Иран подвергся чуствительному удару, источник которого пока не установлен с достоверностью. Террористическая атака 22 сентября во время военного парада в городе Ахваз, расположенного в юго-западной провинции Хузестан, последовала в первый день «Недели Cвященной обороны», когда в Иране отмечают начало войны с саддамовским Ираком в 1980 году. Огонь по толпе открыла группа боевиков в военной форме. Трое нападавших были ликвидированы на месте, ещё один задержан. По данным на текущий час, погибли 29 человек, включая военных и мирных жителей. Официальный Тегеран возложил ответственность за теракт на «региональных спонсоров терроризма» и США.
Вокруг ответственности за теракт возникла даже своеобразная конкуренция между двумя экстремистскими силами. Это хорошо известная террористическая организация «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ или ДАИШ, запрещена в России) и малоизвестная широкой общественности группировка «Патриотическое арабское демократическое движение в Ахвазе», которой приписывют связи с Саудовской Аравией.
В последнем случае версия о причастности к атаке «внутрииранских арабских экстремистов» заслуживает внимания хотя бы с учётом выбранного для неё времени и места. 38 лет назад Иран вступил в затяжную и кровопролитную войну с Ираком, после окончания которой арабское население юго-запада Исламской Республики вплоть до наших дней с той или иной степенью выраженности, но ощущает соответствующее отношение к себе. Впрочем, без серьёзной внешней мотивации и возможного участия спецслужб отдельных стран Ближнего Востока «арабские националисты» Ирана вряд ли бы решились на подобное.
В связи с этим часто упоминается Королевство Саудовская Аравия (КСА) — заклятый геополитический враг Ирана. Ближневосточные комментаторы сразу вспомнили слова наследного принца и министра обороны Мухаммеда бин Салмана. В начале мая 2017 года он предупредил, что в случае прямого конфликта с Ираном «битва будет происходить на его территории». «Мы не будем ждать, пока битва произойдёт на территории Саудовской Аравии. Напротив, мы работаем над тем, чтобы борьба происходила на территории Ирана», — сказал тогда наследник саудовского престола.
После этого нашумевшего заявления, о котором к сегодняшнему дню порядком подзабыли, представители высшего руководства КСА не раз отметились воинственными предупреждениями в адрес своего противника номер один в регионе. О них вспомнили совсем недавно, когда под боком у Ирана, впритык к его арабонаселённому Хузестану, в иракской провинции Басра вспыхнули антиправительственные выступления. Одним из их результатов, напомним, стало сожжение толпой иранского консульства в Басре.
Раскачка внутренней ситуации в Иране выступает, несомненно, вожделенной целью далеко не только Саудовской Аравии. Под дестабилизацию шиитской державы изнутри сейчас подведены интересы той группы стран, которую на страницах EADaily мы именуем «тройственным союзом» (США — Израиль — Саудовская Аравия). В данную группу входят ещё несколько арабских монархий. В актуальной повестке США и Саудовской Аравии остаётся сколачивание широкой антииранской коалиции под знамёнами условной «арабской НАТО» или в ином многостороннем формате. В силе также остаётся конфиденциальное заявление фактического правителя КСА при престарелом короле Салмане ибн Абдул-Азизе аль-Сауде. Ранее в этом году 33-летний наследный принц Мухаммед в узком кругу дал обещание «разобраться с Ираном» ещё до своего восшествия на престол.
Пока нет подтверждений следа местных арабских экстремистов в атаке 22 сентября. Однако версия о саудовской руке в последние часы в избытке представлена в иранских и арабских СМИ. Вместе с тем комментаторы отмечают сохраняющиеся у саудовцев определённые колебания в вопросе втягивания в масштабный конфликт с иранцами. На такое Эр-Рияд решится только в случае получения твёрдых гарантий США оказать Королевству не просто всестороннюю поддержку, а самим выступить против Тегерана. Приводятся слова бывшего министра обороны США Роберта Гейтса, который в 2010 году высказался по поводу «решимости» КСА весьма откровенно: «Саудовцы хотят воевать с иранцами до последнего американского солдата».
Основной сигнал военно-политического руководства Ирана сводится к тому, что организаторы атаки получат «быстрый и решительный ответ». Налицо резко повысившийся за считанные часы риск большой войны в регионе, о вероятности которой мы не раз предупреждали. Спусковой крючок окажется спущен, если версия с саудовским следом подтвердится. Приглашая Тегеран ответить, а такое, заметим, нельзя оставить без ответа, крупнейшая арабская монархия провоцирует иранцев на жёсткое реагирование, неминуемо ведущее к вооружённому конфликту.
Тегеран сейчас не заинтересован в начале войны. Он испытывает серьёзные внутренние трудности, причём далеко не только социально-экономического плана. В политической элите страны ощущается нарастание противоречий вокруг вопроса способности Исламской Республики на среднесрочной дистанции выдержать санкционное давление США, навязываемую ей психологическую и информационную войну с «тройственным союзом». Ирану требуется ещё какой-то период для внутренней консодидации сил, но ему просто не оставляют запаса времени и иного выбора.
Как ответит Иран? Это сейчас один из главных вопросов. Очевидно, что реагирование не может быть симметричным, даже если будет с фактами на руках доказано участие, в том или ином виде, саудовских и других спецслужб. Но «быстроту и решительность» можно обеспечить и асимметричными шагами. Ими могут стать проведение на всей территории Хузестана и в других потенциальных точках дестабилизации самых активных операций по вскрытию и последующей нейтрализации «спящих ячеек» экстремистов. Следует также ожидать усиления защиты иранской границы с Ираком, стягивание в приграничные районы дополнительных сил ВС страны и Корпуса стражей Исламской революции. Вероятна новая военная активность иранцев в акватори Персидского залива демонстрационного характера. Иранцы попытаются активизировать точки опосредованного противостояния с «тройственным союзом» в Ираке, Сирии, Йемене и Ливане. Ожидаемы новые пуски иранских ракет средней дальности, в том числе и боевые — по террористическим целям в регионе.
Тегеран может также обратиться за помощью к Москве и Пекину, например, в плане дипломатической и иной поддержки перед запросом ИРИ в Совет Безопасности ООН. Это была атака на государство-члена ООН, поэтому такой запрос во всемирную организацию также укладываеттся в логику «быстрых и решительных действий» Ирана.