Журналист дал интервью “Стране” о жизни в СИЗО, перспективах обмена на Сенцова и сути обвинений
Редактору “РИА-Новости Украина” Кириллу Вышинскому сегодня, 6 сентября Херсонский городской суд продлил содержание под стражей еще на два месяца. За день до того его госпитализировали из зала суда с подозрением на инфаркт. Однако после обследования заседание продолжилось, закончившись вердиктом об очередных 60 днях тюрьмы.
“Стране” удалось передать вопросы Кириллу и получить ответы на них в день суда. Публикуем оперативную расшифровку.
— Как думаете, почему вас задержали в мае 2018 года?
— Ответ очевиден. Выборы скоро, а предоставить избирателю нечего. Кроме войны, власть не предлагает других решений конфликта на Донбассе. Коммуналка – заоблачная, гривна падает, украинцы выезжают в ЕС и РФ на заработки. И на этом фоне происходят попытки что-то предъявить, как достижение своему избирателю. Парад, суета вокруг автокефалии, попытка освободить или обменять осуждённых в РФ граждан Украины. Набор скудный, но на безрыбье…
— Что стало непосредственным поводом для задержания?
— Набор обвинений был высосан из пальца, это очевидно. Но целью ареста точно не было “торжество правосудия”. Как говорили ученики в школе, где я работал: “ха-ха-ха, три раза”. Почему арестован — это операция СБУ и Администрации президента для реанимирования “обмена”. Украинской власти нужна была вишенка на торте в списке на обмен, который можно было бы передать российской стороне. Я очень спокойно отношусь к значимости своей персоны, но больше семи лет я работал собственным корреспондентом ВГТРК, медийное лицо — вот вам и “вишенка”.
— Как отреагировали на задержание ваши коллеги?
— Мои коллеги, узнав об аресте, максимально старались помочь. На это и был расчет на Банковой. Не случайно в тот же день прозвучала фамилия Сенцова с украинской стороны. Еще в 2014 году идею арестовать меня высказал один бывший харьковский журналист. Но тогда я воспринял это, как бред. А сейчас это стало красивой пиар-акцией к выборам.
— Как разворачивались события в день вашего задержания?
— Важнее, скорее, масштабность спецоперации, которую 15-го мая провела СБУ, чем сами обстоятельства. Обыски проводились у меня дома, дома у моих родителей-пенсионеров, в редакции “РИА Новости Украины”. Даже обыскали квартиру в Днепропетровске, где живет моя мать и квартиру семьи отца, с которым мать в разводе более 40 лет. Обвиняют меня, а обыскивают моих родственников, цинично их запугивая. Для этого нужен огромный ресурс. Меня же “взяли” на стоянке, когда я садился в машину. Без адвоката я в квартиру отказался входить и вызвал его по телефону. После чего мне заломали руки и обыскали, хотя ордера на это не имели. Моими ключами открыли дверь и начали обыск без присутствия адвоката.
— Что происходило в то время в редакции?
— А тем временем в нашей редакции собирались вскрывать пол. Понятия не имею, что они хотели там найти. Высокие чины СБУ делали громкие заявления, народные депутаты предлагали “менять” меня сразу в день обыска, без какого либо суда и следствия, которые никому не нужны. Интересен только обмен.
— На чем основывается обвинение?
— В подозрении, которое мне вручили после обыска, сплошь ложь и манипуляции. СБУ заявляют, что я “открыто декларировал”, что цель моей работы на посту главреда РИА — ведение информационной войны, а не журналистская деятельность. В материалах ещё много фарса. По мнению СБУ, я планировал создавать фейковые сайты, а затем перепечатывать с них информацию. Ни одной ссылки на подобную “клюкву” на сайте “РИА Новости Украины” у следствия нет, как нет и в природе.
— Откуда они это взяли?
— Про то, что я открыто “декларировал”, что веду “информационную войну”? Из моей личной переписки. Прекрасная “открытая декларация”. Смешнее, как они интерпретировали эту переписку. Весной 14 года я спорил со своим визави в переписке о том, нужно ли оставлять на нашем сайте мнение одного “независимого” политолога, который в то время откровенно работал на власть. Мой собеседник доказывал, что комментарий нужно снять, поскольку идет “информационная война”, в моем же ответе была фраза: “я понимаю, что для них это информационная война”, после чего я доказывал, что ради объективности мы должны давать разные точки зрения и этот комментарий тоже. А СБУ вырвало из контекста одну только фразу- так я стал участником информационной войны, сам того не зная. Я не занимался “информационной войной”, я занимался и занимаюсь журналистикой.
— А что случилось с тем комментарием?
— Он остался на сайте. Только СБУ это не сильно интересует, они же нашли только нужные слова в переписке. Самая же большая часть об винения касается 16 статей, опубликованных на нашем сайте весной 14-го. Смешно уже то, что о них вспомнили через четыре года. И при этом мы никогда не попадали в списки составляемые СБУ и МинСтецем “угрожающих нацбезопасности Украины” СМИ. За четыре года не было ни одной официальной претензии, хотя я ведь “госизменник” и “участник информационной войны” со стажем, если верить СБУ.
— Что такого в этих текстах?
— Эти тексты, в основном, посвящены событиям в Крыму. Страна в то время напоминала бурлящий котел, который вот-вот должен был взорваться. После Майдана о единодушии в стране говорить не приходилось. В этой ситуации я понял, что упреков в заангажированности можно избежать только цитируя все стороны. Мы давали Яроша, делали интервью с лидером самого радикального крыла “Правого сектора” “Белого Молота” Гораном. Все материалы, которые были авторскими, острыми, мы подавали в рубрике “Точка зрения” с припиской: “Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. Ответственность за цитаты, цифры и факты, приведенные в тексте несет автор”. Именно эти тексты сегодня мне ставят в вину. Выбрали только тексты, где поддерживался крымский референдум. Никого не волнует, что были материалы и с противоположными оценками происходящего. Не хитрая манипуляция. Такие дела можно возбуждать против множества украинских СМИ, которые в то время старались выдерживать стандарты профессии.
— Как суд реагирует на доводы адвокатов?
— Судьи прекрасно понимают, что я должен сидеть и “съедают” “доказательства” СБУ.
— Но все это было достаточно давно. СБУ ехало к вам четыре года?
— Не совсем. В 2018 году СБУ нашло у нас ещё одну “зраду”. 15-го мая мы опубликовали материал “Атака на УПЦ. Кто виноват в отказе автокефалии” в разделе “Мнения”. По мнению СБУ данная статья “размещена в интересах РФ, с целью помощи им в проведении подрывной деятельности против Украины, а именно получения автокефалии украинской поместной церкви”. Хотя сам текст — это комментарий эксперта Дмитрия Корнейчука взятый с его ФБ. В тексте — 10 строчек скептическая точка зрения Корнейчука, а 17 строчек – цитата из обращения УПЦ (КП) по поводу предоставления Томоса. Зрада в цитировании материалов УПЦ (КП)? Материал писали по канонам освещения конфликта – два мнения “за” и два “против”. Читатель уже сам решает, чьи аргументы убедительнее! Но СБУ и это бросает в топку “госизмены”.
— Как вам в херсонском СИЗО?
— Херсонское СИЗО это старый тюремный корпус из красного кирпича. Метровые, в толщину, стены, потолки по четыре метра, нары в два яруса. Еще екатерининские постройки.
— Кто ваши соседи?
— Многого рассказать не могу, не думаю, что имею право распространятся об их личной жизни. Приватность в тюрьме очень ценится. Но могу сказать точно, что “политический сиделец” для них не в новинку. Содержались здесь и крымчане, которым также по разным надуманным поводам “шьют”, как здесь говорят, госизмену, а потом пытаются внести в обменные списки.
— Что вы думаете об обмене?
— Слово “обмен” вызывает у меня смешанные чувства.
— Какие предложение вам поступали? И согласитесь ли вы, в случае, если предложат?
— “Обмен”, это из лексики военных и филателистов. Я не военный и не марка. Я журналист. Но власть старается сделать меня козырем в процессе обмена, который буксует и не приносит политических дивидендов. Если сопоставить факты, вся история с обменом не очень сложная. Сенцов объявляет голодовку “за освобождение всех политзаключенных” за день до моего ареста. Не закончили сотрудники СБУ копошиться в моих вещах, а некоторые политики уже требовали моего обмена на Сенцова. А меня ведь даже не успели ни в чем обвинить. Все это не более, чем мелкая лизоблюдская суета: кто быстрее произнесет нужные тезисы. Не думаю, что ещё кому-то нужно объяснять, что им нужен просто мой обмен, а не безопасность Украины.
Кирилл Малышев, «Страна», Украина