У-у-у… краина… — заливаются западные СМИ и наши телеграм-паникёры: «Отступили! Наступили, но медленно!»
Между тем Незалежная — лишь один из дюжины бильярдных шаров, которые под ударами Внешних игроков неспешно выкатываются на позицию для следующего сета в 10-15 лет; эта партия началась до нашего рождения, и она продолжится после нашей смерти, когда из-за глобальных изменений климата прежде зелёное сукно сделается пепельно-песчаным.
К 2032 году хоть сколько-то приличная жизнь останется лишь в тех государствах, где будут: энергоносители; армия, чтобы эти энергоносители защитить; промышленность, которая через доступ к энергоносителям будет конкурентоспособна — и демографические ресурсы, чтобы было кому сидеть в центре управления дронами.
Нефть заканчивается. Американские сланцевики, бразильские фавелас и арабские шейхи вопреки мольбам Байдена не могут нарастить добычу — ДОБЫВАТЬ УЖЕ НЕЧЕГО. А для получения трёх бочек топлива на арктическом шельфе придётся сжечь ещё две.
Значит, энергия будущего — АЭС. Если не брать возможность освоения термоядерного синтеза (ещё можно надеяться, что и еврожаба прозреет, найдёт в Киеве нацистов и топнет лапкой) — остаётся уран.
~15% его добычи — Африка; в Африке же находятся 3 из 7 стран с крупнейшими разведанными запасами этого элемента.
Получив энергию, её нужно запасать; крупнейшее в мире месторождение компонента для аккумуляторов, лития, тоже находится в Африке.
Литий-ионные аккумуляторы нужны для смартфонов, но ещё нужнее — колтан, без него айфон не заработает; 80% залежей колтана — в Африке.
Старые империи (в худшем смысле слова) работали так:
1. В африканской стране, где есть золото-уран-литий, внезапно появляются террористы.
2. Париж ужасается, создаёт «международную антитеррористическую миссию», размещает в африканской стране военные базы РЯДОМ С МЕСТОРОЖДЕНИЯМИ ЗОЛОТА, начинает его разрабатывать.
3. Проходит почти 10 лет, террористы остаются, золотишко вывезено, гранты на военную миссию в €1,5 млрд попилены.
Я тут описал ровно то, что творили галлы в Мали. Теперь вы понимаете, почему жители этой бывшей колонии выходят на митинги под российскими флагами, призывая к дальнейшему партнёрству с Москвой.
Бжезинский говорил: мировые игроки действуют в логике великой шахматной доски. Если один занимает новую клетку — оппонент ОБЯЗАН в ответ появиться на другой (пускай и в другом регионе): иначе — останешься без ресурсов, сожрут.
Если в НАТО войдут Финляндия и Швеция — мы ОБЯЗАНЫ асимметрично разместить военную базу в регионах исторического присутствия западных игроков — например, в Мали. Тем более, наше военно-техническое сотрудничество с Республикой на подъёме.
Известно выражение: «Флот — проекция силы», то есть одной «демонстрации флага» малого ракетного катера за 10 тысяч миль бывает достаточно, чтобы охладить дядюшкино-сэмные головы: не самим ударом, а его гипотетической возможностью — как в 1971 году, когда рейд ВМФ СССР в Индийский океан в дни Войны за независимость Бангладеш отбил у американцев желание вмешаться в конфликт на стороне противников Дакки.
Но и военная база — то же самое: сухопутный ракетный катер. Захотим — ким-чен-ы́нисто запустим из Сахары что-нибудь гиперзвуковое в сторону французского флота в Тулоне. Меж двумя точками — лишь пустыня и море, отследить и перехватить почти нечем… То есть запускать, конечно, не будем. Просто пусть аналитики из Direction du renseignement militaire чешут репы, анализируют, подсчитывают потенциальную цену в случае открытой агрессии против России в Восточной Европе.
Я общался с малийскими политиками — идею о нашей базе они поддерживают.
Потому что за последние два года сотрудничество с Россией уже привело к победам FAMa (вооружённых сил Мали) над террористами.
Ну а главное, мы предлагаем Африке совершенно другую модель: экспорт безопасности с равноправным партнёрством.
Эдвард Чесноков, Соловьёв Live