Заявления и демарши ведущих мировых политиков имеют порой двойное и тройное дно и могут преследовать вовсе не те цели, о которых мы в первую очередь думаем
На днях одним из ведущих ньюсмейкеров российских СМИ неожиданно сделался президент Франции Макрон, который, согласно некоторым изданиям, якобы объявил Россию врагом.
На самом деле все было немного не так.
Эммануэль Макрон не просто предложил создать независимую от США общеевропейскую армию, но и заявил, что она должна защитить Европу от Китая, России и даже от США.
«Мы не сможем обеспечить безопасность европейцев, если не решим создать настоящую общеевропейскую армию. У нас должна быть Европа, которая держит оборону, преимущественно самостоятельно, без Соединенных Штатов», — заявил он в эфире радиостанции Europe 1, добавив: «Мы должны защищаться! От Китая, России и даже от Соединенных Штатов.
Таким образом, Россия с точки зрения Макрона, находится в одной кампании с Китаем и Соединенными Штатами, что, согласитесь, несколько успокаивает. Что же касается контекста и подтекста данного французского демарша, то он и вовсе может оказаться не тем, о котором написали некоторые взволнованные коллеги.
Трудно не обратить внимания на то, что историческим фоном для этого заявления французского лидера стало предстоящее через два дня столетие окончания первой мировой войны. И в свете этого смысловые акценты в высказываниях Макрона можно расставить совсем иначе.
Франция имеет очень печальный опыт участия в двух мировых войнах подряд, которые для неё, в сущности, стали одной большой войной с Германией, разделенной небольшой передышкой. Войной, в которой французы понесли очень большие потери и даже едва не потеряли окончательно свою государственность.
При этом, Франция, как и большинство других европейских стран, выступали в этих войнах в качестве разменной монеты и основного ресурса пушечного мяса, посредством которых главные мировые «игроки» решали в своих интересах вопросы передела мира. И этими игроками были отнюдь не французы. Главными бенефициарами и первой и второй мировой войны стали, как известно, англосаксы, построившие по итогам этой затяжной и, в основном – европейской бойни свою новую мировую империю с геополитическим центром в США. В том числе и за счет ликвидации одряхлевших колониальных империй, типа британской и той же французской.
Ныне англосаксонская глобальная гегемония начинает опять клониться к закату. Но сдавать свои позиции без боя она, разумеется, не намерена. И французы, которые уже дважды, всего за сто лет, попали под «асфальтовый каток» мирового передела, прекрасно об этом помнят и наверняка не желают оказаться в третий раз в том же расплющенном состоянии.
Между тем, механизм утверждения мировой англосаксонской гегемонии, успешно сработавший в двух мировых войнах, может быть использован еще раз по тому же назначению. Англосаксам явно понравилось стравливать между собой потенциальных конкурентов своему мировому владычеству и, дав им возможность как следует обескровить друг друга, свеженькими и полными сил прибывать на пир победителей. И требовать для себя лучший кусок послевоенного пирога.
Точно так, как поступила Америка в первую мировую, вступив в нее под самый занавес – в 1917 году. И во вторую, открыв второй фронт Европе только в 1944-м.
Сегодня Европа, вполне очевидным образом, готовится на заклание в очередной раз. Отсюда и беспрецедентная по наглости и вероломству провокация войны с Россией, в виде захвата англосаксами контроля над Украиной. И невиданное раздувание, в том числе и по совершенно надуманным поводам, антироссийской военной истерии. И создание на границах РФ сплошного пояса марионеточных режимов, пляшущих под дудку мировой Англосаксонии. И готовых, по первому её свистку, броситься на русского медведя как свора изголодавшихся псов.
Само собой разумеется, старая Европа, включая Францию, никак не сможет остаться в стороне от этой драки. Даже в силу своих формальных обязательств по НАТО.
Именно этим, похоже, больше всего и обеспокоен французский президент накануне сотой годовщины окончания первого раунда мировой бойни, каковая дата вполне может стать преддверием её третьего, самого смертоносного раунда.
И когда Макрон говорит о необходимости создания европейской армии для защиты Европы, он явно имеет в виду необходимость выхода из того замкнутого круга, в котором европейский континент регулярно становится местом кровавых мега-побоищ в интересах других, внеевропейских сил.
Вряд ли он настолько несведущ в истории, что подозревает в попытках устроить нечто подобное Россию, которая сама в таких случаях умывалась кровью больше всех остальных стран вместе взятых. А вот пример неоднократного успешного стравливания европейских народов в интересах англосаксонских заказчиков и стоящих за ними еще более темных сил, у Макрона перед глазами.
Именно поэтому его нынешнее заявление невозможно воспринимать иначе, как сквозь призму тяжелой и кровавой европейской истории. Которая сегодня – в канун 100-й годовщины одной из её самых памятных дат становится особенно актуальной. И если даже глава Франции упомянул в том же контексте Китай и Россию, то сделал он это, вполне возможно, для отвода глаз. Просто потому, что ограничиться упоминанием одних только англосаксов и США, в качестве потенциальных врагов и могильщиков Европы, он явно не мог. Официальные союзники, как-никак. Но, тем не менее, он сделал даже больше, чем от него можно было ожидать, впервые в истории прямым текстом призвав Европу к самообороне против Америки.
Юрий Селиванов, специально для News Front
