В золотые годы развитого социализма, когда Варшавский договор миролюбиво грозил своим бронированным кулаком агрессивному блоку НАТО, Венгерская народная республика имела неофициальное прозвище «самый весёлый барак соцлагеря». Здесь было много вольностей, которые могли позволить себе разве что жители соседней Югославии, но Югославия была независимой страной, не подчинявшейся указаниям Кремля, а в Венгрии на постоянной основе находилась двухсоттысячная группировка советских войск (после подавления восстания 1956 года, которое, по сути, было первым — и самым кровавым — европейским «майданом»)
Но «бархатный диктатор», как его называли на Западе, Янош Кадар вёл государственный корабль таким хитрым курсом, что в Венгрии без особого шума реализовывались те же реформы, которые в Чехословакии привели к подавлению Пражской весны 1968 года.
Здесь не было центрального планирования экономики, как в остальных странах Варшавского блока. Здесь пышным цветом расцветали мелкие и средние частные хозяйства, обеспечивавшие ВНР невиданные для соцлагеря объёмы производства сельскохозяйственных продуктов (то, что любой венгр мог позволить себе ежедневно питаться мясом, вызвало к жизни ещё одно прозвище венгерской экономической модели — «гуляш-социализм»). Здесь даже была на удивление насыщенная для социалистической страны ночная жизнь — во всяком случае, советские туристы, попадавшие в Будапешт, зачастую возвращались совершенно ошалевшими и рассказывали о чудесах.
Потом это всё, правда, закончилось — после Кадара руль государственного корабля перешёл в руки малопригодных к управлению людей, и на доброе десятилетие Венгрия стала одним из европейских аутсайдеров. В 2004 году, во время пятого расширения ЕС, страна вступила в Евросоюз, хотя курс на европейскую интеграцию был взят ещё в 1989 году. В Брюсселе пятая волна расширения воспринималась как очередная победа над «страшной путинской Россией» — от Венгрии, Польши, Словении, Словакии и прибалтийских республик больших проблем для ЕС никто не ожидал.
Как выяснилось, зря, потому что именно Венгрия стала ядром сопротивления диктатуре Брюсселя в Евросоюзе.
В среду, 12 сентября, Европарламент большинством голосов одобрил представленный евродепутатом от Нидерландов Джудит Саргентини доклад, в котором Венгрия обвинялась в нарушении основных прав и свобод: там, дескать, ограничены свободы Конституционного суда и СМИ, власти жёстко контролируют работу НПО и образовательных учреждений, цыгане, беженцы и бездомные подвергаются дискриминации — в общем, не демократия, а очаг авторитаризма в самом центре Европы.
Происходящее в Венгрии терпеть нельзя, считает Саргентини, — правительство венгерского премьера Виктора Орбана нарушает статью 2 Лиссабонского договора о Европейском союзе, где указано: ЕС базируется «на ценностях уважения к человеческому достоинству, свободе, демократии, равенству, верховенству права и соблюдению прав человека, включая права лиц, принадлежащих к меньшинствам». А раз Будапешт эти ценности не уважает, его надо наказать. Как? Да очень просто — как либеральные глобалисты обычно наказывают тех, кто смеет им хоть в чём-то перечить. Ввести санкции.
Поскольку Венгрия — полноправный член ЕС, то торговые санкции против неё вводить затруднительно. А вот административные — вполне возможно. Если правительство Орбана будет упрямиться, то Будапешт могут лишить права голоса в европейских структурах, и она потеряет возможность влиять на процесс принятия решений (статья 7 Лиссабонского договора о Европейском союзе).
Орбан, однако, на угрозы поддаваться не намерен. Ещё до голосования в Страсбурге он произнёс гневную речь, в которой обрушился на евробюрократов, пытающихся заставить Венгрию поменять политический курс: «Доклад, который лежит перед вами, оскорбляет Венгрию и честь венгерского народа. Решения Венгрии принимаются её народом в ходе парламентских выборов, а вы утверждаете, что Венгрия недостаточно надёжна, чтобы принимать независимые решения. Вы верите, что вы знаете лучше венгерского народа, что лучше для страны?»
Главным камнем преткновения по-прежнему (противостояние Будапешта и Брюсселя продолжается не первый год) остаётся миграционный вопрос. Правительство Орбана не намерено выполнять указания Брюсселя по заселению страны «иностранными народностями», не без оснований считая, что миграционная политика ЕС представляет собой угрозу венгерской национальной идентичности. В июле Еврокомиссия — своего рода правительство ЕС — обратилась в суд Евросоюза с требованием признать Венгрию виновной в несоблюдении европейского законодательства о предоставлении убежища беженцам. А теперь к давлению на Будапешт присоединился и Европарламент.
«Венгрию обвиняют потому, что венгерский народ не хочет, чтобы она превратилась в страну мигрантов. При всём уважении к вам, господин председатель, я должен отвергнуть угрозы, шантаж и клевету со стороны тех, кто поддерживает мигрантов, против Венгрии и венгерского народа. Я должен заявить: каким бы ни было ваше решение, Венгрия не приемлет этого шантажа, не примет нелегальных мигрантов и будет защищать свои права и свои границы», — заявил перед обсуждением доклада Саргентини Виктор Орбан.
Однако большинство евродепутатов всё-таки поддержали свою коллегу из Нидерландов, обвиняющую правительство Орбана в «нетолерантности». За одобрение доклада проголосовали 448 человек, против — 197, воздержались — 48. Для принятия документа нужно было набрать две трети голосов. При подсчёте не были учтены голоса воздержавшихся, что дало возможность главе венгерского МИД Петеру Сийярто обвинить евродепутатов в нарушении процедуры голосования. Но это, похоже, мало кого волнует: механизм еврорепрессий в отношении Будапешта запущен, и остановить его уже нельзя.
Тем не менее дела Виктора Орбана вовсе не так плохи, как может показаться на первый взгляд.
Дело в том, что у него в Европейском союзе есть не только противники — либеральные глобалисты, — но и союзники. Главный союзник венгерского премьера — Польша. На следующий день после голосования в Европарламенте МИД Польши опубликовал официальное заявление, в котором высказал «обеспокоенность» решением Европарламента поддержать инициативу по запуску механизма, предусмотренного статьёй 7.1. Лиссабонского договора. «Каждое государство — член ЕС, — говорится в заявлении, — обладает суверенным правом проводить внутренние реформы, которые оно считает необходимыми». А меры, принятые против государств — членов ЕС, приведут лишь к углублению разногласий внутри ЕС, увеличивая существующий дефицит доверия граждан к европейским институтам. Польша, предупреждает МИД, будет голосовать против любых возможных санкций, которые могут быть введены в отношении Венгрии в рамках институтов ЕС.
Позиция Польши объяснима: в прошлом она сама стала объектом жёсткой критики со стороны европейских структур за изменения в судебной системе страны, которые Брюссель посчитал недемократичными. Собственно, именно Варшава и стала первой жертвой еврорепрессий — в ноябре 2017 года Европарламент постановил, что верховенству права и демократии в Польше угрожает опасность, и принял резолюцию о запуске механизма санкций по статье 7 (за проголосовали 438 человек, против — 152). Воз, впрочем, и ныне там, потому что забюрократизированный механизм принятия решений внутри ЕС серьёзно затрудняет реализацию ввода санкций.
Однако кое-чего Брюссель всё-таки добился: своими руками вылепил из Венгрии и Польши двух спарринг-партнёров, которые вполне способны организовать сильную оппозицию либеральным глобалистам внутри Евросоюза.
Скорее всего, позиция Будапешта будет поддержана и новым правительством Италии, которое тоже резко противится давлению ЕС в сфере миграционной политики. И это может оказаться началом новой «красивой дружбы» — особенно на фоне странного демарша Австрии, канцлер которой, Себастьян Курц, вроде бы с одобрением относившийся к антимиграционной политике Орбана, неожиданно напал на него в Страсбурге, заявив, что венгерский премьер должен быть «наказан».
Впрочем, справедливости ради следует заметить, что австрийский вице-канцлер Хайнц-Кристиан Штрахе не согласился с Курцем, назвав идею санкций против Венгрии абсурдной.
Главные же события ожидают нас в мае 2019 года, когда пройдут очередные выборы в Европарламент. Уже сейчас можно без особых сомнений предсказать, что правые и консервативные силы существенно увеличат там своё представительство, а левые и либералы, соответственно, сдадут свои позиции. «Правый поворот» в Европе пусть медленно и со скрипом, но всё же происходит. И роль Венгрии, бывшей когда-то самым весёлым бараком соцлагеря, а теперь ставшей самым мятежным членом Евросоюза, в этом процессе велика.
У противостояния Будапешта и Брюсселя есть и ещё одна сторона: это личная вендетта небезызвестного финансиста Джорджа (Дёрдя) Сороса (Шороша), объявленная им Виктору Орбану. В апреле прошлого года правительство Венгрии подписало закон об образовании, регулирующий деятельность НПО и иностранных учебных заведений на территории страны. Главной мишенью нового закона стал Центрально-Европейский университет, основанный Соросом в Будапеште ещё в 1991 году «с целью развития демократии и открытого общества», а на деле для воспроизводства ориентированной на США элиты для бывших стран «народной демократии». Сорос, разумеется, воспринял это как объявление войны и задействовал все доступные ему механизмы — от кампании в СМИ до голосования подконтрольных депутатов Европарламента — для дискредитации Виктора Орбана.
Как не раз указывали в Будапеште, за агрессивной миграционной политикой ЕС тоже стоит Сорос, использующий толпы беженцев как инструмент для строительства пресловутого «открытого общества» без границ и национальных идентичностей. На поле этой тайной войны зловещему глобалисту Соросу противостоит Виктор Орбан, выступающий за объединение венгерской нации (включая, кстати, и венгерское меньшинство на территории Украины) и отстаивающий принципы национального суверенитета.
Думаю, не стоит объяснять, на чьей стороне правда.