Татьяна Дремова — режиссёр, актриса. Когда Татьяна принимала в своей жизни самое важное решение, у неё в кармане уже лежал билет в Тибет, а по телевизору везде говорили о войне на Донбассе. Она сделала свой неординарный выбор и решила поехать на Донбасс, чтобы снимать сюжеты о войне. Там она обрела свою любовь, но потеряла мужа в день свадьбы…
– Ты считаешь себя сильным человеком?
– Нет. Если бы я могла переживать все события одна, сама, без необходимости проговаривать свои переживания кому-то, тогда да. Но я так не умею. Всегда выговариваюсь. Мне кажется это не совсем правильным. Если выговариваться специалисту, который получает за это деньги – другое дело, а близким людям, делая их тем самым соучастниками собственных происшествий, не всегда правильно.
– Почему ты решила побриться налысо, в каком возрасте и что стало причиной?
– Я впервые побрила голову в 17 лет. Многие не верят, что никаких особых предпосылок не было. Я не проспорила, не хотела стать на кого-то похожей. Просто у меня от природы ну очень густые волосы. И жёсткие. И впервые мысль о бритье головы появилась именно в связи с этим – никакую причёску сделать невозможно, а в жару я просто выла. Вот и решила: «Подстригусь под ноль!» Долго собиралась, говорила об этом, никто не верил. А я пошла и подстриглась. Как сейчас помню – прихожу в парикмахерскую, там в женском зале очередь, а в мужском никого и я иду в мужской, говорю «мне все равно налысо, подстригите вы?» И они подстригли. И ни разу в жизни я об этом не пожалела.
– Павел Дрёмов – кто он для тебя, что за человек? Какой он был человек?
– Паша настоящий герой. Супергерой. Такой, про которых мы смотрим без конца американские фильмы. Он мыслил совершенно не теми категориями, как все, кого я знаю. Он не просто говорил о справедливости, честности, принципиальности, он так жил и прилагал все свои усилия, чтобы мир менялся к лучшему. Паша был лучшим из людей, кого я встречала. Про таких в литературе пишут: «Нерядовой человек, особенный». Это всё про него. Возможно сейчас я уже не смогу подобрать самые точные слова о том, в чем же именно его уникальность, но это ощущение во мне живо и по сей день. От прикосновения к великому, к прекрасному.
– Почему ты носишь именно эту фамилию?
– Потому что я безмерно ей горжусь! Это честь, это гордость, это моя история. Я благодарна судьбе за нашу встречу, она стала самой важной в моей жизни. И моя фамилия это да, я повторяюсь, это моя гордость.
– Почему ты захотела стать режиссёром? И ты считаешь себя режиссёром или актрисой?
– Однозначного ответа у меня нет. Не знаю где отправная точка. Знаю только, что после школы я оказалась на театральном отделении колледжа культуры и искусств и вот за время обучения там ко мне пришло очень чёткое понимание того, чем я хочу заниматься, что люблю больше всего, что мне нравится и что получается – это и была режиссура. От актерских амбиций отказалась сразу. Поняла, что на сцене чувствую себя очень некомфортно, а вот репитируя, сочиняя, организовывая, я не то что в своей тарелке, а жить не смогу без этого.
– Что для тебя театр?
– Всё. Как бы пафосно это не звучало. Не хочется цитировать Шекспира, но для меня вся жизнь в театре. И в буквальном смысле и в том понимании, что театр является мощнейшим выразительным, эмоциональным средством общения с людьми. Это такая сила, когда артисты транслируют со сцены в зал твои мысли, твою позицию, твои идеи. Это спор с историей, со страной, с ситуацией, со временем. Мой какой-то очень личный спор, диалог, иногда монолог. Это всегда эмоционально. Люди, приходящие в театр испытывают ни с чем не сравнимые эмоции. И потом эти люди меняют историю. Я уверена в этом. Театр как часть искусства меняет историю. Именно потому, что напрямую связан с эмоциями и эмоциональностью. Он провоцирует, теребит раны, утешает и злит. Но делает это только так, как может он – театр.
– Художник должен быть голодным?
– Да. Я думаю, что в искусстве только «через тернии к звёздам». Только так. Ведь «катарсис» – это нравственное очищение. Очищение от чего-то, что нужно преодолеть, выстрадать, пережить, переболеть. Конечно, всё это нельзя воспринимать буквально, но в целом да, художник должен быть голодным.
– Что ты ценишь в людях больше всего?
– Не знаю. Никогда не задумывалась над этим серьёзно. Ценю способность отвечать за свои слова, способность принимать решения и не уходить от ответственности. Ещё очень ценю чувство юмора. Это правда важно. А ещё способность сопереживать другим, даже не людям, а живым существам. Наверное в нашем мире это самая важная приставка –со: СОпереживание, СОстрадание, СОчувствие.
– Ты веришь в предназначение? Какое у тебя предназначение?
– Скорее нет, чем да. Мне нравится буддийское понятие кармы, когда наши поступки определяют то, что произойдёт с нами дальше. При чём я ни в коем случае не имею ввиду следующие жизни, нет. Прямо здесь и сейчас я сама творец своего будущего: мои мысли, помыслы, поступки, действия, слова определяют то, что будет со мной дальше. Разница в том, что карма – это активное понятие, от нас самих зависит то, что будет. А предназначение – получается более пассивным, кем-то где-то предначертано и мы не в силах этого изменить.
– О чём ты мечтала в детстве? Сбылась ли эта мечта? О чём ты мечтаешь сейчас?
– Сейчас страшно прозвучит, но я не помню о чём мечтала в детстве. Потом уже мечтала работать по профессии, в театре. Правда мечтала, потому что найти работу режиссёру, да ещё молодому, да ещё девушке, да ещё без знакомств и родственников в театрах, прямо скажем не просто. Эта мечта сбылась. Даже с перевыполнением. Если честно ещё мечтаю, что человечество откажется от мяса. Давно уже об этом мечтаю. Знаю, что этот день настанет и хочу до него дожить. Когда мы начнем любить нашу планету, нашу землю. Я не говорю «не убивать» – увы, такова человеческая природа – страсть, инстинкты и насилие. Но хотя бы не пилить сук, на котором сидим мы сами и будут сидеть наши дети – это мы можем, я верю.
– Мир справедлив?
– Нееет! И не стоит от него этого ждать. Вот как раз об этом я даже и не мечтаю, потому что понятно, что это невозможно. Хотя бы по одной простой причине: справедливость – это понятие не объективное, а субъективное. А значит, когда для кого-то одного настаёт справедливость, для другого она исчезает. И так было, есть и будет. С этим ничего не поделать. Другого мира у нас нет, а этот мир такой, не справедливый.
– Что сделать, чтобы мир стал добрее?
– СОпереживать, СОстрадать, СОчувствовать. Осознавать – мысли, поступки, слова, действия. И ещё, мыслить масштабнее, откинуть мысль «После меня хоть потоп» – она никогда не приведёт к добру.
– Ты счастлива? Что для тебя счастье?
– Для меня это очень философский и сложный вопрос. Мне кажется, что счастье – это ежемоментное состояние. То есть прямо сейчас я сижу в своем кабинете главного режиссера в театре, у меня был длинный день, я репетировала новый спектакль и я счастлива. Сейчас зайдут ко мне и скажут, что я уволена и всё – счастья как не бывало. И так со всем. Говорят, что есть хороший способ вспомнить, что ты счастлив. Подумать о тех людях, кто в силу разных причин находится в ситуации худшей, чем у тебя. Нет, не помогает. Мне становится не легче, а ещё тяжелее, вспоминая, что кому-то прямо сейчас не хватает воды, кому-то лекарств, что у кого-то родился не здоровый ребенок и нет денег на операцию. Мы живём в страшном мире, но и в нём есть поводы для счастья.
– Что такое любовь на твой взгляд, для тебя?
– Я согласна с мыслью, которую не я придумала. Любовь – это когда ты желаешь счастья человеку, которого ты любишь. И это желание счастья для него сильнее желания счастья для себя.
Беседовала Злата Колос, «Аргументы недели»
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки