Сюжетов вокруг выступления министра обороны США Ллойда Остина на Рейгановском форуме в Калифорнии выстраивается сразу несколько
Есть сколько угодно желающих воспринимать эту речь как стандартную для каждого военного страшилку по поводу стратегического конкурента (в данном случае — Китая и только Китая, без России и кого-либо еще) с неизбежным дополнением: “Но мы Пекина не боимся, потому что…” Однако есть особенности ситуации.
Первое — это характерные многочисленные и не сильно воинственные пассажи ближе к концу речи. О том, что США не желают новой холодной войны и — что особенно важно — не ставят союзников перед выбором “или мы, или Китай”. Видимо, здорово достали Америку эти самые союзники, не желающие развала своей экономики из-за упомянутого “или — или”. Вдобавок отметим слова министра насчет того, что большие державы должны подавать всем пример правильного общения и уметь предотвращать конфликты.
В общем, выступление получается не такое уж грозное, совсем наоборот. Почему?
А посмотрим хотя бы на неожиданно конкретный и подробный (на фоне прочей общей и не эффектной речи министра) его рассказ о том, как переделывается вся механика технологического конвейера, который должен обеспечить США превосходство над Китаем на десятилетия вперед.
Для этих целей активизировалось особое агентство в рамках Пентагона, занятое оборонными исследованиями. Его цель, в сущности, — соединить команды инноваторов с лидерами корпораций и инвесторами. Еще Остин доложил форуму, что его ведомство дало денег мелким и средним компаниям, занятым инновациями какого угодно рода, и приняло множество прочих мер, чтобы вывести изобретателей из “долины смерти”.
А это, оказывается, такая мертвая зона, куда надолго попадают технологические чудеса между стадией концепции и моментом их превращения в конкретную систему вооружений.
Тема нам знакома: совсем недавно мы упоминали книгу отставного американского генерала Роберта Сполдинга и его интервью сайту фонда “Наследие”. Там рассказывается, как Америка сама отдала мировое технологическое лидерство Китаю в том числе потому, что не смогла вовремя разобраться вот с этой самой “долиной смерти” для инноваций. Инженерам это надоело. И теперь приходится привлекать в технологические корпорации иностранцев, среди которых оказывается множество китайцев.
Похоже, что разбираться с тем, что происходит с инновациями в ВПК и страной в целом, ведомство Остина будет еще долго. А пока это происходит, стратегическому конкуренту надо регулярно заявлять с ударом посоха о землю: “Ты не пройдешь”.
И объяснять, почему он не пройдет. Во-первых, потому, что конкурент плохо себя ведет — например, лидеры Китая “неоднократно высказывали свои намерения сместить Америку с ее роли глобального лидера”. Но ведь это же вранье, ничего такого они не высказывали, а говорили, что мир достаточно велик для всех? Да, но ведь пекинские правители постоянно утверждают, что “время работает на них”, а это, если вдуматься, и есть упомянутый состав преступления.
А во-вторых — враг не пройдет, потому что Китай хоть уже и обзавелся, видимо, ровно тысячью ядерных боеголовок (это теперь официальная цифра в Минобороны США), но он постоянно оказывает давление на союзников и нарушает права человека.
И какого успеха вы ждете при такой политике?
И все это выглядело бы довольно жалким спектаклем, если бы не было только вторым актом такового. Первым же актом — в глазах буквально всех наблюдателей — оказалось то, что произошло ровно за день до выступления Остина у рейгановцев. Презентация нового стратегического бомбардировщика-невидимки B-21. То есть вчера показал этот супер-самолет, сегодня выступил и объяснил национальные оборонные задачи — примерно так.
И тут надо передать слово китайским аналитикам (издание Global Times), которых бомбардировщик не сильно впечатлил. Они замечают: тут что-то странное, его показали очень быстро и только спереди. “Это что, пропагандистский образец?” — спрашивает китайский автор.
И не забудем, что это первый разработанный в США самолет нового поколения за 30 лет, притом что с его предшественником B-2 произошла настоящая финансовая и технологическая катастрофа, по итогам которой производство его было прекращено в 2000 году. А какие эффектные сцены были при его рождении, как объясняли, что это “кошмар для любых оппонентов”.
А теперь кошмар развеялся и появился вот этот новичок стоимостью в половину атомной субмарины. Но есть подозрения, что и тут просто акция, чтобы вдохновить конгресс на новые ассигнования для все того же долгоиграющего проекта. Не говоря о том, что общее указание было сделать более дешевую версию B-2. И не потому ли его так и не показали всерьез публике, не сообщили всех характеристик, как это было с предшественником?
Далее. В Пекине очень даже заметили, что новый бомбардировщик подается как конкретно антикитайское оружие, да еще такое, что его не увидишь и не собьешь. И размещать его собираются на Гуаме и в Австралии, а не на каком-то там европейском театре. И слов на эту тему было сказано сколько угодно, типа того что новая машина “на десятилетия отучит Китай даже думать о войнах”.
Однако если вот этот новый самолет всерьез собираются применить против Китая, то тут уже китайские публицисты лупят острием посоха о землю со словами “Ты не пройдешь”. Как это в таких случаях и положено.
Что, если в целом, получается: у Америки серьезные технологические проблемы. Которые она старается как-то решить к моменту (2030 году?), когда у Пекина будет уже не тысяча, а полторы тысячи боеголовок — то есть примерный паритет с США (и Россией) без всяких сдерживающих договоров. Не забудем также, что, по данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), Китай по итогам 2021 года твердо стоит на втором месте в мире по экспорту вооружений, и многое другое по части его военных программ. Так что разговоры об ответственном диалоге двух держав очень даже уместны и своевременны. Вот с учетом этих факторов и надо воспринимать речь американского министра обороны.
Дмитрий Косырев, РИА