После того как на внеочередных президентских выборах в Турции 24 июня 2018 года убедительную победу одержал Реджеп Тайип Эрдоган, казалось, он сосредоточил в своих руках все важнейшие рычаги власти. Однако это только казалось. Полным хозяином Турции Эрдоган не стал. Ему до сих пор не удаётся избавиться от главной угрозы для всей Турции и себя лично. Речь идёт о Центральном банке Турецкой Республики (ЦБТР). Сдвинуть этот камень президенту Эрдогану не удалось даже после того, как он получил дополнительные полномочия.
Центробанк Турции всеми действиями демонстрирует не только «независимость», но и нескрываемое неуважение к главе государства. Сегодня в большинстве стран мира центробанки имеют статус институтов, «независимых» от государства, являясь как бы государством в государстве. Я ставлю слово «независимые» в кавычки, поскольку они, конечно же, зависимы, только зависимость эта невидима и не афишируется. Центробанками отдельных стран управляют «хозяева денег» – главные акционеры Федеральной резервной системы США. Это управление осуществляется через Банк международных расчётов (БМР), Международный валютный фонд (МВФ), различные неформальные группы и клубы (например, G-30). В некоторых странах руководители центробанков ведут себя достаточно корректно по отношению к органам государственной власти, делая вид, что прислушиваются к мнению правительств. А вот Центробанк Турции по отношению к президенту страны Эрдогану ведёт себя откровенно вызывающе.
Неожиданно «экономическое чудо» Турции, плоды которого можно было наблюдать с начала XXI века, стало улетучиваться. Оно окончательно улетучилось в 2014 году, когда Эрдоган занял кресло президента. Эта метаморфоза имеет простое объяснение: из страны начал утекать капитал (до этого происходил чистый приток капитала). А утекать он стал по команде «хозяев денег». Дирижёрами процесса выступали международные рейтинговые агентства, которые неожиданно зафиксировали ухудшение «инвестиционного климата» в Турции. Далее всё шло как по нотам. Валютный курс турецкой лиры стал падать, инфляция стала разгоняться, инвестиционные проекты в стране были заморожены. Центральный банк резко поднял в 2014 году ключевую ставку с 4,5 до 10,0%. В начале следующего года она уже превысила 11%. Обоснование такого шага было следующим: новые ключевые ставки приведут к повышению процентных ставок по депозитам турецких банков, долговых бумаг и в конечном счёте доходности всех финансовых инструментов на рынке Турции. А это, мол, остановит бегство капитала и, может быть, развернёт потоки капитала в сторону турецкой экономики. А также стабилизирует курс турецкой лиры.
Эрдоган правильно расценил это как удар по турецкой экономике. Деньги стали недоступны для отечественного бизнеса, ибо ставки кредитов коммерческих банков были намного выше доходности самых успешных компаний. Ключевые ставки Центробанка загоняли экономику страны в кризис. Эрдоган пытался увещевать Центробанк, добивался от него снижения ключевых ставок, но Центробанк был глух к просьбам президента.
Центробанк Турции демонстрирует, что является не только институтом денежно-кредитной и экономической политики. Он участвует и в большой политике. Весной 2018 года, когда стало известно о досрочных президентских и парламентских выборах в стране, Центробанк резко задрал ключевую ставку, доведя её до 16,50%. А за две с половиной недели до выборов добавил к ней ещё 125 базисных пунктов, доведя ставку до 17,75%. Представляю чувства Эрдогана в тот момент. Это была ещё одна подножка со стороны Центробанка, провоцировавшего резкое ухудшение экономического положения в стране. Эрдоган в своей предвыборной программе обещал избирателям, что добьётся снижения ключевой ставки. И намекал, что в рамках расширенных президентских полномочий добьётся эффективного контроля над Центробанком.
И что мы видим? С момента победы Эрдогана на выборах и до 13 сентября ключевая ставка оставалась на планке 17,75%. На этом отрезке времени в 2,5 месяца лира продолжала падать, инфляция в августе вообще достигла рекордных уровней – 18%. И все потому, что отток капитала продолжался. «Лечение» сверхвысокой ключевой ставкой не давало никакого результата. Процентные ставки по кредитам коммерческих банков в конце лета вышли на уровень 50%. Эрдоган пытался увещевать частных банкиров, но что могли сделать коммерческие банки, если цену на деньги устанавливает Центробанк? А в это время рейтинговые агентства продолжали «опускать» Турцию. 28 августа агентство Moody’s понизило рейтинг 20 турецких финансовых институтов. 10 августа Трамп объявил о двукратном повышении пошлин на сталь и алюминий из Турции – до 50 и 20%. И турецкая лира стала стремительно дешеветь. Эрдоган заявил, что США начали «экономическую войну», и это дало рейтинговым агентствам дополнительный аргумент в пользу понижения оценки инвестиционной привлекательности Турции.
И вот 13 сентября Центробанк Турции провёл очередное заседание по вопросу ключевой ставки. Все ждали этого дня с напряжением: решение Центробанка должно было показать, действительно ли Эрдоган овладел положением в стране. Или хозяином положения остаётся Центробанк. Большинство экспертов ожидало, что победит Центробанк. Одни говорили, что ставка останется на планке 17,75%, другие предсказывали её дальнейшее повышение. Например, агентство Блумберг предположило, что ставка будет повышена до 21%.
За несколько часов до заседания ЦБ президент Турции Эрдоган потребовал снижения ставки, назвав её слишком высокой. Президент обвинил Центробанк в неправильных действиях, вызвавших высокую инфляцию. «Я никогда не видел, чтобы Центробанк выполнял прогноз по инфляции на конец года», – заявил президент.
И какое же решение было принято? Центробанк Турции повысил ключевую процентную ставку сразу на 6,25 процентных пункта – с 17,75 до 24% годовых. Такого радикального взлёта ставки не ожидали даже те, кто играл против Эрдогана. Для меня этот пример – не столько индикатор денежно-кредитной политики Турции, сколько показатель того, кто в Турции является настоящим хозяином положения. Им является Центральный банк Турецкой Республики, а точнее «хозяева денег», для которых ЦБТР – лишь филиал ФРС США. И это при всех дополнительных и действительно широких полномочиях главы государства.
P.S. Кстати, на следующий день (14 сентября) Центральный банк Российской Федерации принял решение о повышении ключевой ставки на 0,25 процентных пункта – с 7,25 до 7,50%. Уж не под влиянием ли Центробанка Турции Банк России вдохновился на такой шаг?
Валентин Катасонов, ФСК