Нападение на ветеранов СВО, оскорбление людей с Z-символикой – все это еще раз подчеркивает радикализацию той группы россиян, которые не понимают и не хотят понимать важность специальной военной операции. Вопрос в том, как государству реагировать на эту радикализацию
В прошлые выходные полиция задержала третьего подозреваемого в избиении забайкальских ветеранов, ставших инвалидами в ходе спецоперации. Формально, конечно, подозреваемый сдался сам – однако этому предшествовали масштабные поиски (прочесывание лесов и поселков), а также тиражируемые слухи о том, что преступника ищут не только правоохранительные органы, но и те, кто вряд ли отнесется к нему в соответствии с требованиями УК. Поэтому преступник и решил сдаться – от греха подальше. Посчитал, видимо, что уж лучше отсидеть 5–7 лет в тюрьме, чем подвергнуться самосуду.
Вопрос закрыт? Не совсем. И не потому, что до сих пор не определено наказание для спутниц преступников (которые не принимали участия в избиении, но активно подбадривали своих товарищей). А потому, что избиение ветеранов есть, по сути, проявление большой системной проблемы российского общества, требующей системного же решения. Проблемы взаимоотношений тех граждан, кто воевал за Россию, и тех, кто готов воевать с Россией.
В стране есть какое-то количество людей, выступающих против СВО. Да, часть из них после 24 февраля или после начала частичной мобилизации уже взяла штурмом Верхний Ларс, однако большинство все-таки осталось в России.
И часть из них сейчас постепенно радикализуется. Во-первых, потому, что сталкивается со все большей «патриотизацией» российского общества. На улицах появляются фотографии героев СВО, в школы и университеты возвращаются элементы патриотического воспитания, на улицах появляются ветераны с медалями, к которым абсолютное большинство демонстрирует почет и уважение. Соответственно, «нетвойняшки» ощущают себя все более и более чужими в новой России, внутри нового российского гражданского общества.
Во-вторых, они радикализуются за счет новостей с Украины. Ядерный терроризм киевского режима, истории с пытками пленных, иные преступные действия – все это вызывает либо прозрение (осознание правоты СВО и невозможности дальнейшего сосуществования по соседству с таким режимом), либо, наоборот, ожесточение в своей сектантской позиции. Отгораживание от мира, замыкание внутри себя и своего круга, где проходит дальнейшее брожение мозгов и радикализация позиции. Которая, собственно, и дошла до оскорбления тех, кто меньше и слабее – ребенка в шапке с вышитой Z, инвалидов-участников СВО.
И с этим надо что-то делать. Прежде всего потому, что радикализация будет продолжаться – и в какой-то степени дойдет до куда более активного участия нетвойнистов в актах украинского саботажа. Кроме того, агрессия будет порождать ответную агрессию.
Точечная жесткость, тотальное обучение
Казалось бы, решить проблему очень просто – дать максимально возможные сроки тем, кто избивал ветеранов. Со всеми отягчающими (поскольку как минимум два из трех уже судимы) и без любых смягчающих (они избивали не только ветеранов, но и инвалидов). Однако, что делать с тем же Александром Неустроевым, кто оскорблял ребенка за шапку Z? Напомним, что суд вынес ему штраф в 7 тысяч рублей. Да, дело будет пересмотрено, да, судью уже предлагают наказать, да, вместо административной «хулиганки» будет инкриминирована уголовная, с максимальным сроком в 5 лет. Но это максимальным – если обвиняемый в оскорблении получит хорошего адвоката, то он вполне может добиться штрафа – а то и вообще перевода уголовного дела в административное с выплатой какого-то штрафа. Да, конкретно Александру Неустроеву сделать это будет непросто (учитывая резонанс его дела), но другому обвиняемому по другому оскорблению участников СВО – вполне.
Тогда, получается, государству нужно принять политическое решение о максимальном ужесточении наказания за все выступления против СВО?
К сожалению, этот путь чреват серьезными издержками – хотя бы потому, что многие бытовые конфликты будут подтягиваться под «оскорбление СВО» и трансформироваться в несправедливо жесткие приговоры. Кроме того, максимально широкая трактовка «оскорбления участников СВО» может повлечь за собой и судебные действия в отношении патриотичных граждан, которые могут быть не согласны с отдельными аспектами СВО и критиковать отдельные подразделения СВО. Наконец, максимальное ужесточение наказания может еще больше расколоть российское общество. Да, оно заткнет агрессивных нетвойнистов – но и еще больше отдалит от большинства просто сомневающихся. Лишит их возможности вести с властью и с патриотическим обществом какой-то конструктивный диалог, заставит спрятаться в своей скорлупе и вариться в ней, превращаясь из сомневающихся граждан в агрессивных.
Так какой тогда выход? Какова оптимальная стратегия реагирования? Она, на мой взгляд, проста.
Первый шаг – осознание невозможности что-то изменить здесь и сейчас.
Нынешнее поведение агрессивных нетвойнистов – это прямое следствие тех ошибок, которые были сделаны за последние десятилетия в области образования и работы с молодежью. Следствие отсутствия этой работы, отсутствия патриотического воспитания (не трат на патриотическое воспитание, которые были, а реального воспитания).
Да, часть этих людей еще можно как-то перевоспитать (в чем Москве успешно помогает киевский режим, совершая все новые и новые зверства, террористические акции и прочее), однако есть и те, которых перевоспитывать поздно. И вот в отношении них остается лишь действовать точечно, по факту преступления. Не ужесточать нормы для всех, а судить каждого конкретного человека в каждом конкретном случае с точки зрения тяжести совершенного преступления. Нетвойнисты, которые совершают теракты по заказу киевского режима, передают данные киевскому режиму, избивают ветеранов и просто оскорбляют детей с Z-символикой должны отвечать – но отвечать сообразно тяжести совершенного преступления, к чему бы там кто из ура-патриотов ни призывал. Да, Россия смотрит в украинскую бездну беззакония, нацизма и вседозволенности – но она не должна позволять этой бездне смотреть на себя.
Второй шаг – это работать с той молодежью, которая еще не выросла и ментально не сформировалась. Заниматься её патриотическим воспитанием, вовлекать в общественные процессы (в качестве волонтеров), проводить различные информационные мероприятия – в общем, интегрировать в новое российское гражданское общество, а не позволять радикалам интегрировать их в свои секты.
Чем, собственно, сейчас государство и занимается.
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ, ВЗГЛЯД