Раздумья на эту тему (и последующие действия), которые в конце 60-х гг. Высоцкий приписывал председателю Мао, не чужды и председателю Трампу. Заявив, что Америка выйдет из подписанного Горбачевым и Рейганом 8 декабря 1987 г. Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД), он вновь атмосферу мощно уконтропупил
Тридцать лет назад и генсек ЦК КПСС, и президент США согласно объявляли этот договор великим и непреходящим достижением в борьбе за мир во всем мире, но теперь иное время, иные песни.
В поведении Трампа нет ничего, что противоречило бы его генеральной линии в международных делах. Заявление о возможном выходе из ВТО, выход из разных ООНовских структур, бессмысленных с точки зрения американской администрации, обещание подвергнуть санкциям судей Международного уголовного суда, крайне вольное обращение с союзниками по НАТО – все это укладывается в одну логику: «Сделаем Америку снова великой».
Величие понимается, как отказ от любых договоров и обязательств, если они реально или потенциально нарушают пожелания великой Америки. А всякое соглашение есть результат компромисса, как-то ограничивающего волю контрагентов. Даже акт о безоговорочной капитуляции включает в себя обязательство победителя больше не стрелять – а вдруг опять захочется? Тоже получается стеснение воли.
Так что в заявлении Трампа о РСМД нет ничего принципиально нового. Просто в других вопросах к формуле американского величия все давно уже привыкли, а в вопросах ракетно-ядерных ничем не стесненная воля все-таки щекотит. Отсюда и реакция.
Самое интересное, что по существу вопроса именно в данном случае это не вполне самодурство. Или не только самодурство.
Соглашения по вооружениям имеют свойство устаревать. С одной стороны, меняется общая политическая конфигурация. 1987 и 2018 гг. – военно-политическая карта Европы и всего мира изменилась до неузнаваемости. С другой стороны, прогресс не стоит на месте, и вооружения ныне совсем другие, нежели тридцать лет назад.
Причем так было всегда. В начале прошлого века военно-морские соглашения Великобритании с другими державами (ограничения по тоннажу etc.) имели огромное значение. Сегодня военно-морское соглашение Британии с Германией вызвало бы только сильное удивление. Ибо все другое.
Здесь то же самое. Количество ядерных держав (плюс пороговых вроде Ирана и Саудовской Аравии) сильно умножилось. Вместо прежней ядерной пентархии (а фактически диархии, ибо ядерные силы прочих держав были чисто символическими) мы наблюдаем цветущую сложность. Причем все разрабатывают и ставят на вооружение прежде всего те самые РСМД. Все – кроме России и США, которым это возбранено договором 1987 г. Что побуждает и нас, и американских партнеров разрабатывать РСМД в обход договора согласно принципу «По форме правильно, а по существу издевательство».
При таком совпадении интересов закрытые (ибо дело деликатное) консультации по дипломатическим каналам в принципе давали бы шанс прийти к взаимоприемлемому решению. Но, разумеется, без всякой мегафонной дипломатии, но келейно и в тишине.
Беда в том, что тайная дипломатия – в данном вопросе более, чем уместная – сегодня отмирает как класс. Политики руководствуются принципом «Мегафон forever!».
Тому есть масса объяснений. Тот же Трамп со своими запутанными отношениями с Конгрессом выступает подобно канатному плясуну – какая уж там спокойная тайная дипломатия? – но, конечно, от этого не легче.
А сложный, но в принципе решаемый вопрос превращается в атмосфере публичного ухания и гикания в полностью нерешаемый.