Вопрос, чья политика – Киева или Тель-Авива – должна вызывать большее неприятие и даже негодование, можно рассматривать до бесконечности. И до нынешней палестинской войны существовали просионисты и антисионисты, не сообщающиеся между собой ни в еде, ни в питье, ни в молитве, а после 7 октября с. г. разделение только умножилось
Отношение к палестинцам и вообще к арабам тоже было столь же разнообразным, как и к израильтянам и вообще к евреям. Вычертить тут какую-то среднюю линию и всегда было крайне трудно, а сейчас труднее во сто крат. Сложность совсем усугубляется, если внести в уравнение Украину – там тоже антагонизм, да еще какой. А не вносить не получается, поскольку в политике, по крайней мере Запада, Киев – ко всякой бочке затычка. Если Запад с грехом пополам находит какую-то ближневосточную формулу или хотя бы пытается это сделать, тут же являются свидомые с вопросом «А как же мы?».
Причем их можно понять. Они лезут в арабо-израильские дела не только от желания быть женихом на каждой свадьбе и покойником на каждых похоронах (хотя и это тоже), но и от понимания того, что остановившийся велосипед падает. Стоит им уйти в тень и стушеваться, про украинцев забудут. Во всяком случае прежней помощи уже не станет. А без нее каюк.
Можно, конечно, утешать себя тем, что сердце (по крайней мере, американское) не заезжий двор: в нем тесно не бывает. Помогут и Тель-Авиву, и Киеву. Как этого желает президент Байден. Но кроме того, что сам Байден не вечен, американская казна (хотя и восполняемая всей мощью печатного станка) тоже не бездонная. И вопрос, кого следует в первую очередь снабжать ресурсами (и оружейными, и просто денежными) западного мира делается день ото дня все актуальнее. Там более, что премьер Нетаньяху уже предупредил свое министерство финансов, что кампания может быть длительной с соответствующими последствиями для казны.
Тогда при решении проблемы, кому давать или кому больше давать – при ограниченных ресурсах, – решающим может оказаться не то, чьи силовые методы соразмерные, а чьи не очень, не соображения гуманизма etc., но совершенно грубый и отчасти даже неприличный вопрос. Где воруют больше – на Украине или в Израиле? Потому что с этим напрямую связан КПД денежных и оружейных вливаний.
Ответ же на неприличный вопрос для Киева прямо неутешителен. Воруют, как не в себя, и даже того не слишком стесняясь. Конечно, воровали всю эпоху незалежности – вспомним забытые ныне имена премьеров Лазаренко и Тимошенко. То, что Украина за тридцать с лишним лет так и не достигла уровня 1991 г., с этим непосредственно связан. Но с началом серьезной военной кампании, как это почти всегда бывает, воровство умножилось беспредельно.
«Хоть команда моя слабосильна,
Зато в кармане моем обильно».
Но скажут: «А что в Израиле? Неужто там не воруют?».
Как не воровать – «Немножко красть, а кто не крал?». Тем более, что в Израиле почти каждый премьер ходит под статьей. Не выключая и Нетаньяху. Но есть воровство и воровство. Слегка подворовывать – это одно (хотя тоже нехорошо). Воровать с каким-то диким упоением, как это принято в Киеве – это другое.
По индексу восприятия коррупции (не нами придуманном, а в западном мире) где первые места принадлежат странам, где якобы вообще не воруют (Дания, Новая Зеландия), а последние (178/180) странам типа Сомали и Южного Судана, Израиль на 2021 й г. занимает 36 место по соседству с Испанией, Италией, Литвой и Латвией. А Украина – 122-е по соседству с Нигером, Замбией и Новой Гвинеей. Причем это еще до начала СВО. Можно возразить, что знаем мы эти индексы, показывающие цену на дрова. Знаем. Но никакого резона мухлевать с украинскими показателями не было. Как установил еще Л. Д. Кучма, «Украина – не Россия». Тем более уже при Зеленском. Разумнее допустить, что украинскую картину улучшить более не получалось
Но тогда отсюда и вывод. Помощь Израилю (или существенная ее часть) пойдет на официально заявленные цели. Хотя бы и достигаемые средствами, крайне далекими от гуманности и умеренности. Помощь Украине (или существенная ее часть) пойдет черт знает куда.
Отсюда и решение благодетелей. «А ты не воруй», как говорил отставной подполковник С. В. Сокол-Кружкин.
Максим Соколов, ВЗГЛЯД