С момента создания Федеральной резервной системы ее хозяева использовали международный террор для продвижения доллара. Эту политику уже в наши дни они применяют для сдерживания процесса дедолларизации.
При этом англосаксы не были бы сами собой, если не постарались приписать собственные террористические методы своим жертвам. Для этого прибегли к следующей манипуляции.
Термин “терроризм” был впервые использован в Оксфордском словаре английского языка в 1795 году. Это слово происходило от латинского “terror” — “страх, ужас”. Первоначально его использовали для обозначения государственной политики подавления и запугивания. Конкретно речь шла о деятельности правительства Франции.
С тех пор слово “терроризм” получило широкое распространение. Его нередко можно встретить в документах ООН. В рамках борьбы с “террором” эта организация приняла несколько международных конвенций. Но ни в одном правовом документе ООН вы не встретите дефиниции термина “терроризм”. Нет его единой квалификации и у правоведов. Такая ситуация создала благоприятные предпосылки для трансформации первоначального значения термина.
Если изначально термин использовали для описания политических режимов, которые применяли технологии подавления и запугивания по отношению к собственным или другим народам, то со временем у него появилось новое значение.
На V Международной конференции 1934 года была принята следующая дефиниция термина “терроризм”: “действия, направленные на подрыв или уничтожение социальной организации общества”. Последнее в переводе с юридического означало любые действия, направленные против правительства, власти. Таким образом, главным источником террора оказалась не власть, а… общество, народ. Подобная трактовка термина была принята с подачи западных “правоведов” и после принятия “Патриотического акта” в США стала общепризнанной на Западе. Юристы Соединенных Штатов, Великобритании, Евросоюза стали использовать слово “терроризм” для описания террористических актов, совершаемых негосударственными или субнациональными образованиями против государства (власти).
Это привело к формированию соответствующей правоприменительной практики. С декабря 1979 года Госдепартамент США стал регулярно составлять списки стран, которые, по мнению американских дипломатов, являлись “террористическими” или, используя бюрократическую терминологию, “спонсировали терроризм”. Таким странам было отказано в праве на “государственный иммунитет”. Это означало, что США могут захватывать посольства и консульства “террористических” государств, арестовывать их граждан — вне зависимости от их статуса и местонахождения.
Сегодня такая практика действует по отношению к КНДР, Ирану, Сирии. На рассмотрении Конгресса США несколько законопроектов о включении в перечень “государств — спонсоров терроризма” России и Китая.
Но и этого мало. До недавнего времени практика игнорирования государственного иммунитета предполагала в качестве юридического основания наличие соответствующих решений американских судов. В свою очередь, судьи принимали решения о непризнании за страной государственного иммунитета исходя из гражданских исков “жертв” “государств — спонсоров терроризма”. Но такая практика предполагала соблюдение определенных юридических процедур – пусть и формальных. В то же время американские чиновники, привыкшие к своеволию, не хотели себя ограничивать никакими формальностями.
Поэтому несколько дней назад правительство Соединенных Штатов поддержало документ под названием “Национальная стратегия контрразведки на 2020–2022 годы” (National Counterintelligence Strategy of the United States 2020-2022). Специфика этого документа в том, что органы безопасности официально наделяются правом задерживать граждан любого государства, т. е. не обязательно признанного “спонсором терроризма”, в любой стране по подозрению в “терроризме” во внесудебном порядке.
В “Стратегии” это прописано следующим образом.
Деятельность американских спецслужб распространяется на “негосударственные субъекты”, “транснациональные преступные организации”, “идеологически мотивированные организации”, а также на отдельных индивидуумов — “активистов”. Основанием для ареста последних могут быть “любые действия, направленные на то, чтобы склонить общественное мнение против политики правительства США или в пользу иностранных государств”, а также “распространение теорий заговора” “с помощью социальных сетей, сайтов и других форумов”.
На практике это означает, что любой пост в Facebook, размещенный гражданином России с критикой политики ФРС, может рассматриваться в качестве “распространения теории заговора”, а значит — подлежать внесудебному преследованию. При этом нельзя забывать, что задержанные во внесудебном порядке лица не смогут обращаться с жалобами на содержание ни в американский минюст, ни в другие контрольно-надзирательные органы. Поэтому в их отношении может осуществляться любой произвол. И все под лозунгом “борьбы с терроризмом”.
К этому остается добавить следующее. Американские аналитики не скрывают целей подобной политики. Еще в 2011 году министр финансов США Тимоти Гайтнер предложил способ обеспечения стабильности долларовой системы. С учетом того, что международный долговой пузырь замыкался на Соединенных Штатах, он выступил с инициативой шантажа ведущих экономик мира.
Шантажировать предлагалось отказом от выплаты госдолга. В случае реализации этой угрозы крупнейшие экономики мира неизбежно оказались бы на грани дефолта. Не имея возможности взыскать долги с США, они вынуждены были бы признать неплатежеспособность по собственным долговым обязательств. Таким образом, возникал эффект домино.
Право отказа от долговых обязательств закреплено в статье XIV конституции США. Единственным условием применения этой нормы является угроза подрыва американского государства со стороны других стран. “Террористическая” угроза для этого подходит как нельзя кстати. А если ее не существует, то ее следует выдумать.
Юрий Городненко, РенTV
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки