Любое крупное сражение является итогом длительной подготовки. В том числе работы над предшествовавшими ему ошибками. Кто лучше эту работу провёл, тот лишил противника большинства его преимуществ. У того больше шансов на победу
К началу СВО Украина обладала многими не очевидными, но существенными преимуществами. Её армия была отмобилизована и обстреляна в восьмилетней войне против ДНР/ЛНР. Тактические приёмы отработаны, создан обстрелянный профессиональный резерв, имевший актуальный опыт современной войны. Штабы всех уровней получили опыт планирования боевых действий и руководства ими в условиях современного военного конфликта средней интенсивности, с периодическими вспышками высокой интенсивности.
Узкие места снабжения были расшиты за счёт иностранной военной помощи и широкого волонтёрского движения. Население привыкло к жизни в условиях перманентных военных действий, военная пропаганда охватила все слои общества. Любая оппозиция действующей власти (в том числе и националистическая) была задавлена.
Общественное мнение Запада было мобилизовано в поддержку Украины, а на политическом уровне был отработан механизм введения против России санкций, которые, по замыслу авторов, должны были в короткий срок удушить её экономику. Даже механизм привлечения западных наёмников на службу в националистических формированиях был отработан ещё в ходе боевых действий в Донбассе. В плане финансово-экономическом Украина была заранее принята на полное западное обеспечение.
России же только предстояло проверить армию на поле боя (не ограниченной операции против полупартизанских формирований, а полноценной войны против сбалансированной современной армии). Войска в массе своей ещё только должны были побывать под огнём, проверить себя и поверить в себя, осознать, что на поле боя с большей гарантией выживает тот, кто стоит до конца, в то время, как пытающийся спастись бегством почти гарантированно гибнет.
Штабам предстояло проверить и исправить логистические цепочки, понять какие виды вооружений себя оправдали, какие не очень-то и нужны, а каких судорожно не хватает. Обществу ещё только предстояло осознать войну, как общее дело, очиститься от “испуганных патриотов” и начать не судорожно и вразнобой, а согласованно и организованно помогать армии.
Экономической и финансовой системам ещё только предстояло пройти проверку санкциями, обеспечить резкий рост военного производства, при сохранении достигнутого уровня гражданского потребления, да ещё и в условиях, когда масса компаний готовилась покинуть российский рынок, а источники сырья и комплектующих, необходимых для выпуска конечной продукции, Запад планировал наглухо закупорить. Экономика и финансы выдержали данное испытание с честью, на порядок лучше, чем ожидалось. Россия смогла не только не обвалиться в кризис, но и сохранить потенциал экономического роста. Однако никто не мог знать заранее, что так будет.
Российской дипломатии ещё только предстояло найти союзников, убедить их публично и последовательно поддержать Россию и технически оформить эти союзы.
Всё перечисленное не упущения. Как бы ты не готовился к конфликту, а Россия готовилась хорошо, заранее и долго, многие вещи ты можешь организовать и испытать только во время войны.
Пока нет боевых действий ты не можешь обстрелять всю армию, ты не знаешь, как именно поведут себя потенциальные союзники, когда перед ними станет вопрос выбора: поддержать тебя или промолчать, ты не знаешь точно как прореагирует экономика на санкции, насколько они будут всеобъемлющими, какие удастся обойти, а какие будут продуманы достаточно хорошо, чтобы обойти их не было никакой возможности. Даже колебания курса рубля зависят не только от воли Центробанка, но и от настроений населения.
Воюющее государство так или иначе решило многие из тех проблем, с которыми ещё только предстоит столкнуться государству, вступающему в войну.
К концу 2022 года Россия расшила все узкие места, кроме одного.
Армия из режима освободительного похода перешла в режим полноценной войны. Общество, консолидировалось вокруг власти. Сейчас непримиримые полюса ведут дискуссию не о том кто за СВО, а кто против, а о том, кто поддерживает СВО “правильно”, а кто “не правильно”. Если перевести с языка вечных лично-общественных дрязг на язык политики: это не партийная борьба за выбор цели, а фракционная борьба за лучший путь достижения цели, с выбором которой все согласны.
Экономика стабильна, уровень потребления не упал, ВПК обеспечивает армии больше танков, снарядов, артиллерийских орудий, БМП и БТР, чем в состоянии поставить Украине весь коллективный Запад. Центробанк следит, чтобы рубль не переукреплялся, обеспечивая, таким образом финансирование боевых действий за счёт профицита внешней торговли, то есть, в конечном итоге за счёт того же Запада, торговля которого дефицитна.
Средства массовой информации обеспечили не только эффективную консолидацию общества внутри страны, но и информационную экспансию в информпространстве стран Запада, на что последние постоянно жаловались, вводили тысячи запретов, но ничего не могли поделать.
К началу нынешнего лета из всех преимуществ Украины оставалось одно – в освещении боевых действий. В действиях информресурсов Киева была видна одна направляющая и организующая рука. Они почти не противоречили друг другу, а опровержение их фэйков оказывалось эффективным только для целевой аудитории – россиян, поддерживающих СВО. Остальные сомневались.
Сомневались потому, что единому потоку украинской фронтовой информации с российской стороны противостояли сухие сводки Минобороны и разрозненные сообщения военкоров и военблогеров, которые, конкурируя за количество подписчиков (дающее рекламу, выгодные заказы, гранты и даже просто сборы в поддержку соответствующего канала) традиционно разбились на непримиримые группы и вели друг с другом войну не на жизнь, а на смерть. Обычному человеку было тяжело, практически невозможно, ориентироваться в потоке фактов, опровержений, новых фактов и новых опровержений. Поэтому потребители информации пошли по методу выбора гуру, которому (или которым, если это была спаянная группа, они безоговорочно верили).
Такой подход, несмотря на патриотичность практически всех гуру (различавшихся, как было сказано выше, выбором пути, а не цели) в перспективе вёл общество к расколу на враждующие фракции, со временем оформляющиеся во враждебные партии, руководствующиеся в своей борьбе не здравым смыслом, а стремлением к информационно-политической вендетте. Поэтому он был потенциально опасен. Доверие “своему” означало автоматическое недоверие “чужому”, а затем логичный вопрос: почему власть допускает “чужих” в СМИ? В конечном итоге фракционная борьба вела не только к фрагментации общества, но и к возникновению недоверия к власти, то есть к постепенной утрате консолидирующего начала, обеспечивающего нашу неуязвимость для враждебной пропаганды.
Я ожидал, что военные качественно подготовятся технически к отражению наступления. Но то, что они смогут ещё и вырвать из рук украинцев их последний информационный козырь я не предполагал. Это для них не совсем профильная работа, да и тяжело создавать что-то из ничего, не имея соответствующего опыта.
Не знаю кто именно больше отличился: МО, Генштаб, командование группировками на местах, но с начала так называемого украинского наступления, я не узнаю нашу военную пропаганду. Остались сухие сводки МО. Остались стремящиеся к хайпу блогеры. Но появилось то, чего раньше не было – убедительная картинка с поля боя, причём с разных ракурсов, безоговорочно подтверждающая официальную информацию.
В отличие от украинцев, которые большинство своих материалов снимают постфактум, мы видим картинку в режиме реального времени. Причём она настолько качественна, что её используют не только отечественные СМИ, но и те же блогеры, и даже враждебные нам западные медиа.
Это сразу привело к серьёзному перелому на информационном фронте. Украинцы начали жаловаться, что Запад перестал доверять их информации. Так и должно быть. Когда постановочной украинской съёмке в Буче мы могли противопоставить только возмущение и словесные опровержения, кто-то к нам прислушивался, но большинство людей устроены так, что они верят увиденному, а затем уже соотносят с этим услышанное. Поэтому, когда сейчас украинцы стали в своём любим стиле заявлять, что потерь нет, а успехи огромны им противопоставили картинку с коптеров, на которой ясно видна горящая украинская техника западного производства (с российской не спутаешь). И таких роликов много, разных и из разных мест.
И удар по дамбе Каховского водохранилища, которого по украинской версии “не было” мы показали. Неангажированные люди на Западе, увидев наши ролики стали принимать и нашу трактовку событий. Ведь вот же всё, как на ладони, своими глазами можно посмотреть. Русские не только рассказывают, но и показывают, а украинцы только говорят, ничего показать не могут.
В один момент мы поменялись с Украиной местами в плане убедительности пропаганды. Более того, эти ролики, не оставляя места альтернативным трактовкам, оказывают консолидирующее действие и на наших собственных “властителей дум”. Тяжело выдвигать собственную хайповую версию происходящего, если она противоречит тому, что люди видят на экране.
У этого достижения есть ещё два измерения.
Во-первых, таким образом высшие командные инстанции могут проверить доклады подчинённых средствами объективного контроля. Это не малопонятная запись с вертолётного или танкового прицела, а цветной широкоформатный документальный фильм о происходящем на фронте. То есть теперь высшие командные инстанции будут обладать более точной информацией, а значит качественнее планировать следующие операции.
Во-вторых, надо надеяться, что технология видеофиксации будет развиваться и мы увидим такие же полноценные и многоформатные записи с освобождаемых территорий, с массовыми свидетельствами преступлений, совершённых украинским режимом и ВСУ против своего народа.
Это важно потому, что США уже сейчас готовят против нас обвинения в геноциде и этнической чистке. Опасно данное обвинение не западными неправосудными судами. Чтобы судить Россию, её победить надо, а это невозможно. Они опасны тем, что международное право однозначно утверждает, что изменение этнического состава присоединённой территории, не даёт проведшему этническую чистку права на её присоединение.
То есть США готовят почву для непризнания российского суверенитета над новыми территориями и для начала новой агрессии даже в том случае, если украинское государство исчезнет. Вашингтон просто собирается заявить, что Россия провела этническую чистку, а значит территории не могут быть признаны за ней.
Этот аргумент весьма существенен для большинства стран мира. Практически у всех есть территориальные споры с соседями и опыт этнических чисток. Особенно много проблем с этим у наших потенциальных союзников в Африке. Конечно, это обвинение не развернёт события вспять, но может создать серьёзные проблемы российской дипломатии, на решение которых уйдут годы и масса ресурсов и усилий, которые можно было бы потратить более продуктивно.
Есть, однако, один момент, который может сломать американскую игру. Этническая чистка предполагает наличие ряда умышленных последовательных действий, стимулирующих население к оставлению соответствующей территории. Наличие этих действий надо доказать.
Сейчас США совместно с Украиной пытается собрать хоть какие-то свидетельства, которые могли бы быть выданы за действия, направленные на изгнание населения с занимаемых ВС РФ территорий. Отсюда и истерика вокруг вывезенных из зоны боевых действий детей, объявленных украденными. Поэтому Киев пытается препятствовать (вплоть до обстрела мест сбора) эвакуации людей из затопленных районов Херсонской области вглубь освобождённых территорий. Киеву нужны трупы гражданских и гуманитарная катастрофа широкого масштаба, чтобы снять картинку и выдать её за последствия российских действий.
Оперативные, массовые на камеру свидетельства из освобождённых районов о зверствах киевского режима и его войск частично перебьют тренд на обвинение России. Но не может быть проблемы, без обвиняемого. А проблема есть: в ЕС и в России, а также в других странах мира в совокупности собралось не менее двадцати миллионов беженцев с Украины. Если есть беженцы, то их кто-то прогнал, или что-то прогнало.
Те, кто оказался в России, в большинстве своём, расскажут, как ВСУ обстреливали их города, убивая людей и разрушая жилища. Те, кто уехал в ЕС могут тоже выдать себя за жертвы обстрелов (только российских). Но подавляющее большинство из них бежали в Европу намного раньше, чем к их городам подошла российская армия. Они бежали от мобилизации или учуяв возможность интегрироваться в ЕС в личном качестве в то время, когда их сограждане ещё публично рассказывали, что всё у них хорошо: люди улыбаются, фестивали пысанок проводятся, рестораны забиты. Европейцам этот факт известен, поскольку беженцы прибывали в ЕС у них не глазах именно в то время, когда западные СМИ рассказывали, как Украина “побеждает” на всех фронтах.
Если подойти к делу сбора данных с должной вдумчивостью и дотошностью, то можно уже сейчас собрать массу свидетельств того, что именно украинские власти и их американские хозяева совершают на Украине комплекс действий, которые являются этнической чисткой. Сюда подпадает и насильственная мобилизация возрастов, под мобилизацию не подпадающих, и отправка в боевые порядки мобилизованных, не прошедших даже трёхнедельный курс начальной военной подготовки (не говоря уже о минимально необходимом двух-трёхмесячном обучении) – людей посылают на верную смерть без какой-либо необходимости, просто, чтобы увеличить количество трупов с украинской стороны.
Сюда входят и случаи умышленных обстрелов ВСУ собственных населённых пунктов во время раздачи гуманитарной помощи, чтобы затем обвинить Россию в жертвах среди мирного населения.
Но главное – это последовательная агитация населения покидать регионы, занимаемые российскими войсками и эвакуироваться вглубь Украины, при том, что затем эвакуированным отказывают в обещанной помощи, заставляя их перемещаться дальше (в ЕС) для демонстрации европейцам “миллионов беженцев”. Агитация и запугивание “русскими зверствами” проводится украинскими СМИ и государственными органами на основе американских рекомендаций и под руководством американских инструкторов. Тех, кого не удаётся запугать пытаются вывезти насильно (принудительная эвакуация официально узаконена украинскими властями). У тех, кто пытается уклониться и от принудительной эвакуации, отнимают детей, организуя при помощи учебных заведений их вывоз отдельно от родителей.
Американцы не скрывают своего намерения оставить России на месте бывшей Украины выжженную землю, лишённую населения. Именно они и проводят на Украине одну из жесточайших и масштабнейших этнических чисток в истории человечества.
Разоблачить это преступление, сыграв на упреждение, можно только управляемой, консолидированной работой всех российских СМИ. В данном случае людям, которые сумели наладить поток объективной информации с фронта, контролируемый, несмотря на отсутствие военной цензуры и правдивый, несмотря на контролируемость, должна быть по плечу и более крупная задача – организовать убедительный (подкреплённый массовыми видеосвидетельствами) поток на Запад упреждающей информации, обвиняющей США и их союзников в умышленной организации на Украине масштабной этнической чистки, призванной создать России политические и экономические проблемы за счёт массовой ликвидации и эмиграции населения Украины, ведущих к масштабной деградации общественной, политической и экономической жизни, а также организации экологической катастрофы на огромных территориях, на которых до совершённого США и их союзниками преступления проживали десятки миллионов людей.
После провала украинского “контрнаступления”, Россия готовится сама перейти в стратегическое наступление. Таковое ведётся масштабно, на максимальную глубину и с наиболее широким охватом. Информационное стратегическое наступление по принципам проведения ничем не отличается от обычного военного. Только в информационном плане мы украинское “контрнаступление” уже отбили и можем начинать своё стратегическое наступление без паузы, не дожидаясь армии, а помогая ей работой на упреждение.
Ростислав Ищенко, Ukraina.ru