Только что мы с удовольствием наблюдали за очередным колоссальным бунтом во Франции. Горели машины и здания, толпы грабили магазины, нападения на полицейских. Но чего же не было в этих восстаниях? Не было вождей. И вот это важная история
Любой бунт во Франции, – а их там в последнее время много, – да и в любой другой западной стране сильно отличается от таких же восстаний в мире Востока. Вспомните, как началась Арабская весна в Тунисе, и не только там.
В Тунисе в 2010 году уличный торговец овощами Мухаммед Буазизи сжег себя в знак протеста против произвола местных сил правопорядка, и это ввергло страну в хаос. Потом шестеро человек совершили самоубийство в Египте, и Египет тут же стал бунтовать. Власть сменилась, пришли “братья-мусульмане”. Вспомните, как начались кровопролития в Киеве в 2013-м? Сначала был протест, но к 29 ноября он уже начал тихо сходить на нет. А в ночь на 30 ноября “Беркут” начал разгонять палаточный лагерь студентов. Тут же возник лозунг “Они же дети”, который закончился кровавым госпереворотом.
То есть мы видим, что обязательно происходит насилие над человеком, которое служит запальной искрой для восстания. Тут же собирается политический штаб восстания, который после митингов или даже сражений с полицией, свергает прежнего руководителя и берет власть. И так происходило повсюду… Но только на Востоке. На Западе все почему-то по-другому.
В конце мая в США полицейские убивают черного американца Джорджа Флойда. Начинаются массовые протесты, самые массовые в США: участие приняло от 15 до 26 миллионов человек. Движение Black Lives Matter. Да, был создан и штаб, который вовсе не покушался на верховную власть, то есть никто не требовал сменить президента. Потом выяснилось, что Флойд умер от того, что был сильно под кайфом, штаб оказался сборищем ненасытных идиотов, и после массовых вставаний белых на колени перед черными американцами все как-то съехало на нет.
Во Франции протестное движение вообще не утихало. Только-только обветшали “желтые жилеты”, как полицейские убивают арабского подростка Наэля. И тут же снова начались поджоги, грабежи и так далее. Мир передает с горящих улиц французских городов, не замечая, что и здесь никакой речи нет про смену политической власти. Директор Центра европейской информации Николай Топорнин считает, что тут дело в простой социальной активности французов, которые готовы бунтовать по всякому поводу.
“Для Франции это традиция, не надо рассматривать как экстраординарные явления эти протесты, манифестации, пикеты, стычки с полицией. Да, так сложилась политическая система, наверное, еще со дня взятия Бастилии, что у французов такое отношение к власти, любой власти, всегда критическое. Всегда они считают, что действия центральной власти каким-то образом урезают их права и свободы”, – пояснил Николай Топорнин.
Почему каждый раз, когда на улицах западных городов начинаются беспорядки, они лишены руководящей линии партии? Ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Сергей Федоров говорит, что проблема в том, что разрушилась система равновесия идеологий, когда было противостояние капитализма и коммунизма. Без альтернативной идеологии протесты просто лишаются смысла.
“У нас была идеология – коммунистическая идеология. Пусть она не оправдала надежд, которые на нее возлагались, она была действенная. Особенно если брать послевоенный период – посмотрите, сколько было мощнейших коммунистических партий в Западной Европе. Итальянская Компартия, Французская Компартия, в каждой развитой стране были очень влиятельные коммунистические силы, которые проводили во многом и нашу политику, наверно, с помощью нашего финансирования, не будем скрывать. И тогда эта система работала. Но потом, когда рухнул коммунизм, эта идеология стала недейственной, и мы решили, что все было неправильно – утопическая система привела нас в тупик. И что самая замечательная система – на Западе. Это чувство собственной неполноценности, восхищения западными моделями демократии, развития общества, на мой взгляд, привели нас в тот же тупик. Оказалось, что универсальных моделей нет”, – рассказал Сергей Федоров.
Мало того, в дело тут же вступают местные политики, которые требуют навести порядок, ликвидировать старые памятники и запретить все, что только возможно. Или сменить власть на оппозицию, но устои государства оставить прежними.
То есть если бы Арабская весна, переворот в Киеве, переворот в Грузии, переворот в Армении не были бы направлены на свержение власти, то местные политики так же могли купировать их, свалить несколько памятников, объявить торговца Мухаммеда Буазизи святым, и все бы успокоилось.
Ладно, как истинные лоялисты мы скажем: тут все понятно, Запад просто финансирует и организовывает перевороты в противных им странах и совершенно спокойно подавляет свои перевороты. Но тогда вопрос, а почему мы, китайцы, иранцы и прочие не занимаемся тем же самым в странах Запада? Почему мы не финансируем и не воспитываем там революционные партии?
“Вы должны обладать “агентами влияния” в этой стране. Недостаточно иметь сеть шпионов и разведчиков. Нужно иметь “агентов влияния”, точки опоры – социальные страты, на которые вы можете влиять. Во-вторых, вы должны располагать серьезными суммами денег. Американцы могут миллиарды долларов на это дело тратить, и никто особо в Америке не заметит. Но Россия не обладает такими деньгами, для нас любые такие заморские операции весьма и весьма затратны”, – рассказал Топорнин.
И прибавим к этому, что политическое влияние нужно обеспечивать годами. Годами. А наши олигархи годами вывозили деньги в Европу, но не для того, чтобы финансировать политические силы, а чтобы отдыхать и развлекаться.
Ну что же: по отдыху и развлечениям поставим нашим олигархам пять. А вот по политическому влиянию… Особенно теперь, когда на Западе не осталось никого, кто выступил бы за Россию. Именно поэтому мы смотрим на протесты во Франции – социальные, этнические, какие угодно – именно как на развлечение. С нашим вывозом капитала в Европу нам ничего другого не остается.
Андрей Добров, РенTV