Запад растерян, но он играет вдолгую
Заявления отдельных американских чиновников, что так называемые санкции против России ведут к нежелательным последствиям для самих США и их компаний – вместе с постоянно поднимаемой там темой слабости украинского режима – позволяет думать, что уже вскоре западные политики будут искать с Россией компромисс, и он, само собой, окажется в нашу пользу.
Однако такие размышления должны сопровождаться несколькими серьезными оговорками. Самая важная из них – нельзя повторить ошибку СССР, поверившего в середине 1970-х в ослабление Запада.
Согласно популярной легенде, князь Григорий Орлов после Чесменской победы над турецким флотом отправил в Санкт-Петербург депешу, текст которой начинался словами: «Господь милостив, матушка Императрица, нашлась эскадра хуже нашей». Даже если в ближайшие годы Россия добьется успеха в своем противостоянии с силами Запада, это не означает, что он – полностью заслуженный, и настало время обрести внутреннюю гармонию. В значительной степени наши внешнеполитические достижения станут результатом тех фундаментальных проблем, с которыми сталкиваются США и их союзники в экономике, а также на уровне своих политических систем.
Нужно уже сейчас понимать, что все это не является заслугой России, хотя отдельные решения – как, например, перевод торговли энергоресурсами на рубли – действительно ставят Запад в непривычное положение. Заслуга России – это твердость и последовательность в конкретном украинском вопросе.
Поэтому наиболее тревожно выглядели бы попытки на нашей стороне присвоить достижения, которые в действительности являются результатом объективного хода истории. Нужно четко понимать – несмотря на то, что наше дело правое, к тактическому поражению Запад подталкиваем не мы, а его собственные ошибки и неспособность пока сделать лучше свои внутренние порядки. Но это не значит, что подобное не произойдет в перспективе 15–20 лет. И тогда Россия, если она будет ослаблена, столкнется с более подготовленным и не менее решительным, чем сейчас, противником.
Глобальная игра, которая завертелась с огромной скоростью после начала специальной военной операции на Украине, будет идти долго – и рассчитывать на наступление какого-либо постоянного статуса вообще не стоит. Сейчас мы понимаем, что в ближайшие месяцы противники России столкнутся с такими проблемами, что им неизбежно придется искать почву для тактического компромисса. Весьма вероятно, что в рамках этого компромисса будет даже как-то урегулирована или частично решена украинская проблема в ее наиболее важном измерении, связанном с прямыми угрозами для российской безопасности.
Хотя, скорее всего, решить эту проблему без всеобъемлющей и длительной работы над сознанием украинского общества будет невозможно – даже обладая площадью в 2 кв. км государство с менталитетом современной Украины будет представлять собой угрозу. Поэтому процесс перестройки этой территории может занять значительное время – как это уже было во второй половине XVII века, когда борьба только за Левобережную Украину затянулась на долгие 30 лет после Переяславской рады. И вероятный временный компромисс, несущий относительное замирение с Западом, если и произойдет по причине его очевидных провалов, будет представлять собой только эпизод более длительного процесса.
Мира нам никто не обещает. Практически все наблюдатели не сомневаются, что большая часть мер экономической войны, введенных против России после 24 февраля, останется и будет направлена на постепенное удушение российского государства и населения.
Возможно, тактическое отступление Запада в Восточной Европе будет сопровождаться отменой или сокращением тех «санкций», которые в наибольшей степени приносят вред самим американцам и европейцам. Но курс на борьбу с Россией любыми средствами и во сколько угодно длительной исторической перспективе уже никогда не поменяется. До тех пор, конечно, пока российское государство будет сохранять свой суверенитет – а следовательно, всегда.
Эта борьба станет одним из важнейших факторов, структурирующих международный порядок в ближайшие десятилетия. Нужно учитывать, что Запад вообще имеет привычку играть вдолгую и тактический провал в реализации наиболее агрессивных замыслов не станет поводом для серьезного пересмотра своего поведения. Тем более, что у американцев и европейцев есть опыт решения внутренних проблем ради того, чтобы сохранить конкурентные преимущества и возможности силой заставлять остальной мир следовать своим правилам.
Альтернативой внутренней мобилизации для Запада является только разжигание глобальной ядерной войны, которая уничтожила бы все человечество. А это не рассматривается как выход из положения, поскольку рациональная западная цивилизация не предполагает самоубийственных решений. Тем более, что общий упадок религиозности в США и Западной Европе делает их более осторожными и рациональными в своем поведении по принципиальным вопросам. Поэтому катастрофы от отчаяния можно, в принципе, не опасаться. А эскалацию мы вроде бы учимся контролировать.
Даже если сейчас всё, что творится во внутренней политике США и Западной Европы, выглядит как признаки достаточно сильной деградации, этот политический цирк стоит на весьма серьезном фундаменте культуры, философии и общественных институтов. Мы не можем исключать, что через несколько лет солидная база сможет перемолоть негодную надстройку и создать новые элиты, способы решения экономических проблем и даже более эффективные институты. Необходимо понимать, что современное поколение политиков на Западе – это продукт уникального стечения исторических обстоятельств. Сейчас обстоятельства меняются.
Борьба против коммунистической идеи была настолько экзистенциальной задачей, что после наступления видимой победы в 1991 году на Западе действительно поверили в «конец истории». По собственному опыту общения с молодым поколением немецкой элиты вижу – все яркие и талантливые последние 30 лет уходили в бизнес, в политике и науке оставались преимущественно бездарные интриганы. То же самое происходило практически во всех странах западного мира, исключений практически нет. Результат мы видим по качеству принимаемых политических решений, безумным инициативам в области так называемой зеленой энергетики или вступлению Финляндии со Швецией в НАТО.
Однако было бы крайне легкомысленно думать, что такая ситуация сохранится надолго. После того, как Россия победит на Украине и выстоит перед первой волной экономической войны с Западом, конфликт перейдет в хроническое состояние. Это значит, что внешняя политика – смысл которой будет в борьбе против России и Китая за глобальные власть и ресурсы – опять станет в США и Европе делом более талантливых и образованных. Этого не было в последние три десятилетия, но это поправимо.
Особенно с учетом существующих на Западе социальных лифтов и весьма приличной системы образования. Сейчас она парализована догматическим восприятием политической реальности – жизнью в сконструированном на руинах холодной войны мире. Но уже при жизни нашего поколения все может измениться.
Сейчас мы имеем дело с Западом в момент его наибольшей слабости по сравнению с предыдущими десятилетиями. Даже после Второй мировой войны Западная Европа не пребывала в такой интеллектуальной нищете, как сейчас, не говоря уже о США, для которых середина XX века стала началом расцвета. Но это не будет продолжаться бесконечно.
В том случае, если в результате неконтролируемой эскалации нас всех в ближайшие годы не разорвет на части, через 15–20 лет перед Россией и Китаем, весьма вероятно, окажется уже другой Запад – не группа бессмысленных болтунов или жуликов, как мы видим сейчас, а вполне серьезных политиков, настроенных на борьбу. Их цели не изменятся – новыми окажутся методы.
Тимофей Бордачёв, ВЗГЛЯД