В четверг 19 марта исполняется 137 лет со дня рождения «товарища Артёма» – Фёдора Сергеева. Он прожил короткую, всего 38 лет, но очень насыщенную жизнь. Его биография – готовый сюжет для фантастического фильма: уроженец Курщины стал китайским кули, руководил рабочей организацией в Австралии (!) и погиб при испытаниях новейшей техники в 1921 году
Наверное, главным периодом его жизни было создание и руководство Донецко-Криворожской республикой. И сегодняшняя дата — повод обратиться к замечательной книге донецкого историка и публициста, политического обозревателя МИА «Россия сегодня» Владимира Корнилова.
О книге
Книга «Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта» была написана еще в 2011 году, издана на Украине и пережила минимум два переиздания в России.
Собственно, работа Корнилова — единственное на настоящий момент системное изложение истории этого государственного образования, существовавшего несколько месяцев на территории Харьковской и Екатеринославской губерний, а также части Области Войска Донского.
Надо отдать должное трудолюбию автора, который постарался сделать свою книгу максимально информативной. Один только список использованной литературы составляет более 160 позиций, что выглядит вполне основательно. А ведь автор опирается и на огромное количество источников, большинство из которых вводятся в оборот впервые.
Несмотря на всю фундаментальность исследования, это не монография. Скорее историческая публицистика: сборник взаимосвязанных эссе, посвящённых различным аспектам и периодам деятельности республики. В этой связи описание зачастую грешит некоторой литературностью, но я бы не стал относить это к недостаткам.
Во-первых, чёткость изложения от этого не страдает: общее представление о предмете даётся, проблемные пункты обозначены достаточно внятно. Чего ещё желать от обзорного исследования?
Во-вторых, явно не является недостатком живость изложения — читать книгу просто интересно.
В-третьих, сам по себе материал отнюдь не способствует бесстрастному восприятию.
Как вам, например, такой пассаж: «довольно часто в этот период в Харьков приезжал Пётр Рутенберг, известный всей России как разоблачитель и палач провокатора Гапона. Позже Рутенберг (кстати, личный друг Бенито Муссолини) стал один из создателей Израиля и еврейских боевых отрядов, положивших начало армии Израиля».
Элемент союзной государственности
Ключевая проблема, которую рассматривает автор на примере ДКР, — вопрос о различных концепциях устройства СССР. Мы-то знаем о споре сторонников федерализации и автономизации, но были, оказывается, сторонники ещё и сохранения субъектов СССР, основанных на экономическом, а не этническом, базисе. И, естественно, лидировал тут Донбасс — промышленный регион с изначально перемешанным населением.
Совсем эта концепция отвергнута не была. Её реализовали в РСФСР, где сосуществовали и сосуществуют по сей день национальные республики и сформированные по экономическому признаку области и края (с включением ещё и национальных автономных округов).
Рассматривалась реализация такого подхода и на Украине — руководство УССР уговаривало лидеров ДКР согласиться на вступление в состав республики в обмен на федерацию и неэтнический характер республики в целом (как видите, идея федерализации не с потолка взята). В конечном итоге, правда, ничего из этого не вышло: ДКР была расчленена, УССР осталась унитарной. Но некоторые реликты такого подхода продолжали существовать: до 1940 года в составе УССР существовала национальная автономия (нынешняя Приднестровская республика).
В общем, история формирования СССР заиграла совершенно новыми красками, и за постановку этой проблемы — персональная благодарность автору.
Где искать границы Украины
Интересны также и экскурсы в историю вопроса о границах Украины. Поскольку в Российской Империи никакой Украины не было в принципе, то вопрос о том, что относится, а что не относится к этому новообразованию, был очень важен.
Автор приводит четыре группы аргументов в пользу принадлежности ДКР к России (республика изначально позиционировалась именно как автономия в составе Советской России; вопрос независимости никогда всерьёз не обсуждался, хотя на позднем этапе у республики был даже свой наркоминдел):
— экономические (они, кстати, недостаточно убедительны, потому что и Россия, и Украина хотели бы владеть высокоразвитым регионом);
— национальные (обе стороны тщательно высчитывали процент малороссов поуездно);
— политические (самоопределение населения территории в соответствии с позицией представительных органов и публикациями СМИ);— юридические (о чём договаривалось с Центральной Радой Временное правительство).
Автор уклоняется от обсуждения исторических аргументов, что странно: УНР ведь не просто так претендовала на территории ДКР, а именно потому, что восточной границей земель Запорожского войска был Кальмиус (течёт через современный Донецк). Кстати, из мемуаров Владимира Винниченко следует, что руководство УНР хотело контролировать территории и ресурсы, но совершенно не представляло, что делать с населением. В точности как сейчас.
Издержки злободневности
Недостатки книги истекают из того, что автор, прежде всего, политический публицист и его рассуждения тесно связаны с текущими политическими дискуссиями.
Благо, нынешние дискуссии вокруг ЛДНР один в один повторяют тогдашние дискуссии вокруг ДКР: «покажите нам сказки народа Донбасса» и «давайте включим Донбасс в состав Украины, чтобы уравновесить» (тогда — сельскую массу, сейчас — западные области).
Корнилов, например, упорно и уверенно противопоставляет ДКР украинским республикам — как УНР, так и советским. Причём к их руководству относится с нескрываемым презрением. Это, на мой взгляд, не совсем правильная позиция.
Безусловно, Артём даже по тем временам личность более чем примечательная. Достаточно сказать, что в Харьков он приехал из Австралии (!), где создал социал-демократическую партию. Тем не менее, лидеры и УНР, и УССР — по-своему яркие люди, оставившие след в истории, пусть и не всегда позитивный.
Не слишком убедительно выглядят и ссылки на бОльшую легитимность правительства ДКР по сравнению с УНР — харьковское правительство выбиралось, чего нельзя сказать о Центральной Раде. Однако дискуссии на эту тему малопродуктивны: вопрос легитимности революционных правительств всегда решается совершенно особенным образом, и, чаще всего, задним числом.
В конечном итоге, и УНР, и ДКР остались в истории только временными формами организации революционных активистов. В этом плане они примерно равноценны, даже несмотря на несколько лучшую организованность ДКР.
Впрочем, тут Корнилов как исследователь честен и прямо пишет, что правительство Артёма в борьбе с обычным революционным бардаком было не эффективнее той же Центральной Рады и, скорее всего, существенно уступало гетману.
«Расстрелянная мечта» Корнилова удивительным образом корреспондирует с «расстрелянным возрождением» современных украинских националистов, которые ради мифологических соображений готовы даже Скрыпнику простить то, что он коммунист, а Хвылевому — что он Фитилёв (Мыкола Хвылевой — псевдоним украинского революционера и писателя Николая Фитилёва, который, как традиционно считается, выдвинул лозунг «Геть від Москви!»).
Между тем слово «расстрелянный» отлично подходит к любому постреволюционному правительству (включая даже и ленинский Совнарком). Не углубляясь в подробности, констатирую, что украинских наркомов расстреливали не за национализм, а ДКРовских — не за региональный сепаратизм.
В пылу этих дискуссий автор иногда путается в своей аргументации (хотя его политическая позиция вполне понятна).
Например, пишет он, что для значительной части сельского населения на Юго-Востоке современной Украины родным был русский. Это, дескать, следует из писем, в которых жители сел требовали книги и газеты на русском языке.
Но вот ведь фокус: перед этим он приводил статистику, по которой большинство жителей сельской местности были неграмотными! Вывод: письма писали люди, обученные грамоте на русском языке (украинского-то образования практически не было). Совершенно не факт, что они в быту общались по-русски. Сейчас село, что в Харьковской, что в Херсонской области преимущественно украиноязычное (хотя все знают, конечно, два языка). В то же время украинская литература галицкого производства и тогда, и сейчас остаётся малопонятной даже для украиноязычных граждан.
Потом автор возмущается проводимой советской властью политикой украинизации в городах, но сам же перед этим показывает данные, свидетельствующие об изменении национального состава городского населения по итогам гражданской войны, голода и экономического кризиса. Не хочу обелять украинизаторов, но сама по себе идея приведения культурно-образовательной инфраструктуры в соответствие с запросами общества у меня, почему-то, внутреннего протеста не вызывает.
Легковесной выглядит и фраза, которой Владимир Владимирович заканчивает свою книгу: «Отцы-основатели ДКР выиграли битву за свою республику на полях сражений, но проиграли её в кабинетах московских чиновников».
Во-первых, это, кажется, первое на моей памяти утверждение, что ДКР выиграла гражданскую войну. В самой книге Корнилова я упоминаний о каких-то удачных операциях войск ДКР не нашел. Под наступлением немцев они отступали до самого Царицына (таких походов в истории Гражданской войны было немало). Потом, когда немцы эвакуировались, они наступали, но в качестве не ВС ДКР, а как одна из армий общероссийской Красной армии.
Во-вторых, заявлением о «поражении в московских кабинетах» автор подменяет серьёзный анализ того, насколько правильным был расчёт на то, что пролетарский Донбасс позволит сохранить контроль над сельской Украиной. Также не ставится вопрос о том, кто действительно был влиятельнее в Москве — Артём или, например, Скрыпник?
***
Резюмируя всё сказанное, отмечу, что Владимир Корнилов со свой задачей справился: на хорошем научном и литературном уровне представил серьёзное исследование истории Донецко-Криворожской Республики, которая до выхода этой книги была настоящим белым пятном в истории Новороссии и Донбасса.
Он — первый. А быть первым — тяжело, но почётно.
Василий Стоякин, Украина.ру
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки