Старые идеи, равно, как и отслужившие свое вещи, не стоит выбрасывать. Любой антиквар вам скажет, что существует момент, когда «вещь, безнадежно отставшая от прогресса» превращается в древность, раритет, шедевр, ценность которого подскакивает по сравнению с той, что была у предмета в его прошлой, реальной жизни, в десятки, а то и сотни раз. Чем сильнее патина на иконе — тем она дороже. Чем заметнее на изделии след времени — тем лучше
С идеями в сфере политики происходит, в принципе, то же самое. Разве что представлять миру хорошо забытое старое надо, предварительно стряхнув с него пыль времен и стерев отпечатки пальцев и мыслей предшественников. Кроме того, желательно, являя миру вытащенную из бабушкиного политического сундука сентенцию, сбрызнуть ее чем-то, придающим блеск: на яркие вещи люди ведутся лучше и охотнее.
И да, архиважно подобрать момент, когда мысль, приписываемую себе любимому, выплеснуть на головы народов. И тогда тебя заметят, за тобой потянутся, возможно, приподнимут рейтинг. И не исключено, кому-то в голову придет считать тебя лидером.
Ситуацию, сложившуюся на прошлой неделе для подачи на мировой стол горячего блюда под названием «европейская армия» следует считать просто идеальной.
Во-первых, наступившее безвременье-безвластие. Испокон веков все в Евросоюзе определялось тремя странами: Великобританией, Германией и Францией. И соответственно, лидерами этих государств. Сегодня же в Европе положение, как в детской считалочке: «А» упало, «Б» пропало, кто остался на трубе?» Соединенное Королевство отвалилось, Германия вследствие превращения Ангелы Меркель в «хромую утку», в качестве безусловного лидера уже не воспринимается. Остается Франция с ее демонстрирующим наполеоноподобие президентом Эммануэлем Макроном.
Во-вторых, неумолимо приближающиеся выборы в европарламент, которые будут, судя по всему, больше, чем просто выборы. В условиях, когда резко усиливаются позиции евроскептиков (спасибо вам, фрау канцлер за навязанную Евросообществу политику широко открытых дверей навстречу арабо-африканскому нашествию) еврофилам надо сбиваться в кучку, чтобы не проиграть битву за абсолютное большинство и кто-то их должен в этом деле возглавить. Ну, не Дональд Туск же, тусклый (извините за каламбур) политик, неудачно попытавшийся напугать ЕС возможным выходом из него Польши. И не тихий до застенчивости Манфред Вебер, которого фрау Меркель только что собственноручно протолкнула в главные кандидаты на замещение Жан-Клода Юнкера. В природе, конечно, известны случаи, когда политические фигуры возникали практически из ничего (сам же Макрон — тому пример), но какой-то послужной список дежурных чудес и немалая доля харизмы при этом — обязательные ингредиенты. У человека, пришедшего на днях с паролем «Я — от Меркель» этих качеств нет. По крайней мере, сегодня. И чтобы они не проявились завтра и не сломали планы Макрона, тому надо было сделать упреждающий выстрел.
В-третьих, самому действующему президенту Франции надо совершить что-то глобальное, чтобы подретушировать свой имидж в глазах населения страны, которой он управляет, и поднять круто ушедший в пике кредит доверия. Когда лидера партии «Вперед!» выбрали два года назад в президенты, ему доверяли около 70% жителей Франции. Сегодня, если верить французским СМИ, «рейтинг Макрона уже равен рейтингу Франсуа Олланда в худшие времена». Le Figaro утверждает, что этот показатель у нынешнего хозяина Елисейского дворца едва достигает 26%, телерадиоканал Europa 1 — что не выше 21%.
С макроновой партией — тоже не все гладко: «Вперед!» занимает сегодня вторую позицию в стране — 19% избирателей готовы отдать за нее голоса на будущих выборах в европарламент. На первом же — «Национальное объединение» Марин Ле Пен с 22%.
Чистить авгиевы конюшни родного государства (проводить трудовую, пенсионную, полицейскую и прочие реформы) — подвиг муторный, утомительный, неблагодарный и слишком уж долгоиграющий. Вбросить идею о создании общеевропейской армии — незатратно вообще, зато пиара — через край. И еще кое-какие выгоды, о которых в следующем пункте.
В-четвертых. Хотя на самом деле это должно даже стоять перед «во-первых», ибо обеспечивает экономическую базу, позволяющую размахивать Макрону идеей евросоюзной армии и как знаменем, поднимаюшим (европейские) войска в атаку, и как мулетой, приводящей в ярость (североамериканского звездно-полосатого) быка.
Как мы помним, Дональд Трамп, едва усевшись в кресло главного в Овальном кабинете, не забыл напомнить, что Америка — главная в НАТО, несет в организации основную нагрузку, защищая всех остальных («трусов и слабаков» — не прозвучало, но между строк легко прочитывалось). А значит — гоните ваши денежки, дорогие подзащитные, поднимая объемы своих военных расходов до 2% от размера бюджета страны. По большому счету, евросоюзным государствам, большинство из которых состоит и в НАТО, нет разницы, куда платить — в Североатлантический альянс или в новообразуемую военную евроструктуру. А вот для производителей вооружений этот вопрос — принципиальный и краеугольный. Главенствуя в НАТО, Трамп продавливает интересы штатовских оруженийков, настаивая на покупке атлантистами продукции Lockheed Martin, Boeing, Browning, Winchester, General Dynamics и прочих американских марок. Армия Евросоюза, разумеется, будет ориентироваться на образцы, предлагаемые европейскими компаниями — Airbus, Krauss-Maffei Wegmann GmbH & Co, Beretta, Mauser и т. д. Понравится ли такой проект европейским оружейникам — вопрос риторический.
В-пятых, Трамп «сам виноват»: отказав евросоюзникам в военной поддержке на некоммерческой основе и продемонстрировав полное незнание правила мушкетеров «один — за всех и все — за одного», вашингтонский руководитель восстановил своими руками против своей страны мощное политико-экономическое образование, совокупный ВВП которого сопоставим с американским. А значит, европейцы теперь имеют полную свободу действий и развязанные руки в реализации идеи создания собственных объединенных вооруженных сил. Выражаясь языком героя романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова, «у меня есть все основания думать, что я и один справлюсь с вашим делом».
Таким образом, почва для громкого заявления была подготовлена, причем, от Макрона, как видим, усилий особых и не требовалось: все сложилось само собой как нельзя лучше. Оставалось подобрать подходящее время. Им оказалась круглая дата — день 100-летия окончания Первой мировой. Правда, некоторые мировые лидеры, приглашенные в Париж на торжества, проявили намерения задвинуть фигуру Макрона на дальний план сцены, выставив на передний свое желание решить вопрос мировой безопасности, возникший в свете озвученных сторонами друг к другу претензий по поводу несоблюдения Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Превращение из протагониста в статисты французского президента не устроило, и он уговорил Москву и Вашингтон «отложить разборки на потом».
После чего практически без перехода выстрелил в микрофоны СМИ идеей о формировании единой армии Евросоюза. В ситуации, когда пять упоминавшихся выше условий слились воедино, реплика французского лидера принесла нужный ему результат. Никому в ЕС даже в голову не пришло вспомнить, что предложение об организации армии ЕС выдвигал в свое время еще президент Жак Ширак. Проехали европейские СМИ, не заметив, и мимо своих же публикаций годичной давности, в которых обсуждали подписание 23 странами ЕС (за исключением Дании, Ирландии, Мальты и Португалии) декларации, обязывающей их «объединить свои силы ради сотрудничества в вопросах обороны и безопасности». Евросоюзная общественность, пребывающая после заявления Меркель, что она «больше не будет», в состоянии глубокой прострации и ощущающая себя, по выражению испанской El Confidencial круглой сиротой, восприняла реплику главы Франции на ура. Хотя трезвые головы прекрасно поняли, что и на соломинку для утопающего мысль оратора тянет с трудом.
Состоится ли евроармия, которую некоторые издания ЕС уже успели наречь «Шенгенским войском» — это, извините, пока вилами на воде писано. Стремление встать на одну доску с Наполеоном у нынешнего французского правителя имеется, но сомнительно, что ему удастся преодолеть дистанцию от слов до дела. Поскольку два проведенных им года в президентском кресле говорят о том, что операция, которой он владеет в совершенстве — это надувание щек. Со всем же остальным — большие проблемы.