Два года назад вся либеральная Америка — обамовские прогрессисты, клинтоновские глобалисты, радикальные феминистки, борцы за толерантность и мультикультурализм, ЛГБТ-сообщество, звёзды Голливуда и прочая подобная публика — переживали самое страшное потрясение в своей жизни. Президентом США был избран ненавистный им миллиардер Дональд Трамп, получивший прозвище Pussygrabber за привычку хватать понравившихся ему девиц за интимные места и без обиняков называвший латиноамериканских мигрантов преступниками. Обещавший построить на границе с Мексикой стену, которая обезопасит южные границы США от наплыва нелегальных мигрантов, и сделать Америку снова великой. Собиравшийся наладить отношения с Владимиром Путиным и дружить с Россией.
Многие либералы тогда громко заявляли, что после победы Трампа уедут в какую-нибудь более свободную страну, например в Канаду. Впрочем, никто так и не уехал (как и после победы Буша-младшего в 2004 году). Но все два года, прошедшие с того памятного ноябрьского дня, они невыносимо страдали от вынужденной необходимости жить в государстве, возглавляемом «расистской свиньёй», — именно так на днях назвала президента своей страны политический обозреватель CNN Анна Наварро.
И вот наступило утро 7 ноября 2018 года, а вместе с ним и долгожданный реванш либералов. На промежуточных выборах в конгресс США Демократическая партия сумела-таки перехватить у республиканцев контроль над палатой представителей.
На данный момент у демократов 219 мест в палате представителей (при необходимом большинстве в 218). Республиканцы потеряли 26 кресел, и это, конечно, очень серьёзное и обидное поражение, в котором они, впрочем, виноваты сами.
Промежуточные выборы в конгресс США проводятся в середине президентского срока. На них избираются все члены нижней палаты — конгрессмены — и треть сенаторов. Считается, что на этих выборах правящая партия — то есть партия, представитель которой сидит в Белом доме, — довольно часто уступает оппозиции. Это обеспечивает своего рода баланс центров влияния, не позволяя одной политической силе сосредоточить в своих руках все инструменты власти. Но выборы 2018 года с самого начала рассматривались и республиканцами, и демократами не как рутинный механизм сдержек и противовесов, а как решающая битва между традиционалистами и прогрессистами. И главным фактором обострения отношений была, конечно, фигура самого президента США Трампа.
Когда в 2015 году миллиардер, девелопер и шоумен Дональд Трамп объявил о том, что будет участвовать в праймериз Республиканской партии, намереваясь занять пост президента США, его не принимали всерьёз даже сами республиканцы. Ведь он не был профессиональным политиком, не имел серьёзных связей в республиканском истеблишменте, не водил тесной дружбы с партийными спонсорами. За первыми успехами Трампа республиканцы следили с недоумением, потом — с ревностью, потом — с тревогой. Весной 2016 года внутри самой Республиканской партии возникли движения StopTrump и NeverTrump, которые до самого партийного съезда, где Трамп был выдвинут официальным кандидатом в президенты от «слонов», пытались ставить ему палки в колеса.
Трамп, ставший президентом-республиканцем в ситуации, когда 99% экспертов прогнозировали избрание кандидата от Демократической партии, победил не благодаря консолидации республиканцев, а вопреки их разобщённости, преодолев довольно мощное сопротивление части партийного истеблишмента.
Но за два года, прошедшие с тех пор, Трампу удалось почти невозможное. Из партии, верхушка которой смотрела на него как на наглого выскочку, которого нужно сдерживать везде, где только возможно, Республиканская партия превратилась, по сути, в партию Трампа. Особенно ярко это проявилось в ходе недавнего противостояния в сенате в ходе утверждения предложенной Трампом кандидатуры судьи Бретта Кавано на пост члена Верховного суда США. Тогда, несмотря на шумную и использующую запрещённые приёмы кампанию демократов, республиканцам удалось сформировать единый фронт и провести Кавано в Верховный суд, сделав этот крайне важный для политической системы США орган ещё более консервативным.
А учитывая, что большинство и в палате представителей, и в сенате было у республиканцев, такая консолидация Великой старой партии под знамёнами президента грозила демократам маргинализацией и полным бессилием перед инициативами Трампа.
Именно поэтому демократический реванш стал для американских либералов задачей номер один. На выполнение этой задачи они бросили все свои силы — мобилизовали электорат, задействовали волонтёров и активистов, напуганных грядущей «диктатурой» Трампа, призвали на подмогу меньшинства. Характерно, что в ходе предвыборной полемики они пытались представить дело совсем иначе.
«Сегодня Америку раздирает на части озлобленное белое консервативное меньшинство, которое рвётся к власти, напуганное тем, что его поглотит мультирасовое многоязычное большинство», — писала в статье The New York Times сотрудница штаба демократического кандидата в губернаторы Джорджии Мишель Голдберг.
По мнению либералов, белые американцы, которые ещё недавно наивно считали США своей страной, — это «озлобленное меньшинство». А миллионы мигрантов, прибывающих в Америку со всех концов земли, но преимущественно из бедных, неразвитых, раздираемых конфликтами стран (которые Трамп однажды назвал shitholes), — это и есть большинство, которому Америка должна принадлежать по праву.
Поэтому вряд ли стоит удивляться, что на промежуточных выборах-2018 в конгресс США впервые прошли две женщины-мусульманки: Рашида Тлаиб из Пакистана и Илан Омар, беженка из Сомали. Обе они получили сильную поддержку от Александрии Окасио-Кортес, восходящей звезды Демпартии, представляющей самое радикальное её социалистическое крыло. Рашида Тлаиб помимо всего прочего известна тем, что два года назад была арестована полицией за попытку устроить беспорядки и сорвать выступление Трампа в Детройте.
На примере этих новых американских конгрессменов, которые ещё двадцать лет назад с трудом могли изъясняться на английском, хорошо видно, каким будет конгресс США в ближайшем будущем.
Это будет широкое представительство меньшинств, не укоренённых в американской политической культуре, зато умело использующих технологии кампаний, подобных #MeToo, позволяющих уничтожать карьеры и репутации неугодных политиков, общественных деятелей и звёзд на основании голословных обвинений.
Согласно опросам CNN, 77% зарегистрированных демократов выступают за импичмент президенту Трампу. Даже если лидер демократов в конгрессе Нэнси Пелоси (которой прочат пост спикера палаты представителей) действительно, как она утверждает, не намерена инициировать процедуру импичмента в отношении Трампа, стремление «демократической массы» свергнуть ненавистного президента вынудит новое большинство в нижней палате конгресса это сделать.
Правда, шансов на то, что Трамп будет подвергнут импичменту, у либералов практически нет. Потеряв большинство в палате представителей, республиканцы не только не утратили, но и укрепили свою гегемонию в сенате (там у них будет 54 или 55 кресел против 46 или 45 у демократов). А именно от сената зависит, будет ли вынесен импичмент президенту: нижняя палата только выдвигает обвинение, для утверждения которого требуется квалифицированное большинство в верхней палате.
После восьмичасового молчания (во время которого хозяин Белого дома со всё возрастающим напряжением следил за результатами экзитполов по всей стране) Дональд Трамп написал в своём Twitter: «Огромный успех сегодня! Спасибо всем!»
Действительно, то, что «синяя волна», на которую возлагали такие надежды демократы, не смыла республиканцев из сената, да и вообще не оказалась тем разрушительным для Великой старой партии цунами, которое пророчили многие либеральные обозреватели, — заслуга в первую очередь самого президента.
«Лишь пять раз за последние 105 лет на промежуточных выборах большинство в сенате завоёвывала партия действующего президента в середине его срока», — с гордостью написал Трамп. И он имеет полное право на эту гордость. За короткое время он сплотил Республиканскую партию, сделал её «партией президента», и своей личной поддержкой обеспечил её кандидатам победу в целом ряде «колеблющихся штатов». Для этого ему пришлось объехать полстраны, выступить на десятках предвыборных митингов. Но результат того стоил.
И всё же оснований для оптимизма у Трампа не много.
Пусть победа демократов на выборах 2018 года и не грозит ему отрешением от должности, зато грозит кое-чем другим. Имея большинство в палате представителей, осуществляя контроль над ключевыми комитетами (такими, как комитет по разведке, по финансовым службам и юридический комитет), демократы стреножат Трампа, блокируют все его инициативы и на протяжении двух последующих лет будут постоянно портить ему жизнь всё новыми и новыми «расследованиями» мифического сговора с Россией.
Таким образом, не только проект Великой мексиканской стены, не только новые налоговые льготы для среднего класса, не только иммиграционная реформа оказываются под вопросом, но и вся программа MAGA (Make America Great Again) грозит застопориться. А это, в свою очередь, грозит невыполнением обещаний, данных Трампом в ходе его предвыборной кампании, и серьёзно снижает его шансы быть переизбранным в 2022 году.
Впрочем, до этих выборов есть ещё время — целых два года. Два года, в течение которых «большинство меньшинств» будет стараться навязать свою волю «меньшинству большинства».
Кирилл Бенедиктов, RT