«Австралия получает центральное место в рамках великого геополитического противостояния нашей эры»
Такими заголовками австралийская пресса продолжает отмечать грандиозное военно-политическое соглашение, достигнутое с США и Великобританией. Но пойти на этот шаг Австралию мог заставить только колоссальный страх перед Китаем. Чего же она боится и чем рискует?
Австралия – страна специфическая. Ее население небедное (ВВП на душу населения в стране в 2019 году составлял 55 тыс. долларов; для сравнения: у Германии он был 44 тысячи, а у Великобритании – 42 тысячи), но в ментальном плане оно ощущает себя на отшибе цивилизованного мира, вдалеке от основных цивилизационных центров и конфликтов. Поэтому внешнеполитическое видение Австралии всегда отличалось местечковостью и «хатаскрайностью», а у населения не было большого интереса к международной политике.
Так что же побудило богатую страну вступить в американо-британский альянс? Заключить соглашение, которое, по меткому выражению Нила Джеймса из Австралийской оборонной ассоциации, «вышибло Австралию из кокона стратегической стабильности», в котором она существовала с конца Второй мировой войны? Вступить в рискованный антикитайский альянс AUKUS?
Виноват в этом решении Австралии, по мнению ряда исследователей и политиков, лишь сам Китай. «Си Цзиньпин может винить в произошедшем только себя. Его воинственное поведение вынудило Австралию действовать и стало самым настоящим бумерангом, ударившим по нему», – пишет Taipei Times. И под воинственным поведением здесь понимается агрессивное поведение КНР в районе Южно-Китайского моря, где Пекин через контроль над имеющимися островами и постройку искусственных пытается претендовать на морскую зону вокруг них – а значит, по сути, на всю акваторию и воздушное пространство над регионом. Он уже создал там опознавательную зону для своих ПВО и, не исключают эксперты, после постройки «флота голубой воды» будет претендовать на полный контроль и морских пространств.
Что позволит ему как минимум взимать плату за проход гражданских судов через эти воды, а как максимум – вообще блокировать их для «недружественных» государств.
А ведь, как говорят австралийцы, «наша политика и образ жизни полностью зависят от морской торговли, которая должна существовать в свободном от ограничений мире». Поэтому они «заинтересованы в гарантии того, чтобы международные воды всегда оставались международными водами, международное небо – международным небом, а верховенство права применялось во всех этих местах», – заявил премьер Австралии Скотт Моррисон.
В этой ситуации австралийцы озаботились об укреплении собственных вооруженных сил – ведь Китай, по словам посла Австралии в Индии Барри О’Фаррелла, «проводит самую масштабную в мире программу военной модернизации», а у Австралии с этим было не очень. Особое внимание обратили на состояние подводного флота, который в нынешних условиях является лучшим вариантом с точки зрения цена/возможности для контроля и защиты своих торговых коммуникаций, а также прерывания чужих. Поэтому страна еще в 2016 году заключила с французами (своими традиционными партнерами) контракт на поставку подводных лодок «Барракуда».
Австралийские кошки
Заключила – и вот теперь выяснилось, что этого для Австралии недостаточно.
Во-первых, сделка изначально была не идеальна. «Французский проект подвергался серьезной критике в первую очередь по финансовым причинам. Его стоимость считалась неприемлемой уже на старте – 28 млрд долларов, затем она возросла еще больше (до 48,3 млрд), а в итоге дошла до 66 млрд со сроком поставки головной субмарины в 2030-м и завершением постройки серии к 2040 году. За лодку с сомнительными качествами – в частности, на Barracuda Shortfin в проекте отсутствует воздухонезависимая энергетическая установка, являющаяся для современных НАПЛ стандартом де-факто – это нечто из разряда «таких цен не бывает». В результате в 2020 году в австралийской прессе со ссылкой на правительственные источники высказывались сомнения в реализуемости проекта», – пишет младший научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН Илья Крамник.
Во-вторых, к пресловутому 2020 году китайская угроза усилилась – Пекин стал угрожать уже не только морским коммуникациям Австралии, но и напрямую ее экономическому благополучию. Дело в том, что Пекину (который взял курс на более агрессивную дипломатию против Запада) нужно было опробовать ведение санкционной войны против «белого» государства – и он решил потренироваться на австралийских кошках. Взяв в качестве повода требование Канберры провести независимое международное расследование причин возникновения коронавируса и обвинения Китая в его возникновении, Пекин ввел торговые санкции против Австралии.
И австралийцам стало больно – не только в плане имиджа, но и в плане экономики. Напомним, что КНР является крупнейшим торговым партнером Австралии, объем взаимной торговли в доковидном 2019 году составлял более 160 млрд долларов, причем торговый профицит был в пользу Австралии и составлял почти 50 млрд долларов.
Поэтому австралийцам срочно понадобилось не только оружие поновее, но и политическая крыша попрочнее – ведь Франция (которая за счет заключенного контракта превращалась в важнейшего военно-политического партнера Австралии) не горела желанием конфликтовать с Пекином. Париж, как и большая часть стран – членов ЕС, предпочитал с китайцами торговать и сотрудничать. Так, в европейской Индо-Тихоокеанской стратегии говорится, что ЕС хочет «развивать многостороннее соглашение с Китаем, совместно решать общие вызовы, сотрудничать в вопросах, представляющих общий интерес, а также предлагать Китаю играть свою роль в деле обеспечения мира и экономического развития Индо-Тихоокеанского региона».
В итоге сложившаяся ситуация привела к изменению общественных настроений в Австралии и готовности к отказу от «хатаскрайней» идеологии.
«До недавнего времени в Австралии не было единой точки зрения относительно последствий роста Китая. Лидеры бизнес-сообщества надеялись сохранить выгодные торговые связи, а известные стратеги предупреждали, что противодействие росту Китая не соответствует австралийским национальным интересам. Однако все более агрессивное поведение КНР, особенно решение наказать Австралию торговым эмбарго, вызвало резкое ужесточение позиций в стране», – пишет Стивен Уолт из Гарвардского университета. «Китайская угроза за последние несколько лет превратилась в общественном сознании в жупел, которым можно оправдать любые действия», – поясняет газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Куприянов.
В ядерную семью
И вот тут появились США (которые пытались создать в Индо-Тихоокеанском регионе систему сдерживания КНР) и Великобритания (которая в рамках проекта «Глобальная Британия» нуждалась в серьезном геополитическом проекте для реализации своих амбиций, причем желательно в связке с США, ибо так безопаснее). Они предложили Австралии целый пакет политических и военных услуг.
Прежде всего свою внешнеполитическую крышу и новый статус. «В рамках пакта AUKUS Австралия получает центральное место в рамках великого геополитического противостояния нашей эры», – гласит заголовок Sidney Morning Herald.
Кроме того, новейшие оборонные технологии. «В рамках партнерства будут установлены новые каналы обмена информацией между тремя странами, оно поспособствует разработке передовых технологий в таких областях, как кибербезопасность, искусственный интеллект и квантовые вычисления. Это даст Австралии возможность укрепить свои оборонные возможности и превратить ее в мощный региональный оплот для противостояния экспансионистскому Китаю», – уверена редакция тайваньского издания Taipei Times.
И наконец Австралия получает от США с Великобританией оружие – да еще какое. Целый набор ракет (противокорабельные, класса «земля – воздух», крылатые ракеты «Томагавк») и новейшие подлодки. Причем атомные, которые, по словам Скотта Моррисона, «будут построены в Аделаиде в тесном сотрудничестве с Великобританией и Соединенными Штатами». Именно такой флот, по убеждению австралийских военных, может гарантировать успех в военно-морском противостоянии с китайцами.
А не протечет ли крыша?
Условия оказались столь привлекательными, что австралийские власти без особых сомнений разорвали французский контракт, а также отказались от своего нейтралитета в пользу участия в откровенно антикитайском блоке. Однако проблема в том, что это участие чревато для Австралии не только возможностями, но и рисками.
Во-первых, потерей суверенитета. «Принимая американскую помощь, Австралия теперь рассчитывает на устойчивые и долгосрочные американские обязательства и в какой-то степени привязывает свою китайскую стратегию к вашингтонской», – пишет Washington Post. Некоторые эксперты и политики – например, бывший премьер-министр Пол Китинг – все-таки считают, что Австралия должна сохранять больше стратегической независимости и меньше злить своего крупнейшего торгового партнера в лице Китая. «Есть серьезные группы во властных элитах, которые не хотят вечно играть роль младшего американского брата. По их мнению, излишнее сближение со Штатами втянет Австралию в холодную войну, от которой она ничего не получит в результате. И что лучше проводить более гибкую политику, расширяя свою сферу влияния в Южной Пацифике при помощи Франции», – говорит Алексей Куприянов.
Во-вторых, надежность англосаксонской внешнеполитической крыши все-таки вызывает сомнения.
Да, в Вашингтоне и Лондоне уверяют, что это не так. «После многих лет запугивания и торговых конфликтов, после посягательств на территориальные воды соседних Филиппин у Австралии не оставалось выбора. Как не оставалось его у США с Великобританией. Мы понимали, что нам нужна региональная держава в качестве партнера – держава, с которой у нас больше всего общих интересов и на которую можно полностью положиться», – заявил председатель комитета по международным делам британской Палаты общин Том Тагендхат. И он уверяет, что Австралия тоже может положиться на своих союзников. По его словам, подписание AUKUS «стало мощным ответом всем тем, кто считает, что США отступают. Ответом пропаганде, утверждающей, что Вашингтон больше не является надежным союзником». Однако примеры отношения США к своим союзникам – не только из стран третьего мира наподобие Афганистана, но и Франции, которую США демонстративно кинули в этой истории с подлодками – вызывают понятные ассоциации.
В-третьих, разрыв контракта с Францией чреват серьезными потерями. Как политическими (министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан прямым текстом говорит о «предательстве» со стороны Австралии, и если фортель американцев французам придется подзабыть, то Австралии они унижение не забудут), так и экономическими. Впереди у стран еще урегулирование финансовых вопросов. Австралия уже потратила на реализацию французской сделки почти 1,5 млрд долларов. По мнению Парижа, ей нужно будет потратиться еще и на компенсацию за разрыв контракта. «В 2019 году мы с помпой подписали соглашение, с четкими пунктами и соглашениями. Ну и как они сейчас будут из него выходить?» – вопрошает министр Ле Дриан.
Теоретически у австралийского правительства есть шанс выйти просто и дешево – через пункт о «фундаментальном влиянии чрезвычайных ситуаций или событий на способность стороны исполнять свою часть сделки». «У них (французов – прим. ВЗГЛЯД) есть все основания понимать нашу серьезную и глубокую обеспокоенность относительно соответствия боевых возможностей (французских – прим. ВЗГЛЯД) субмарин нашим стратегическим интересам», – заявил Скотт Моррисон. Однако вопрос в том, согласятся ли французы с такой трактовкой. И не пожалеют ли в итоге сами австралийцы о том, что с такими тратами и рисками вылезли из своего кокона стабильности.
Геворг Мирзаян, доцент Финансового университета, ВЗГЛЯД