Не будет преувеличением сказать, что правящий класс Германии находится в состоянии внутреннего идеологического разлома, последствия которого предстоит анализировать и осмыслять еще очень долго
Речь идет о решении начать поставки тяжелого вооружения Украине. Данная инициатива на днях была поддержана большинством немецких парламентариев. Всё это случилось на фоне заявлений канцлера Олафа Шольца о создании специального фонда в €100 млрд для укрепления мощи бундесвера и его призывов тратить на оборону более 2% ВВП.
Для политической культуры страны всё происходящее без сомнения стало эпохальным событием: впервые в истории послевоенной Германии глава правительства призывает к активной милитаризации. Главная причина, побуждающая Германию наращивать свой оборонный потенциал, по заявлению Олафа Шольца — действия России на Украине, ставящие под угрозу общую европейскую безопасность.
Надо сказать, что Шольц оказался между молотом и наковальней. С одной стороны, часть истеблишмента считает эти решения слишком мягкими и к тому же запоздалыми, требуя немедленно и радикально наращивать объемы военной помощи Украине. С другой стороны, позиция канцлера вызывает неприятие ряда политических сил — в частности, Левой партии и «Альтернативы для Германии». А самое главное — столь стремительная смена политической риторики вызывает когнитивный диссонанс и фрустрацию в немецком обществе.
Так, во время одного из своих недавних выступлений канцлеру пришлось перекрикивать пытавшуюся заглушить его публику: люди скандировали антивоенные лозунги, призывая добиваться мира без оружия.
В схожей ситуации оказалась на днях и министр иностранных дел Анналена Бэрбок: на одном из митингов ее освистали, назвав поджигательницей войны. Еще одно мероприятие с ее участием пришлось и вовсе отменить из-за соображений безопасности. Не направлять тяжелые вооружения Киеву канцлера Шольца попросили в своем открытом письме видные деятели культуры. Также появилась и общественная петиция с аналогичным призывом, которую, по последним данным, уже подписало более 70 тыс. человек.
Такой всплеск общественного недовольства вызван несколькими факторами. Во-первых, на уровне политического истеблишмента на протяжении многих десятилетий системно звучат заверения в том, что Германия — в силу выученных уроков истории — проводит свою внешнюю политику с опорой исключительно на дипломатические методы и исповедует «культуру военной сдержанности». Во-вторых, в общественном сознании прочно закрепилась политическая мантра о том, что Германия не поставляет вооружение в кризисные регионы. «Немецкое правительство многие годы следует в этом вопросе одной и той же стратегии. Мы не экспортируем летальное оружие. Ничего не изменилось в этой связи и с приходом в декабре 2021 года нового правительства», — заявлял канцлер ФРГ Олаф Шольц в самом начале срока своих канцлерских полномочий. Кроме того, одним из ключевых предвыборных обещаний партии «Зеленые» был принципиальный и жесткий отказ от поставок оружия в воюющие страны.
При этом, как отмечают эксперты, Германия, несмотря на декларируемый абсолютный пацифизм, занималась поставками вооружений в кризисные регионы и ранее. Так, системы ПВО и боевые корабли немецкого производства активно закупались Египтом. Германское оружие также продавалось в страны Персидского залива — ОАЭ, Катар, Саудовскую Аравию, и всё это несмотря на длительную и кровопролитную войну в Йемене. Правда, после убийства саудовского журналиста Джамаля Хашогги на поставки вооружений в регион был наложен временный запрет. Теперь же речь идет не просто о «поставках в кризисный регион», а об отправке германской тяжелой военной техники, которая будет применяться против российской армии. И это, действительно, крайне болезненная историческая коннотация для обеих сторон.
Эти импульсивные решения (идущие, к слову, вразрез с предвыборными установками партий из правящей коалиции) происходят спешно, без должной социальной и политической рефлексии. Общественное сознание немцев основано на убежденном пацифизме, который системно культивировался с 1945 года. Сейчас, в пылу сиюминутных политических шагов, осознание этого внутреннего водораздела отходит на второй план. Однако фактически речь идет о радикальной и стремительной смене ментальной парадигмы, всего политического нарратива, тщательно выстраиваемого на протяжении почти восьми десятилетий.
Все конфликты имеют свойство заканчиваться. И придет момент, когда нужно будет давать ответ: Германия окончательно сняла с себя историческую вину? Зачем стране беспрецедентное увеличение финансирования бундесвера? И куда двигаться дальше? Это будет тяжелый момент для всей концепции национальной самоидентификации ФРГ.
Евгения Пименова, газета «Известия»