Неимоверное оживление западной и российской либеральной прессы вызвал приказ Министерства науки и высшего образования, который якобы жестко ограничивает отечественных ученых в возможностях общаться с иностранными коллегами. “Абсурд”, “идиотизм”, “возвращение к сталинским репрессиям” — как только не обозвали это всевозможные комментаторы. Западные обозреватели сделали упор именно на последнем — на проведении прямых аналогий с суровым периодом советской истории.
“Эти правила напоминают строго соблюдавшиеся ограничения коммунистической эпохи, особенно для чиновников и ученых, которых можно было обвинить в работе на иностранные разведки”, — пишет Bloomberg. Агентство настоятельно рекомендует России избегать закрытия границ, так как “глобальная академическая наука требует институциональной открытости для мира”.
А британская The Times даже вытащила на свет своего ветерана Чарльза Бремнера, который еще в далекие 1970-80-е годы служил собкором в СССР. Вспоминая ту ушедшую эпоху, британец сообщает, что новые меры безопасности, которые якобы “вводятся Кремлем” (и неважно, что Кремль к этому приказу отношения не имеет), “напоминают старые недобрые дни Советского Союза”.
В принципе, и Кремль уже выразил отношение к приказу. Дмитрий Песков сказал, что некоторые предписания там “выглядят как перебор”, но напомнил: иностранные разведки неусыпно следят за нашими учеными. И само Минобрнауки пояснило, что никаких дополнительных запретов для ученых не введено. Ведь и сами критики данного документа могли бы обратить внимание на его название: “Об утверждении Рекомендаций по взаимодействию с государственными органами иностранных государств, международными и иностранными организациями и приему иностранных граждан”. Слово “рекомендации” в данном случае ключевое, выражающее необязательность этих предписаний и уж тем более отсутствие каких бы то ни было репрессий за их невыполнение. Однако западные СМИ, обсуждающие сей якобы “неосталинский” приказ, дружно это слово игнорируют. Причины понятны: иначе ведь не проведешь параллели с ГУЛАГом и КГБ.
О своевременности и адекватности указанных рекомендаций можно долго спорить. Но стоит обратить внимание на то, что шум о “возврате сталинских времен” подняли представители СМИ тех стран, в которых за последнее время для ученых введено немало ограничений вовсе не рекомендательного характера.
Конечно, впереди планеты всей в этом отношении выступают Соединенные Штаты. Там всегда существовало множество довольно жестких предписаний для госслужащих с различными уровнями доступа к чувствительным материалам. Само собой, это касается и ученых, работающих в сфере обороны и безопасности, и даже студентов, занимающихся подобными проблемами.
Каждому американскому чиновнику или служащему, имеющему отношение к работе с госконтрактами ряда ведомств, хорошо известен опросник SF-86 (“Стандартная форма-86”). Мало того, что ты не можешь получить работу, не заполнив эту форму, так тебя упекут за решетку на срок до пяти лет, если поймают на лжи при ее заполнении.
Особо на заметку тем, кто возмущен рекомендацией российским ученым сообщать о контактах с иностранцами: в SF-86 значительная часть уделяется исследованию отношений с гражданами других стран, включая обладателей двойного гражданства. Раздел 19 требует указывать на связи с иностранцами за последние семь (да-да!) лет. Причем, судя по живому обсуждению в соцсетях, для американских аппликантов различного уровня этот вопрос более чем актуален. А один из иммиграционных чиновников получил шесть месяцев тюрьмы за ложь при заполнении данного пункта анкеты. И никто не кричит о ГУЛАГе.
Это мы говорим лишь об обязательной форме федерального уровня. Притом что в каждом исследовательском учреждении, занимающемся разработкой чувствительных тем (речь идет не только об оборонных заказах, но и о корпоративной тайне в любой сфере экономики), действуют свои уровни допуска и особые процедуры для сохранения секретов. А по мере развития технологий промышленного шпионажа усиливаются и меры защиты от него.
В декабре 2017 года президент США подписал документ под названием “Национальная стратегия безопасности”, где прямо сказано о необходимости ограничить выдачу виз для студентов из отдельных стран с целью предотвращения “передачи интеллектуальной собственности конкурентам”. С тех пор там вводятся одна за другой меры по минимизации доступа студентов и научных исследователей из-за рубежа, в первую очередь — из Китая. В прошлом году конгресс законодательно ограничил Пентагон в финансировании научных программ с привлечением “иностранных талантов” в области инноваций и технологий. В том же законе от исследовательских заведений требуют усилить меры безопасности и оградить их от внешнего влияния. Позвольте, но ведь о том же речь идет и в указанных выше рекомендациях российского Минобрнауки.
Жесткие меры предусмотрены и для исследователей в отдельных секторах экономики. К примеру, Департамент энергетики США в январе этого года специальным распоряжением запретил сотрудникам своих многочисленных исследовательских учреждений участвовать в иностранных учебных программах. Причем объясняется эта мера вполне откровенно: “Эксплуатация открытости научного сообщества США угрожает национальным интересам США”. Но почему-то Bloomberg в ответ на это заявление не указал департаменту на необходимость соблюдать “институциональную открытость для мира”. Получается, эту рекомендацию должны соблюдать только в России?
А весной этого года исследовательское подразделение Департамента здравоохранения США разослало по своим учреждением требование предоставить подробную информацию о сотрудниках и ученых, которые могут иметь связи с иностранными правительствами. Оказывается, поступать так — вполне нормально для демократических государств.
Перечень мер по ограничению контактов американских исследователей с внешним миром, принятых только за последние пару лет, можно продолжать бесконечно. Нельзя сказать, что сия тема не вызывает споров и сомнений в самих Штатах. Но и истерики никто по этому поводу не поднимает. Во всяком случае, мы не слышим криков о том, что в Америке “сталинские репрессии” по отношению к представителям науки.
Все понимают, что охота за технологиями вышла на совершенно новый глобальный уровень. Соответственно, баланс между открытостью научного мира и мерами национальной безопасности будет постоянно смещаться. Тут важно не перегибать палку ни в одну, ни в другую сторону. Но одно можно сказать точно: не Россия лидирует в борьбе с “иностранными агентами” в науке. Кто не верит, пусть обратится к американскому опыту.
Владимир Корнилов, РИА
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки