Очередной виток ближневосточного противостояния в Сирии — я, конечно же, имею в виду турецкую операцию против курдов и все сопутствующие ей геополитические и прочие инсинуации — отличный повод задуматься о том, с чего вообще началось российское участие в этом растянувшемся на восемь лет конфликте
Причём, напомню, четыре года из восьми Россия является ключевым игроком в этой шахматной партии, что было неоднократно доказано реальными военными победами и конкретными политическими достижениями.
Под военными победами я подразумеваю освобождение колоссальных сирийских территорий от террористов из ИГИЛ* и прочих радикальных вооружённых формирований. Под политическими достижениями я имею в виду определённую консолидацию сирийского общества, в том числе и умеренных оппозиционеров, вокруг легитимных (не только с точки зрения внутрисирийского, но и международного права) государственных структур. При этом я убеждён, что первое было бы просто-напросто невозможно без второго.
Итак, мы отправили свои ВКС и другие боевые подразделения в Сирию для борьбы с религиозными фанатиками, которые грезили созданием альтернативного цивилизованному миру «государства», называемого ими «халифат». Надо быть объективными: идея радикалов оказалась заразной и популярной среди определённого ближневосточного класса — если бы не было такой поддержки, террористы вряд ли смогли бы продержаться так долго. Несмотря на то что международная коалиция во главе с США, которая также воевала (или делала вид, что воюет) против ИГИЛ, неоднократно заявляла о полном разгроме террористов в Сирии и Ираке (российские военные всегда были аккуратнее в оценках), очаги напряжения в некоторых регионах обеих стран остаются до сих пор.
Однако сейчас — если мы говорим про Ближний Восток — столкновения со сторонниками «халифата» можно смело назвать локальными. О большой войне там речь уже не идёт. Турецкая военная кампания, безусловно, имеет огромное геополитическое значение для региона, для судьбы курдского вопроса в первую очередь, но уже мало может повлиять на будущее ИГИЛ. Тема религиозных радикалов рассматривается абсолютно косвенно в нынешнем сирийском разрезе, хотя любопытные факты, на которые стоит обратить внимание, всё-таки всплывают и позволяют нам делать определённые выводы о перспективах так называемого халифата.
В частности, авторитетный в военной сфере Telegram-канал «Майор и Генерал» сообщил о том, что, отступая с севера Сирии (как раз в связи с началом турецкой кампании), американские военные вывезли из курдских тюрем всех игиловцев-уйгуров. Мои источники в разведывательных структурах Генштаба информацию подтверждают. Казалось бы, что в этом такого, ну уйгуры и уйгуры — деталь не особо заметная. Об этническом многообразии «халифата» известно давно. Однако, по моему мнению, именно уйгуры в обозримом будущем могут стать главным дестабилизирующим фактором в Центральной Азии, куда, как известно, ИГИЛ смогло перебросить по крайней мере часть своих формирований.
Конечно, в первую очередь имеется в виду Афганистан. Но в моем понимании это лишь плацдарм для дальнейшей экспансии. Регионы, в которых ИГИЛ развернуло свою деятельность, — в основном приграничны Китаю, Таджикистану, Узбекистану, Туркмении.
В случае Китая речь идёт как раз о Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где подавляющее большинство населения составляют именно уйгуры, не являющиеся этническими китайцами и исповедующие ислам суннитского толка, охваченные к тому же перманентными сепаратистскими настроениями, — исторически это самая подходящая целевая аудитория ИГИЛ. К тому же уйгуры населяют значительные территории Таджикистана, Узбекистана и Киргизии. Получается просто термоядерный этнический клубок, энергию и противоречия которого можно эффективно использовать в радикальных целях.
В случае Центральной Азии я бы применил следующую метафору. Если пару лет назад мы наблюдали в Сирии закат так называемого халифата, затем ожидаемо наступила его ночь, то в Афганистане сейчас наступают предрассветные сумерки «халифата». Есть серьёзные основания полагать (и российские спецслужбы такими данными располагают), что следующий удар от религиозных радикалов стоит ждать именно оттуда. И для России, имеющей исторически много общего со Средней Азией (сегодня это не только экономика, но и мигранты), это так или иначе будет серьёзным вызовом.
О полной победе над ИГИЛ нельзя говорить ещё и потому, что террористическая идеология имеет динамично развивающиеся организации не только на Евразийском континенте, но и, например, в странах Африки, на Филиппинах и в Индонезии. Активно проявляет себя в последнее время «вилаят» (административная единица в ИГИЛ, по смыслу близка к филиалу) в Египте, участились нападения террористов на силовиков и в других африканских государствах. Тихоокеанский и индийский бассейны вообще для игиловцев имеют огромный потенциал, свои возможности в этом регионе планеты они, по моему мнению, пока что задействовали не в полном объёме.
Учитывая все эти факторы, я возьму на себя смелость предположить, что, несмотря на поражения в Сирии и Ираке, «халифат» сдаваться не собирается и большая война с радикалами ещё впереди. Причём коснётся она сразу нескольких континентов. И сумерки «халифата», которые мы сейчас наблюдаем, необходимо использовать для того, чтобы как можно лучше подготовиться к ней.
Семён Пегов, RT
*— запрещенная в России организация.
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки