Заявление Сергея Лаврова о том, что расизм на Западе никуда не исчез, вызвало неоднозначную реакцию
Некоторые почему-то думают, что мир за последние десятилетия очень сильно изменился, и что принципиально изменился Запад, для которого расизм ещё совсем недавно был имманентно присущей и единственно возможной моделью поведения, и теперь у них там всё по-другому, а мы, мол, до сих пор этого не понимаем. Регулярно встречаю такие мнения в Telegram и соцсетях, причём не только от тех, кого сейчас называют «соевыми эмигрантами», но и от, казалось бы, умудрённых жизнью людей. Что ж, кому-то возраст приносит мудрость, а к кому-то он приходит в одиночестве.
Очевидно, что просто так, по мановению палочки или по указанию сверху избавиться от привычки делить людей на сорта невозможно. Человеческая природа в принципе изменяется очень медленно — кому это знать, как не нам, жертвам 70-летнего большевистского эксперимента? Десятилетиями коммунисты боролись с частной инициативой и религией, и что же? При первой появившейся возможности жители бывшего СССР вернулись к капиталистической экономике и православию, исламу и буддизму, как будто и не было все эти 70 лет попытки создания homo soveticus.
Западная Европа и США столетиями относились к неграм как к товару, а к азиатам и индейцам — как к людям второго сорта. Расистские сегрегационные законы действовали в США до 1964 года. Джо Байдену тогда было 22, большой мальчик. И как мы можем поверить в то, что Запад теперь совсем не расистский?
Отношение к русским как к «белым неграм» тоже имеет глубокие исторические корни. Православные всегда были «не такими» сперва для католического, а затем и для протестантского Запада. С таким же презрением, к слову, Запад относился и к сербам, и к грекам, и к румынам, и к болгарам. Православные народы под властью Османской империи были для России порабощёнными братьями, а для Запада — либо никем, либо инструментом политической борьбы с турками. Очень жаль, что и эти народы, и те, кто сейчас живут на Украине, так плохо знают историю.
Потому что ничего не меняется. Запад на протяжении XIX века поддерживал поляков вовсе не потому, что так уж сочувствовал их освободительной борьбе против «русских колонизаторов». Почему-то сражавшихся против Британии ирландцев так никто не поддерживал. А поляки были удобным инструментом борьбы с Российской империей, и до того, что инспирированные Западом и поддержанные Западом польские восстания приносили польскому народу лишь бессмысленные жертвы, никому в Европе дела не было.
Ровно то же самое происходит сейчас. Украинская борьба «до последнего украинца» поддерживается Западом и финансируется Западом только с одной целью — ослабить Россию, отвлечь российские ресурсы, а по возможности — добиться разрушения России.
До страданий жителей Украины никому никакого дела нет. И разумеется, украинцы для Запада такой же второсортный народ, как и русские.
Гитлеровский нацизм называют неправильным поворотом, извращением великой европейской культуры. Но у него были очень мощные корни в истории всех западноевропейских народов. Британцы и испанцы веками уничтожали «унтерменшей» в Америке и всерьёз дискутировали на тему, есть ли у индейцев душа. Бельгийцы устроили настоящий геноцид в конце XIX века в Конго. Французы зверствовали и в Северной Африке, и во Вьетнаме.
Поэтому — да, европейцы — это расисты, американцы — расисты, уничтожавшие аборигенов, австралийцы и новозеландцы — тоже расисты. От того, что они начали лучше маскировать свои истинные намерения и истинные цели, ничего не меняется. Методы те же — разделять и властвовать, давить на слабых и ослаблять сильных, а самое главное — не считать оппонента равным себе. Только унижение, только подавление, только смерть и разрушение.
У России сейчас есть силы противостоять коллективному Западу. И конечно, мы должны доносить свою точку зрения до всего мира, напоминать, что сейчас на Украине мы противостоим тем, кто веками убивал других просто из-за другого цвета кожи, разреза глаз, религии или просто потому, что у другого было то, что очень хотел европеец. Тот самый, который сейчас притворяется толерантным и гуманным, но делает это крайне неумело.
Анна Шафран, RT