскольку практически весь экономический истеблишмент, поголовно, придерживается этой логики. Вспомним конец 70-х (цифра в 19%, приведенная несколькими абзацами выше, никого не царапнула?).
Так вот, беда состоит в том, что сильнее всего проигрывают в такой ситуации те, у которых максимальные издержки. А у производителей в США она, по определению, выше, чем у Китая, стран ЮВА, Индии или даже стран Латинской Америки. Поскольку и зарплаты выше, и стоимость инфраструктуры, и финансовые издержки (страховки). И когда я 5 ноября 2014 года говорил на Дартмутской конференции в Дейтоне, что есть два сценария экономического развития и один из них — спасение мировой долларовой системы за счет промышленности и вообще реального сектора США, то именно этот вариант с поднятием ставки и имел в виду в качестве первой части альтернативы.
А вторую часть как раз предлагает Трамп. Ну, точнее, те силы, которые за ним стоят, и которые я и имел в виду в своем выступлении, поскольку в ноябре 2014 года он еще не объявил о своем выдвижении. Суть этот сценария в том, чтобы вернуть производства в США и, воспользовавшись внутренним рынком, как базой и максимально нарастив экспорт (в том числе, используя политические инструменты, чего уж там) спасти свой, американский реальный сектор. А поскольку, если ставку не поднимать, то экономический кризис в мире будет продолжаться, то, значит, повышать экономику за счет общего роста будет невозможно, но зато можно будет это сделать за счет других участников (прежде всего, Китая и Западной Европы), которые стали главными бенефициарами предыдущей эмиссии.
Фокус в том, что высокие процентные ставки создают проблемы при экспорте, облегчают импорт и угнетают инвестиции в реальный сектор. Нет, если бы США, как это было в 20-е — 30-е годы прошлого века могли бы закрыть свои границы и не пускать импортные товары, то ставка бы роли не играла (у всех одни правила игры), но для реализации такого сценария нужно разрушить не только ВТО, но и всю Бреттон-Вудскую систему, с ее обязательной свободой движения капитала. Да и чисто внутренних рынков может для восстановления не хватить. И, разумеется, сделать это сразу не может даже президент США. Но в каком направлении он сдвигается уже понятно. И это — как раз второй сценарий из обозначенной мной в ноябре 14 года альтернативы: спасения экономики США за счет разрушения мировой долларовой системы.
Какое-то время Трамп не мог себе позволить озвучить это все в более или менее явном виде, он говорил только общие выводы: «Сделаем Америку снова великой», «Не дадим жить за наш счет» и так далее, тезисы, с которыми американскому гражданину сложно спорить. Но его противники (как мы понимаем, сторонники альтернативной экономической модели) понимали все изначально, почему и занимались активным саботажем. Но после встречи в Хельсинки Трамп открыто объявил о том, какую высоту он хочет взять в этой (до той поры тайной) войне и, тем самым, создал casus belli. То есть повод для открытой войны. Повторю еще раз: хотя схватку в Вашингтоне видят все, но реальная его причина оставалась втайне, что создавало довольно странные ощущения у всех наблюдателей. Но теперь все изменилось.
Ответный ультиматум, как мы видели, поручили озвучить главе МВФ Кристин Лагард. И с этой минуты (то есть — с середины прошлой недели) схватка бульдогов под ковром закончилась. Началась прямая война, первой целью которой является контроль над политикой ФРС. Конкретно: повышать ставку или снижать. Ну, а уж как будут развиваться боевые действия, мы будем внимательно следить.